Герцогиня на службе у Короны (СИ) - Ширай Вера

— Я уверен, что господина Хоффмана вы приняли по рекомендации именно этого человека, и до нашего брака этот господин был частым гостем в доме ваших родителей, — произнёс он уже более отчётливо. И вот теперь в его голосе я слышала иронию — холодную, выверенную.

Феликс вновь перевёл взгляд на Форша. Внимательно. Долго. Словно сканируя каждое движение, каждый поворот плеча, каждую неловкость, выданную телом. И в этот момент я поняла: ревность была бы очень хорошим для меня знаком того, что он что-то испытывает ко мне.

А то, что происходило сейчас — это было не выражение чувств. Это был анализ. Я почти слышала, как в уме герцога складывается мозаика: появление господина Форша в нашей жизни, встреча в храме, моя поездка в школу, рекомендации, мои слова, всё, что он когда-то слышал о господине Форше…

Он выстраивал линию — наблюдение, сравнение, выводы. Это не страсть, это привычка держать всё под контролем. Он оценивал человека не как соперника, а как возможную переменную в собственной стратегии.

— Я действительно ездила в ту школу, где мне могли порекомендовать подходящих людей, — произнесла я спокойно, стараясь звучать непринуждённо, хотя сердце почему-то билось чуть быстрее. — А вот место службы господина Форша мне не было известно. Но всегда приятно встретить знакомое лицо, — я на мгновение улыбнулась. — Тем более, он муж моей сестры. Через него я могла бы передать ей весточку.

Я говорила просто, даже немного буднично, но внутри росло напряжение. Мне хотелось, чтобы он услышал — не только мои слова, но и то, что между строк. Хотелось, чтобы он поверил. Не только в то, что я ничего не скрываю от него, но и… в меня, в мои благие намерения, в мою искренность.

Феликс молчал, взгляд его всё ещё был сосредоточен на Форше, но я знала — он слушает. Возможно, даже внимательнее, чем казалось.

А я тем временем ловила себя на мысли, которая, жила в глубине моего сердца уже давно, но только сейчас осмелилась выйти на свет: я всё больше хотела не просто его уважения или доверия. Я хотела его чувств, настоящих, ярких, ответных.

Теперь, когда он был так близко — физически, — я начинала желать большей близости с ним.

Наше появление с герцогом в зале было слишком ярким, почти театральным, и, как оказалось, мы прервали не кого-нибудь, а самого лорда Хоммея. Он, сдержанно, но явно раздражённо, поднял ладонь, давая знак следующей делегации повременить.

Его голос зазвучал вновь, прерывая поток моих мыслей, когда он подошёл ближе к королю. Следом за ним, с некоторым запозданием и заметной неуверенностью, двинулся и господин Форш. Он шёл сгорбившись, будто извинялся за своё физическое преимущество, Форш был заметно выше и шире плечами, чем лорд Хоммей. Было видно, что ученый либо подавлял себя из вежливости, либо из желания угодить.

Хоммей заговорил торжественно, с тем видом, каким преподносят великие идеи, заранее ожидая признания.

— Ваше Величество, я уже представлял вам проект реформ— начал он, — позвольте заверить вас, что проект был одобрен Пречистым Орденом и рекомендован Советом Храма как неотложная мера по укреплению веры, дисциплины и мужского долга перед короной.

Король кивнул в сторону господина Форша и лорд Хоммей был вынужден прерваться и представить спутника. Лорд Хоммей слегка поклонился, показывая рукой жест в сторону стоящего позади него ученного.

— Ваше Величество, — сказал он, — позвольте представить господина Форша — выпускника Высшей Школы Прихрамового Ордена, младшего сына лорда Форша из Южных Земель. Он был выбран Орденом как первый кандидат на должность младшего министра для создания системы новой Школы Благого Порядка в столице.

Форш шагнул вперёд и склонился в низком поклоне. Он не выглядел уверенным, но держался сдержанно, без показной угодливости.

Король, всё это время наблюдавший за ними в тишине, слегка прищурился и кивнул, одобрительно, но без улыбки.

— Младший сын, значит? — бросил он с едва заметной тенью интереса.

— Да, Ваше Величество, — ответил Форш. — Третий из четверых.

Король посмотрел на него внимательно, будто взвешивал. Потом перевёл взгляд на лорда Хоммея.

— Господин Форш молчит больше, чем говорит. Это может быть полезным качеством для того, кто будет заведовать такой должностью. Особенно, если он слушает больше, чем проповедует.

— В нём сочетается скромность и твёрдость, — поспешно добавил Хоммей. Король кивнул, по-прежнему без особого выражения. И вдруг сменил тон:

— Что ж. Обсудим детали позже. Мне было бы интересно услышать мнение герцога Терранса — он знает, как растить мужчин, а не мальчиков.

Он повернул голову в сторону главного камердинера.

— Добавьте господина Форша и лорда Хоммея к списку приглашённых на сегодняшний обед. В малом зале, как и было запланировано.

Хоммей чуть приосанился — приглашение за королевский стол всегда означало политическую благосклонность. Форш же просто вновь поклонился. Его лицо оставалось почти неподвижным, но я уловила в его глазах проблеск облегчения.

— Благодарим за доверие, Ваше Величество, — произнесли они почти хором.

Король махнул рукой, как бы отсекая дальнейшие слова, и уже смотрел на следующих.

Глава 7

ОБЕД В МАЛОМ ЗАЛЕ

Малый зал был оформлен со вкусом, но без чрезмерной роскоши — полированные панели из тёмного дуба, гербы королевского дома, развешанные вдоль стен, и длинный стол, покрытый вышитой скатертью кремового цвета. В воздухе витал лёгкий аромат специй и запечённого мяса, а у окон негромко играли музыканты на лютне и флейте, не перебивая разговоров.

Я вошла под руку с Феликсом и сдержанно кивнула тем, кто уже расположился за столом. Места были расставлены заранее. Король восседал в центре, но без трона — просто на стуле с высокой резной спинкой. По его правую руку — лорд Хоммей, рядом с ним его дочь, леди Мариана.

Рядом с ними скромно сидел господин Форш, будто стараясь занять как можно меньше пространства. Он держал руки на коленях и почти не поднимал взгляда от тарелки, хотя король пару раз обращался к нему вежливо, подбадривая лёгкими замечаниями вроде:

— Вино не отравлено, господин Форш, можете пить спокойно. Наши маги проверяют всю провизию.

На что тот лишь кивнул и выдавил натянутую улыбку.

На другой стороне стола — граф Дюран, с легкой сединой в черных как смоль волосах, рослый, с теплыми глазами и веселым нравом. Его молодая супруга, леди Эльна, почти не поднимала взгляда, краснея каждый раз, когда её спрашивали, даже если разговор шёл о погоде в провинции. Она держалась за край стола, будто это единственное, что удерживает её в равновесии, и то и дело поглядывала на мужа, ожидая одобрения даже на простейшие фразы.

Баронесса Кринс, как всегда, сидела идеально выпрямившись, с выражением лица, словно ей всё происходящее наскучило ещё до того, как оно началось. Когда я заняла место напротив, она лишь слегка склонила голову, не потрудившись изобразить улыбку. Мне не очень нравилось общество этой женщины.

— Миледи, — заметил лорд Дербиш, бодрый и всегда доброжелательный писарь Его Величества, — как вам сегодняшнее вино?

— Великолепное, — ответила я, стараясь пить как можно меньше — хотя, признаться, я больше оценила атмосферу, гостей, музыку, этот прекрасный зал. Очень умиротворяюще.

— Всё благодаря нашему королю, — быстро подхватил Дербиш, — ведь только он мог собрать таких разных и по своему уникальных людей для обсуждения таких тем, как новая реформа!

— Ах да, реформа, — отозвался король, слегка постукивая пальцами по столу. — Лорд Хоммей, вы говорили, что уже получили благословение Ордена. Расскажите присутствующим вашу идею.

— Мы предлагаем открыть школы для юношей-подростков из знатных и состоятельных семей, — произнёс лорд Хоммей с уверенной важностью. — Это будет своего рода предварительная подготовка к Академии. Обучение будет проходить по программе, утверждённой самим Орденом.