Хозяин антимагии 4 - Миф Базаров

Посуда, которую я принёс вчера, была опустошена и аккуратно сложена на подносе.

Хороший знак.

— Поговорим начистоту? — спросил я, останавливаясь у окна.

Девушка кивнула, поджав губы.

Солнечный свет падал на её бледное лицо, подчёркивая тени под глазами.

Она не спала всю ночь. Думала. Возможно, плакала.

— Чего ты хочешь? Чего добиваешься? — начал я первым.

Её пальцы сжались в кулаки, но взгляд уже не был безумным, только обожжённым обидой и… завистью. Да, именно завистью.

— Какой у тебя уровень магического источника? — неожиданно выпалила сестра.

— Третий, — ответил я, не видя подвоха в этом вопросе.

— Третий, — она повторила это слово с какой-то горькой интонацией. — За неполный год. А у меня только второй, а ведь я на три года старше.

Я вздохнул.

Вот он, корень всего.

— Не понимаю… — голос сестры дрожал. — Как⁈ Почему тебе всё даётся так легко⁈

Это был не просто крик. Это был вопль загнанного в угол зверя.

Я молчал несколько секунд, давая словам осесть. Оправдания здесь были бы неуместны.

— Потому что я работал, — ответил ровно. — Каждый день. Потому что у меня не было выбора: либо я стану сильнее, либо нас всех уничтожат.

Она фыркнула, но я продолжил:

— Ты могла бы быть рядом, учиться, становиться сильнее. Вместо этого ты выбрала заговоры и предательство.

Варвара отвернулась к окну, но я видел, как дрогнули её плечи — мои слова попали в цель.

В воздухе повисло тяжёлое молчание, прерываемое лишь тиканьем часов.

— Я мог бы тебя убить, — нарушил тишину. — Или отправить в монастырь, где ты сгнила бы в молитвах четырём. Но я этого не сделаю.

В её глазах мелькнуло облегчение. Но оно тут же сменилось настороженностью.

Именно в этот момент у меня в голове наконец созрело решение.

— Ты поедешь в «Яковлевку», — сказал я, наблюдая, как расширяются её глаза. — Туда, где находится наше литейное производство. Я пришлю книги, и будешь учиться там.

— Ты… что? — она вскочила с кровати, лицо исказилось от непонимания.

— Даю тебе шанс. Не на свободу, а на исправление. Если за три года ты докажешь, что можешь быть частью моего рода, то вернёшься. Если нет…

— Вернёшься в род? — перебила она с горькой усмешкой. — Что это вообще значит?

Я сделал шаг вперёд:

— Это значит, что отныне ты лишена права наследования. Если со мной что-то случится, всё перейдёт к Тасе. Ты больше не наследница рода Пестовых. И в течение этих трёх лет будешь вне семьи.

Она побелела. Кровь отхлынула от лица сестры, как будто я ударил её.

— Но почему именно «Яковлевка»? — прошептала Варя.

— Потому что там магия земли работает в разы сильнее, — объяснил я. — Ты сможешь развиваться лучше, чем с наёмными учителями. Да и монстров там хватает, наши территории требуют постоянной очистки. Вот этим и займешься. Отработаешь своё предательство кровью и потом. Поверь, практики тебе хватит. А ещё у тебя не будет времени на интриги. Уж я об этом позабочусь.

Последние слова повисли в воздухе недвусмысленной угрозой.

— Это не ссылка. Это испытание. Жёсткое, но дающее тебе шанс.

Варвара медленно опустилась на кровать.

Пальцы разжались.

— Хорошо, — наконец сказала она.

И в её голосе я уловил не покорность, а холодный расчёт.

Я развернулся к двери, но на пороге остановился:

— Завтра тебя отвезут. И, Варя?

Она подняла на меня глаза.

— Не подведи меня.

Дверь скрипнула и закрылась с тихим щелчком, оставляя сестру наедине со своими мыслями.

* * *

Интерлюдия

Столовая была залита мягким солнечным светом, но за этим светом скрывалась тяжесть невысказанных слов.

На столе дымились тарелки с горячим супом, но никто не притронулся к еде. Аппетита у присутствующих здесь представительниц рода Пестовых не было.

Мать сидела прямо, слегка сжав пальцами край скатерти.

Тася, обычно такая болтливая и жизнерадостная, молчала. Она лишь вертела в руках ложку, время от времени бросая осторожные взгляды то на маму, то на Варю.

Она явно боялась того, что должно произойти.

А Варвара… Варвара сидела, опустив глаза, словно сжавшись внутри.

Потап привёл её сюда, объявив, что «Кирилл разрешил поесть с семьёй», но в этом разрешении чувствовался такой холод, что даже воздух в комнате стал плотнее.

Она знала, что это не примирение. Это испытание.

— Варя… — наконец не выдержала мать, её голос дрогнул, но тут же окреп. — Что… что случилось?

Тасю передёрнуло. Она знала, что мать уже всё слышала про тела, вывезенные из особняка, и про десятки убитых, и про гусара, которого любила старшая сестра.

Но женщина не решалась спросить дочь напрямую.

— Мама… — начала Тася, но тут же замолчала, не зная, как сказать то, что все понимали без слов.

Варя молчала.

Долгие секунды — ни слова. Только тиканье часов на стене.

— Ты хотела убить его? — слова матери прозвучали тихо, но с такой силой, будто в них вложили всю тяжесть камня. — Кирилла?

Тишина. Ещё одна пауза.

— Ответь! — женщина ударила ладонью по столу, но тут же сжала кулак, словно вспомнив, что истерики недостойны её положения.

Это был удар не ярости, а обречённости.

— Я не хотела… — Варя наконец подняла глаза. — Я хотела, чтобы всё стало по-другому. Как раньше. Как при отце.

— По-другому⁈ — мать задохнулась от ярости. — Ты привела на бал убийц! Ты…

Она не договорила, закрыв глаза, будто собираясь с мыслями.

— А что он тебе сказал? — не выдержала Тася, глядя на сестру. — Кирилл.

Варя усмехнулась.

— Завтра уезжаю в «Яковлевку». На три года, — она говорила ровно, но в голосе дрожала глубокая, почти физическая ненависть. — Ссылка. А дальше… «посмотрим». Частичное изгнание из рода.

— Что?.. — Тасю словно ударили.

Глаза расширились, лицо побледнело. Она не могла поверить.

— Да, сестрёнка, — Варя оскалилась. — Радуйся. Теперь всё наше «наследие» достанется тебе.

Мать резко встала.

— Ты дура, если не поняла главного, — голос женщины звучал холодно, словно каждый слог был клинком. — Кирилл не просто сохранил наследие отца и дедов. Он его приумножил. И продолжает делать это, несмотря ни на что.