Лесной хозяин - Василий Анатольевич Криптонов

— Застынет — бей! — и начертил новый Знак.

Тот, который вытащил из обугленного библиотечного справочника. Мы с Захаром оба знали, что после того, как я применю этот знак, уже ничего не смогу сделать. Отвлекусь хоть на мгновение — ведьма тут же освободится.

— Как бить? — растерялся Захар. — Она же срастётся!

— Мечом в горло! Пригвозди к земле и держи!

Сообразил. После того, как две части ведьмы, пытающиеся срастись, застыли в странных позах на земле, Захар перехватил меч двумя руками. И вертикально вонзил в горло ведьмы.

Я отменил Знак. Бросился к скульптурной композиции «Захар, поражающий тварь». Чуть-чуть не успел. Самую малость.

Композиция пришла в движение. Ведьма вырвала из горла меч. Плеснувшая зелёная дрянь окатила Захара с головы до ног. В ту же секунду Захар вместе с мечом взлетел на полметра вверх. Упал на спину и пропахал землю спиной — отброшенный мощным ударом. О том, чтобы после такого подняться на ноги, речь уже не шла. Захар — не ведьма.

Но и ведьме на то, чтобы прирастить себе отрубленные ноги, понадобилось ещё одно мгновение. Которое я потратил на то, чтобы оказаться рядом. Взмахнул мечом и отрубил твари башку.

Отрубленный череп пнул — подальше от тела. Подскочил и пронзил его мечом насквозь.

Ведьма пыталась сопротивляться. Провалы глаз горели яростным огнём. Башка, пригвозденная мечом к земле, сдаваться не собиралась. Туловище, судорожно подёргиваясь, ползло к отрубленной башке. К туловищу частично успели прирасти ноги. Они тоже подёргивались. Так себе зрелище, слабонервным не рекомендую.

Я отдал мечу всё, что во мне оставалось. Рявкнул:

— Да сдохни ты уже!

И рванул клинок вниз, разрубая башку пополам.

Вот теперь долбануло. Семнадцать родий.

Н-да. Если такая тварюга — это всего семнадцать родий, то не хотел бы я один на один встретиться с той, в которой будут двадцать.

Правы Егор и Земляна, на таких тварей в одиночку ходить — надо быть на всю башку упоротым. Ну, или графом Владимиром Давыдовым. Этот, если разозлится, на танк с ножом попрёт — не почешется.

Я перевёл дух. И бросился к Захару.

Н-да, крепко его приложило. Доспеха-то на парне нет… Похоже, рука сломана.

Я применил Заживление. Потом — Восстановление сил.

После второго Восстановления Захар зашевелился. Открыл глаза.

— Левую руку подними.

Захар поднял руку.

— Не болит?

Захар задумался. Решил:

— Чешется.

— А. Ну, это ладно. От этого ещё никто не умер.

Захар, приподнявшись, обвёл глазами поле боя. Увидел то, что осталось от ведьмы, и горестно вздохнул.

— Опять от меня никакого толку…

— Как это — никакого? Без тебя — что бы я с ведьмой делал? Так и стоял бы до сих пор, Знак удерживал? Ждал, пока тварь в туалет попросится? На текущем ранге — ты сделал всё, что мог. И сам ухитрился в эту тварину молнией попасть, и мой приказ выполнил. Молодец.

Захар приободрился:

— Выходит, есть от меня польза?

— Конечно. Ещё какая. Кстати, о пользе. Иди-ка костями займись.

— А ты?

— А во мне проснулся исследовательский зуд.

Я устремился к хибаре ведьмы.

Про Заморозку, кстати, не угадал — изморози видно не было. Чтобы потушить пожар, ведьма применила что-то другое. Крыша и стены уже даже не дымили. Хорошая штука. Не ушатал бы ведьму — расспросил бы, где взяла.

Не то чтобы всерьёз рассчитывал найти в хибаре что-то ценное. Но после печной заслонки, обнаруженной у колдуна, полагал, что провести ревизию не помешает.

Для того, чтобы войти, понадобилось приложить усилие. Дверь, на первый взгляд выглядевшая как «плюнь — рассыплется», да ещё и обгоревшая, поддалась с трудом. Чтобы открыть, мне пришлось рвануть изо всех сил.

После чего дверь действительно рассыпалась в труху. Буквально — сорванная с петель, осела у моих ног рыжеватой горкой. По крыльцу прокатился ржавый гвоздь. Описал шляпкой дугу. Видимо, на самом деле дверь сгнила давно, а физическую и визуальную целостность сохраняла благодаря магии.

Я вошёл в хибару. Всё, как описал Кузьма: помещение выглядело абсолютно мёртвым. Если здесь когда-то и были предметы быта, сейчас не осталось ничего. Сто лет не топленая печь, стол, да лавка у стола. Вот и вся обстановка.

А посреди стола лежал камень. Обыкновенный голыш, из тех, что можно подобрать на берегу реки. Если бы здесь было хоть что-то, кроме этого камня, я бы на него и внимания не обратил. Но ничего другого не увидел. Осторожно коснулся камня.

Голыш был тёплым. То есть, скорее, хранил остатки тепла. Уже через минуту остынет и станет таким же холодным и неживым, как поверхность стола и всё, что здесь находится.

Я взял камень. Вышел из хибары, присмотрелся. На свету стало видно, что захватил его не зря. На поверхности был выцарапан какой-то знак.

Амулет? У ведьмы?

Я подошёл к Захару. Он сидел на корточках, отчищал добытые из ведьмы кости. Я протянул Захару амулет.

— Знаешь, что это?

— Охранник, — едва взглянув, равнодушно отозвался Захар. — Воров отводит. На что он тебе?

— На что мне — в данный момент вопрос десятый. Правильный вопрос — на что он ведьме?

— Ведьме⁈ — вот теперь Захар обалдел. — Это ты у неё нашёл?

— Нет, в лотерею выиграл. Ну-ка, подробнее: что делает эта штука?

— Воров отводит, — повторил Захар. — Вор глядит, к примеру, на сундук, где ценности припрятаны. И вместо того сундука гору тряпья видит. А то и другую какую… горку. Он и идёт себе мимо, не лезет. Дурная штука — этот амулет.

— Почему?

— Дорогая, а хватает всего на раз. Если вор в морок всё-таки залезет, второй раз защита уже не сработает.

— Угу. Так вот почему жители деревни видели Лушку как Лушку. И вот почему опасались подходить к её хибаре. Только Кузьма и рискнул войти — и то потому, что в край припёрло.

— Видать, поэтому. Говорю же — дурная штука.

— Ну, дурная не дурная — а людям головы морочила исправно. Ведьме, должно быть, проще было время от времени амулет подпитывать, чем постоянно морок держать. Менее энергозатратно.

Я сунул камень в карман. Пригодится. Зарядить — и вот тебе защита на чёрную дверь усадьбы. Пускай вместо этой двери изображает… ну, не кучу дерьма, конечно. Но что-нибудь придумаем. Такое, чтобы всякой интересующейся мразоте в голову не пришло туда ломиться. А то чёрт их знает —