Альфред Ван Вогт - Рейд к звездам

У Стрейнжбери от волнения внутри все похолодело.

— Это нежелательно, — стараясь говорить спокойно, возразил он. — Отключение двигателей следует подготовить. Я же объяснял вам...

— Ладно... — Гроу, казалось, принял решение. — Я полагаю, это не так уж важно. А как гравитация?

— Она исчезнет. Это необходимо, — солгал Стрейнжбери.

— Итак, мы ждем два дня, а потом наступит невесомость, так?

— Да.

— И как долго это продлится?

— Пару дней. Я надеюсь, этого хватит, чтобы устранить неисправность.

Гроу затих, нахмурившись. Наконец он сказал:

— Все это мне совсем не нравится, Стрейнжбери. Даже не знаю... В общем, я подумаю над тем, что ты говоришь. Жди моей команды, ясно?

— Но я должен подготовить двигатели к остановке! — запротестовал Роджер.

— Я сказал: жди! — рявкнул Гроу. — День, два, три... Какое это имеет значение!

Это имело огромное значение, но Роджер не мог сказать об этом Гроу.

Стрейнжбери не отважился рассказать еще что-то. Он спустился по трапу, еле дыша от волнения... И с большим облегчением выслушал сообщение Гроу о предстоящем торможении, переданное по общекорабельной связи.

К несчастью для Стрейнжбери, отвернувшись от видеокамер, Гроу вспомнил, что бывший капитан, помимо навигации, обладает знаниями техника первого класса, техника, а не инженера. Гроу засомневался, сможет ли Стрейнжбери по своей квалификации действительно отремонтировать или оценить степень повреждения двигателей.

Дело было не в том, что он подозревал Стрейнжбери. Гроу просто спросил себя: «Можно ли довериться технику в том, что жизненно важно для настоящего и будущего корабля?»

Обдумав все хорошенько, Гроу распорядился, чтобы Миллер, бывший старший помощник при капитане Брауне, прибыл в резервную рубку.

Без всяких ссылок на Стрейнжбери, Гроу заявил:

— У меня возникло впечатление, что двигатели корабля работают не в расчетном режиме. Могли бы вы обследовать их и доложить результат?

Миллер уже давно не был на капитанском мостике. Отчасти потому, что Стрейнжбери старался этому воспрепятствовать. Миллер был слишком опытен и наверняка заметил бы, что происходит нечто экстраординарное.

И он был прав. Едва взглянув на мониторы, Миллер тут же заподозрил неладное.

Миллер стал перед выбором. Всю свою сознательную жизнь он был офицером. Он презирал Гроу, ему совсем не нравился Стрейнжбери, но более всего он ненавидел чернь с нижних палуб корабля. Во время инцидента, когда робот с планеты Альта был на корабле, Миллер был без сознания. Он не слышал, как Стрейнжбери и Браун вели разговор о скорости корабля и соотношении ее к скорости света. Он не понял тех позднейших отрывков беседы, в которой двое сердитых мужчин обсуждали теорию Лоренца-Фитцджеральда.

Он мог догадываться о том, что проводимые Стрейнжбери и Брауном эксперименты связаны с наращиванием эффективности корабельных двигателей. Не сразу, а чуть позже он осознал, что корабль стал перемещаться в космическом пространстве быстрее, чем при своих максимальных скоростях до появления робота с Альта 3.

Впервые Миллер это отметил, когда умер Браун. Миллер наблюдал за показаниями приборов на большой бортовой панели управления с искренним интересом. И для него не стоило труда понять, что двигатели работают отлично. В самом деле, вспоминая старые способы управления двигателями, дававшие оптимальные скорости, он чувствовал, что в целом двигатели работают гораздо лучше, чем раньше. Но он представления не имел — насколько лучше они работают.

Если бы не мятеж Гроу, Стрейнжбери, возможно, и ввел его со временем в курс дела, хотя он никогда не сделал бы своим первым помощником. Они недолюбливали друг друга.

Услышав предположение Гроу, Миллер тут же согласился. И даже подлил масла в огонь, заявив, что Стрейнжбери всего лишь техник. Неудивительно, что он не умеет правильно эксплуатировать корабельные двигатели. Не та у него квалификация, у этого Стрейнжбери. Пока Браун приглядывал за ним — другое дело. Но теперь приглядывать некому. Его, Миллера, самонадеянный молодой человек полностью отстранил.

А сможет ли Миллер выполнить необходимые ремонтные работы сам, без помощи Стрейнжбери, спросил Гроу.

— Несомненно! — ответил Миллер.

Он решился на борьбу.

«Что мне этот выскочка — Стрейнжбери? — подумал он. — Каждый человек живет для себя».

Точно в тот момент, когда Миллер принял это решение, его блуждающий взгляд упал на показатели скорости звездолета. И данные эти были таковы, что у Миллера глаза полезли на лоб. Нахмурившись, он в задумчивости прошелся взад-вперед, пытаясь осознать то, что он видит. Нет, это же невозможно!

Гроу увидел, как переменилось лицо Миллера, и жестко спросил:

— В чем дело, офицер?

— Прошу прощения, капитан, — пробормотал Миллер. — Я должен кое-что уточнить.

Бывший первый помощник с лихорадочной поспешностью стал вызывать на монитор статистические данные по полетным характеристикам за последние несколько недель.

Гроу терпеливо ждал. Он это умел, когда требовалось.

Спустя час у Миллера уже сложилась определенная картина происходящего. То есть он, конечно, не знал, почему такое возможно, но вполне представлял, что именно происходит.

— Капитан, случилось нечто невероятное. И я уверен, что Стрейнжбери скрыл это от вас. Слушайте...

И Миллер выложил Гроу все, что сумел установить.

Гроу был взбешен. Но сумел себя сдержать. Он отпустил Миллера, а сам остался на мостике.

Миллер спустился вниз. Он разыскал ничего не подозревающего Стрейнжбери и горделиво произнес:

— Капитан Гроу только что поручил мне осмотреть двигатели.

Стрейнжбери спокойно воспринял этот ужасный удар и, остро понимая опасность ситуации, ровным голосом произнес:

— А я как раз собирался попросить капитана, чтобы вы проверили мои предположения.

Ответ Миллера прозвучал в грубой форме:

— Ладно. Как вам угодно. Расскажите мне лучше обо всем, что случилось. Я видел показания приборов, фиксирующих скорость корабля. Я не могу пока понять, как вам удалось разогнать корабль почти до скорости света, но вы, вероятно, отработали этот режим еще при жизни капитана Брауна. — Он понимающе улыбнулся.

Стрейнжбери скрипнул зубами. Он ненавидел человека, стоящего перед ним, взирающего на него с триумфальной улыбкой.

— Надеюсь у вас, Миллер, хватило ума держать язык за зубами? — спросил Роджер.

— Разумеется, я сообщил обо всем капитану! — победоносно заявил бывший старший помощник, полчаса назад вернувший себе этот пост.