Энди Вейр - Марсианин

— Ясно, — сказала Энни, торопливо направляясь к выходу.

— Каким образом мы откроем шлюзовой отсек? — спросил Мартинес. — Нельзя раскрыть люки удалённо, а если кто-нибудь окажется поблизости, когда они распахнутся…

— Верно, — согласилась Льюис. — Мы можем открыть один люк, когда второй закрыт, но как мы тогда раскроем второй?

Она ненадолго задумалась, а потом произнесла в микрофон:

— Вогель, мне нужно, чтобы ты вернулся на корабль и сделал бомбу.

— Э-э-э. Командор, прошу, повторите ещё раз, — сказал Вогель.

— Бомбу, — подтвердила Льюис. — Ты же химик! Ты можешь создать бомбу из того, что есть на борту?

— Ja, — ответил Вогель. — У нас есть горючие материалы, и есть чистый кислород.

— Звучит неплохо, — сказала Льюис.

— Разумеется, на борту космического корабля приводить взрывное устройство в действие довольно опасно, — прагматично добавил Вогель.

— Ну, так сделай её небольшой, — сказала Льюис. — От неё требуется пробить дыру во внутреннем люке шлюзового отсека. Нам сойдёт отверстие любого размера. Если вышибет люк начисто — отлично. Если не сумеет выбить целиком — воздух будет выходить медленнее, но дольше. Импульс получим тот же, так что нам без разницы.

— Провожу компрессию шлюзового отсека N 2, - сказал Вогель. — Каким образом мы детонируем бомбу?

— Йоханссен? — спросила Льюис.

— Э-э-э… — задумчиво протянула та. Она торопливо нацепила на себя гарнитуру. — Вогель, ты можешь продеть в неё проводки?

— Ja, — ответил Вогель. — Воспользуюсь резиновой пробкой с отверстием для проводка. На герметичность почти не повлияет.

— Можно подцепить проводок к осветительному щитку 41, - сказала Йоханссен. — Он расположен возле шлюза, и я могу активировать его удалённо, прямо отсюда.

— Это и будет наш детонатор, — решила Льюис. — Йоханссен, займись щитком. Вогель, иди сюда и сделай бомбу. Мартинес, перекрой и загерметизируй реакторный отсек.

— Слушаюсь, командор, — сказала Йоханссен, отталкиваясь от сиденья в сторону главного коридора.

— Командор, — сказал Мартинес, на мгновение задержавшись в дверях, — хотите, чтобы я принёс запасные скафандры?

— Нет смысла, — ответила Льюис. — Если нарушится герметичность мостика, нас вышвырнет отсюда со скоростью звука. Мы превратимся в желе, в скафандрах или без.

— Вас понял, командор.

— Ты на корабле, Вогель? — спросила Льюис.

— В данный момент как раз вхожу, командор.

— Бек, — сказала Льюис в микрофон. — Мне нужно, чтобы ты тоже вошёл. Но скафандр не снимай.

— Хорошо, — откликнулся Бек. — Зачем?

— Мы в буквальном смысле собираемся взорвать один из люков, — пояснила Льюис. — Будет лучше, если это будет внутренний люк. Предпочитаю, чтобы внешний люк остался невредимым — корабль сохранит гладкую обтекаемую форму.

— Разумно, — ответил Бек, вплывая внутрь корабля.

— Но есть одна проблема, — продолжила Льюис. — Нужно, чтобы внешний люк был полностью распахнут и зафиксирован механическим ограничителем. В этом случае его не повредит декомпрессией.

— Вам нужно, чтобы кто-то зашёл в шлюзовой отсек и зафиксировал люк, — догадался Бек. — А потом, зафиксировав внешний люк в открытом положении, нельзя будет вернуться через внутренний.

— В точку! — сказала Льюис. — Мне нужно, чтобы ты вошёл в шлюз, провёл декомпрессию и зафиксировал люк в открытом положении. После этого ты должен будешь перелезть к шлюзу N 2 по корпусу «Гермеса».

— Всё ясно, командор, — сказал Бек. — Вдоль всего корпуса идут поручни. Буду передвигаться вместе с тросом, как альпинист.

— Вперёд! — сказала Льюис. — И, — Вогель! — поторопись. Тебе нужно сделать бомбу, установить её, вернуться к шлюзу N 2, надеть скафандр, провести декомпрессию и открыть внешний люк, чтобы Бек мог войти.

— Сейчас он снимает скафандр, и не может ответить, — ответил за него Бек. — Но он всё слышал.

— Уотни, как ты там? — раздался в ухе голос Льюис.

— Пока неплохо, командор, — откликнулся Уотни. — Ты говорила о плане?

— Подтверждаю, — сказала она. — Мы собираемся выпустить воздух, чтобы получить импульс.

— Как?

— Мы взрывом проделаем дыру в шлюзе N 1.

— Что!? — воскликнул Уотни. — Каким образом!?

— Вогель делает бомбу.

— Я знал, что этот парень — безумный учёный! — сказал Уотни. — Думаю, нам лучше вернуться к моей идее Железного Человека.

— Она слишком рискованна, и ты это знаешь, — ответила Льюис.

— Дело в том, — признался Уотни, — что я эгоист. Хочу, чтобы по возвращении памятники ставили мне, и мне одному. Не хочу с вами делиться. Ребята, я не могу позволить вам вынести шлюз!

— Ох, — произнесла Льюис. — Ладно! Если не можешь нам позволить, тогда… постой-ка!.. Погоди минутку. Я смотрю на свою нашивку, и похоже, что командор — я. Сиди смирно и не дёргайся, Уотни! Мы придём за тобой.

— Вот шельма!

Будучи химиком, Вогель знал, как делать бомбы. На самом деле, приличная часть обучения была посвящена тому, чтобы не сотворить её по ошибке.

Пожары в космосе фатальны, поэтому на корабле туго с воспламеняющимися предметами. Но вот еда — она по своей природе содержит горючие углеводы. Не имея возможности сесть и вдумчиво всё рассчитать, Вогель провёл оценочные прикидки.

Калорийность сахара — примерно 4000 ккал/кг, 1 кал = 4,184 Дж. В условиях невесомости сахар плавает в воздухе, и его крупинки летают сами по себе. Таким образом, общая площадь поверхности увеличивается. В атмосфере чистого кислорода на каждый килограмм сахара высвобождается 16,7 МДж энергии, что соответствует взрывной мощности восьми динамитных шашек. Такова природа горения в чистом кислороде.

Вогель тщательно отмерил сахар. Он перенёс его в самый прочный стеклянный сосуд, который смог найти — в толстостенную банку. Для бомбы прочность контейнера важна не меньше, чем количество взрывчатки. Слабый контейнер лопнет сразу же, почти без ударной волны — при этом можно получить разве что впечатляющий фейерверк. Прочный же контейнер, напротив, будет сдерживать давление, пока оно не достигнет воистину разрушительного потенциала.

Вогель по-быстрому проткнул в резиновой крышке отверстие, пропустил через него проводок.

— Sehr gefaehrlich,[5] — пробормотал он, под давлением заливая в контейнер жидкий кислород из судовых запасов и плотно всаживая в горлышко пробку.

Всего за несколько минут он смастерил рудиментарную самодельную бомбу.

— Sehr, sehr gefaehrlich.

Взяв с собой банку, он плавно вылетел из лаборатории и направился к носу «Гермеса».