Кир Булычев - Галактическая полиция (Кора Орват 1)

Без стука в дверь зашел доктор Блай, похожий на морского слона. Переоделись? - спросил он. Доктор занимал все пространство двери. При тусклом полуподвальном освещении кожа его казалась серой и бугристой.

- Переоделась, - согласилась Кора. - Давайте сюда ваше белье и всю одежду - ну быстро, быстро, мне надо нести это в лабораторию на обследование.

- Простите, но все у меня взял ваш полковник, с усиками.

- Рай-Райи?

- Кажется, так его зовут. - Я так и знал!

Врач не скрывал своего разочарования. - Не врете? - спросил он с пустой надеждой. - Нет. Где здесь спрячешь? - сказала Кора. - Прятать негде, - согласился Блай. Врач ушел, а Кора направилась к двери, чтобы закрыть ее.

Но в дверях стояла медсестра в белом клеенчатом фартуке.

- Вы за моей одеждой? - спросила Кора. - Мне надо отнести ее в лабораторию.

- Послушайте, мою одежду унес полковник Рай-Райи, потом за ней прибегал доктор Блай, теперь вы. Что в моей одежде особенного? Откуда в вас такое радение?

- Глупости, -- ответила медсестра. - Каждый хочет с вас чего-то поиметь. На нашу зарплату разве разживешься импортом?

- Вы хотите сказать, что полковник взял мою одежду себе? - искренне удивилась Кора. - Еще бы.Раше белье денег стоит. Тут раздался неприятный звон -как будто заработал плохо смазанный будильник.

- На ужин, - приказала медсестра, - идите уж. Медсестра показала Коре путь в столовую на первый этаж. Сама же не скрывала разочарования.

- Могли бы и предупредить, - сказала Кора у дверей столовой.

- Откуда мне знать, что они такие шустрые? В столовой, покрашенной серой краской, тоскливой настолько, что никакая, даже самая изысканная, пища и в глотку бы не полезла, под портретом одноглазого президента уже собрались пленники с Земли. Восемь человек.

Вот они: справа сидит мрачный, глядящий в пространство Эдуард Оскарович Калнин, он даже не заметил, что Кора пришла переодетой в униформу больницы. Рядом с ним горбится, массирует свой шрам Покревский. Тот увидел Кору и кивнул ей. Дальше положил массивные кулаки на стол бывший полицмейстер Журба. Нинеля шепчет ему что-то, наушничает. Инженер знаками пытается разговорить печальную принцессу. Но принцесса не поддается его хитростям. Миша Гофман сгибает и разгибает алюминиевую вилку и поглощен этим занятием.

Кора прошла на свое место - его показала ей Нинеля, рядом с собой. Допрашивали? - спросила она. - Нет, только доктор осмотрел. Мучил, не представляешь как! - А Гарбуя видела?

- Кого?

- Значит, Гарбуя ты еще не видала. Медсестра вкатила стол на колесиках, на нем, опасно кренясь, стояли миски и тарелки. Проходя мимо стола, медсестра ловко кидала миски, они ехали по плохо протертой деревянной поверхности и замирали перед едоком. Вторая медсестра шла следом и кидала перед людьми ложки. Все это походило на цирковой номер, Коре хотелось им аплодировать, но все воспринимали операцию серьезно, были заняты Наступающей едой - только Коре не хотелось есть, она появилась здесь недавно, и ее беспокоили другие проблемы.

Гороховый суп был невкусным, недосоленным. Журба крикнул:

- Где соль, мать вашу! Сколько раз надо об одном и том же просить!

Никто ему не ответил. И никакой соли ему не принесли, но когда минут через пять или десять снова появились медсестры, то они несли вдвоем большую кастрюлю. Медсестра поставила кастрюлю на край стола, а вторая принялась зачерпывать поварешкой густую кашу и метать ее в опустевшие миски.

Когда операция кончилась, медсестра достала из-под фартука большую открытую консервную банку, наполовину наполненную желтой крупной солью.

Все принялись есть кашу, и некоторые щедро ее солили. А так как первый голод, правивший этой маленькой колонией, был утолен, то люди начали разговаривать, повеселели.

- Что будет дальше? - спросила Кора у Нинели. - Наверное, опять испытания. Они нас все испытывают, что мы умеем делать. Вчера нас по лабиринту гоняли. А может, допрашивать будут, беседовать. - А ты кашу доедать будешь? - спросила Нинеля. - Нет, не хочется.

- Давай я доем, - сказала Нинеля. - Чего ей пропадать? - Конечно, бери.

Нинеля взяла миску Коры, отвалила почти полную ложку своему соседу Журбе, который заинтересованно глядел на нее, остальное съела сама.

Дверь открылась, но вместо ожидаемых медсестер в мясницких фартуках вошел странного вида неподходящий человек, очевидной, но неприятной женственности.

У него были курчавые волосы, как у толстого мальчика, которого бабушка водит со скрипочкой заниматься к дорогому преподавателю. В нем было много от такого мальчика, даже в повадках. Только вместо бабушки за ним выступал полковник Рай-Райи и еще один военный, неизвестный Коре. Новый гость был одет легкомысленно, в длинные шорты, белые гетры, белые матерчатые туфли, в белую же пропотевшую футболку с короткими рукавами.

Покачивая бедрами, мужчина прошел в дальний конец стола и уселся там на стул, услужливо подставленный прибежавшей из другой двери медсестрой.

- Ну что ж, - сказал тонким голосом мальчик, оглядывая стол. - Нас можно поздравить?

- Да, товарищ Гарбуй, - громко сказала Нине-ля. - Нашего полку прибыло.

- Ну, пока что не полку, а отдельного стрелкового отделения. Хотя вам простительно, Нинеля, вы военному делу не обучены.

Гарбуй щелкнул толстыми пальцами, и тут же полковник Рай-Райи положил перед ним историю болезни Коры. Она ее узнала. Гарбуй стал листать тетрадку, шевеля толстыми мокрыми губами.

- Все ясно, - сказал он наконец. - Не считая Гофмана и Тоя, вы у нас самая продвинутая во времени. Мы с вами еще не раз поговорим. И откровенно. Вы согласны? - Согласна, - сказала Кора.

- И отлично. А то господин Гофман, Михаил Борисович, начал лгать и даже противоречить самому себе. А нам нужна правдивая информация, на основе которой будут приняты ответственные решения. Понятно? - За ответом Гарбуй обернулся к Коре.

Миша Гофман молча возил ложкой в миске, собирая остатки каши.

- Зря я его пощадил, - сказал полковник Рай-Райи. Как он ненавидел Мишу!

- Вы руководствовались гуманизмом, полковник, и я вас понимаю, ханжески промямлил Гарбуй.

"Сейчас придет его мама, в очках, даст ему в руки скрипочку, и мы будем слушать, как он играет гаммы", - подумала Кора.

- Теперь к делу, - Гарбуй перешел на командирский тон. .Ему нравилось говорить командирским тоном. Кора даже подумала, что ему раньше не приходилось командовать ни дома, ни в школе - всегда находился какой-нибудь другой командир. - Сегодня у нас, товарищи, трудный, насыщенный день. Испытания распределяются следующим образом. Гражданка Орват, как новенькая, проходит лабиринт. Инженер Той остается со мной. Он будет проходить дружественный допрос о состоянии дел в малой авиации. Остальные продолжат курс благо-психологических исследований.