Джек Вэнс - Тшай планета приключений.

«Поверите ли? Всего пять тысяч цехинов!» — воскликнул Зарфо.

Рейт презрительно рассмеялся. Повернувшись к Зарфо, он сказал: «Я больше не нуждаюсь в ваших услугах. Можете идти и надувать кого-нибудь другого, вместе с вашим приятелем Хростильфе».

«Как? — закричал Зарфо. — После того, как я рисковал шкурой в бурунах на чертовом спуске и претерпел всевозможные лишения?»

Рейт уходил, не оборачиваясь. Несколько обескураженный Зарфо догнал его: «Адам Рейт, вы совершили серьезную ошибку!»

Рейт мрачно кивнул: «Вместо честного человека я нанял вас».

Зарфо с негодованием расправил плечи: «Кто смеет сомневаться в моей честности?»

«Я! Хростильфе согласился бы пойти в ближний рейс за сто цехинов. Он заломил пятьсот. Вы сказали: «Почему бы нам обоим не выгадать? Адам Рейт доверчив, как щенок. Я назову цену, а вы мне отсчитаете все, что останется свыше тысячи цехинов». Ступайте прочь — не хочу с вами говорить!»

Зарфо огорченно погладил черный нос: «Вы на меня возводите напраслину! Я только что отчитал Хростильфе за плутовство, и он признал свою вину. Теперь он предлагает сдать лодку, — лохар прокашлялся, — за тысячу двести цехинов».

«Триста — ни гроша больше».

Не находя слов, Зарфо воздел руки к небу и удалился решительными шагами. Не прошло и минуты, как ему на смену явился Хростильфе, умоляя Рейта пойти взглянуть на яхту. Рейт последовал за ним к «Пибару» — лихому суденышку длиной метров двенадцать, с электроструйным двигателем. Хростильфе сопровождал осмотр полухвастливым, полужалобным комментарием: «Быстроходное судно — может выйти в море хоть сейчас! Вы назвали абсурдную цену. Разве опыт, навыки навигации, знание течений и мелей ничего не стоят? Вы знаете, как дорого обходится энергия? За каждый рейс через Парапан разряжается целый аккумулятор — а где я возьму сто цехинов, чтобы купить новый? Вы должны заплатить за энергию и за провиант. Я человек щедрый, но ваше содержание в пути мне не по карману».

Рейт согласился возместить стоимость энергии и выделить разумную сумму на приобретение провизии, но наотрез отказался платить за установку новых баков для питьевой воды, дополнительной штормовой оснастки и приносящих удачу идолов на носу. Кроме того, он настоял на отплытии через сутки, в связи с чем Хростильфе мрачно усмехнулся: «Поделом старому лохару! Он рассчитывал еще неделю прохлаждаться в «Морском драконе»».

«Пусть прохлаждается сколько угодно, — сказал Рейт. — Платить по счетам придется ему самому».

«Он скорее удавится, — снова усмехнулся капитан. — Теперь, как мы распорядимся насчет съестных припасов?»

«Закупите их — и предъявите мне постатейный перечень, я его внимательно проверю».

«Нужен аванс, сто цехинов».

«Не принимайте меня за дурака! Помните: мы отплываем завтра в полдень».

««Пибар» будет готов», — угрюмо, с вызовом откликнулся Хростильфе.

Вернувшись в гостиницу «Морской дракон», Рейт нашел Аначо на террасе. Аначо указал на черноволосую фигуру, прислонившуюся к волнолому: «Вот он стоит — Хельссе. Я звал его по имени. Он будто не слышит».

Хельссе повернулся к ним — лицо его казалось мертвенно-белым. На секунду он встретился с Рейтом глазами, повернулся и медленно ушел.

К полудню путешественники взошли на борт «Пибара». Оживленный Хростильфе бодро приветствовал пассажиров. Рейт скептически поглядывал то туда, то сюда, пытаясь понять, каким образом Хростильфе все-таки умудрился извлечь не предусмотренную договором прибыль: «Где провиант?»

«В салоне рубки».

Рейт проинспектировал ящики и корзины, сравнил их содержимое с постатейным перечнем Хростильфе — и вынужден был признать, что Хростильфе закупил доброкачественные припасы по умеренным ценам. Тем не менее, Рейт спросил себя: почему капитан не разместил провизию в пустующей кладовой носового отсека? Он тихонько попробовал открыть дверь кладовой и обнаружил, что она заперта.

«Любопытно!» — подумал Рейт и подозвал Хростильфе: «Лучше сложить съестное в кладовой на носу, прежде чем нас начнут заливать волны».

«Всему свое время! — заявил Хростильфе. — Самое важное — прежде всего, а сейчас важнее всего отойти подальше от берега с попутным утренним течением».

«Это займет всего одну минуту! Давайте, откройте дверь — я сам перенесу припасы».

Хростильфе шутливо махнул рукой: «Я дотошный морской волк. У меня на борту все делается по порядку!»

Зарфо, тоже зашедший в салон, посмотрел на дверь носовой кладовой и нахмурился, будто озаренный неприятной догадкой. Рейт не стал спорить с капитаном: «Ну, ладно, как хотите». Зарфо хотел было что-что сказать, но заметил предупреждающий взгляд Рейта и придержал язык.

Хростильфе проворно ковылял туда-сюда — отдал швартовы, запустил струйный двигатель, подскочил к пульту управления. Яхта вырвалась в открытое море.

Рейт поговорил с Тразом. Траз встал за спиной Хростильфе, проверил, как работает арбалет, вложил в желоб короткую металлическую стрелу и взвел тетиву, но оставил незакрепленный арбалет на поясном ремне.

Хростильфе скорчил гримасу: «Поосторожнее, парень! Не самый удачный способ носить арбалет — начнется качка, ногу себе прострелишь!»

Траз и ухом не повел.

Обменявшись двумя словами с Зарфо и Аначо, Рейт подошел к носовому полубаку, подобрал с палубы ветошь, зажег ее и поднес к носовой вентиляционной отдушине. Дым потянуло внутрь, в кладовую.

Хростильфе закричал в ярости: «Что за чепуха? Вы что, нас спалить собрались?»

Рейт зажег еще пару тряпок и бросил их в отдушину. Снизу, из кладовой, послышались сдавленный кашель, бормотание голосов, топот. Хростильфе поднес руку к сумке на поясе, но его остановил неотрывно следящий взгляд Траза, державшего арбалет наготове.

Рейт быстро перешел на корму. Траз сказал: «Его оружие в сумке».

Хростильфе застыл в смятении, неожиданно потянулся к сумке, но снова остановился — Траз прицелился ему в голову. Рейт отстегнул сумку, передал ее Тразу и обыскал Хростильфе, извлекая из различных тайников в его одежде два кинжала и что-то вроде короткого трехгранного штыка. «Спускайтесь, — сказал Рейт капитану. — Откройте дверь в кладовую и скажите своим приятелям, чтобы выходили по одному».

Хростильфе, с посеревшим от гнева лицом, проковылял вниз и, обменявшись угрозами с Рейтом, открыл дверь. Из кладовой стали вылезать шесть головорезов. Разоружив каждого еще на лестнице, Аначо и Зарфо отсылали их на палубу, откуда Рейт сбрасывал их за борт.

В кладовой ничего не осталось, кроме клубов дыма. Хростильфе тоже вытолкали на палубу, где он сразу пустился в елейные уговоры: «Я все объясню! Произошло смехотворное недоразумение!» Рейт, однако, не стал его слушать — Хростильфе присоединился к товарищам за бортом. Разразившись страшными ругательствами и погрозив кулаком ухмыляющимся лицам на корме «Пибара», он поплыл к берегу, размашисто вскидывая руки.