Петроний Аматуни - Космическая горошина

Вскоре Эл вынес роботам металлический шар-контейнер; они приняли подарок с величайшей осторожностью и куда-то унесли, Захлопнув входной люк, Ин занял пилотское кресло, прибавил тяги двигателю, отрулил в сторону, энергично пробежал километра два и круто устремил свою машину в зеленовато-желтое небо, убирая крылья в корпус. Великая Надежда семи столетий осталась внизу…

Глава пятая. Дрейф второй

В глубокое уныние повергла урахцев неудачная экспедиция Ина на незнакомую планету. Астероид-звездолет вышел из зоны недавнего дрейфа и начал приближаться к прежней линии пути, а на командном пункте долго совещались, как быть дальше.

— Почему мы летим по краю Галактики? — недоумевал Дир. — Ведь здесь меньше звезд и планет, следовательно, меньше и вероятности достичь цели…

— Не знаю, — ответил Ин. — Но первый командир «Ураха» Хелок пользовался рекомендациями, разработанными еще на нашей родной планете до вылета… А он, как известно из бортжурнала, погиб от несчастного случая при выходе в космос и не успел оставить завещания…

— Но ведь должны же где-то быть первоначальные рекомендации? — нетерпеливо спросил Мар, старший штурман звездолета.

— Может быть, они есть… но никто не знает где? А воз, все это устарело… И вообще, уже многое забылось — мы слишком рано предались отчаянию…

— Ничего себе рано — семьсот лет! И все без толку, — усмехнулся Мар.

— А теперь люди «Ураха» еще больше разочарованы, и надо что-то придумать, — сказал Дир.

— Хорошо, — согласился наконец Ин. — Давайте изменим маршрут и приблизимся к центру Галактики.

— Насколько? — решил уточнить Дир.

— Трудный вопрос, — задумался Ин. — Поскольку мы не знаем, что нас может ожидать, я предлагаю лететь к ядру Галактики столько же времени, сколько мы пролетели до этого, то есть семьсот лет… А потом, если ничего не встретим, возьмем курс и полетим по окружности Галактики, но уже в более звездном районе.

— Я тоже предпочитаю определенность, — одобрил Мар. — Это все-таки успокоит людей… К тому же нам разрешено действовать в зависимости от обстановки.

Так было утверждено новое решение, и звездолет «Урах» плавно изменил курс на девяносто градусов вправо. Скорость его полета составляла двести тысяч километров в секунду (!), сбавлять ее не хотелось — на торможение, а потом на новый разгон ушло бы много энергии. Поэтому только через три года «Урах» направился к центру Галактики, двигаясь теперь по ее радиусу. Потом, ровно через семьсот лет, ушло еще три года, чтобы, снова развернувшись на девяносто градусов — на этот раз влево, — «Урах», не сбавляя скорости, лег на прежний курс — по окружности Галактики.

— Я хорошо помню те годы, — сказал Тий.

— И я тоже, но давай еще разок заглянем в то время, — предложил Той.

— Не возражаю, — решил Тий.

Я смотрел сквозь прозрачные изнутри стены машины времени (снаружи, как объяснил Тий, они казались зеркальными), делая необходимые пометки в своем корреспондентском блокноте, ни на мгновение не забывая о читателях «Вечернего Ростова».

Узнав о новом решении командира, урахцы возликовали: теперь они устремились в «гущу» звезд, и надежды их окрепли.

Я взял слово «гущу» в кавычки, потому что на самом деле звезды в галактике находятся очень далеко друг от друга и только с большого расстояния кажется, что они собираются в густые скопления. Если мы посмотрим на нашу Галактику сбоку, например с Земли, то увидим в ночном небе широкую искристую ленту — Млечный Путь. И каждая искорка в Млечном Пути — не что иное как раскаленная звезда, причем некоторые из них во много раз больше, чем наше родное Солнце!

А то, что ближе к краю галактики звезд становится меньше, — это точно. Значит, верно и другое: ближе к середине их больше и найти подходящую планету быстрее.

Уверенность придала урахцам сил и вдохновила художников, композиторов, а больше всех — писателей-фантастов.

— Помнишь, Тий, — вздохнул Той, — какие книжки мы с тобой читали в те годы?!

— Еще бы! — воодушевился Тий. — Сколько выдумки, сколько смелой фантазии! Все были уверены, что найдут планету, и верили фантастам.

— Даже волшебники помогали им… — напомнил Той.

— А где они сейчас, ваши волшебники? — спросил я.

— А вон летит Лия! Смотри вверх, вон туда… Видишь, в черном плаще и с перьями на голове…

И действительно: это была фея Ночи; вслед за ней на «небо» «Ураха» надвигалась звездная ночь.

— Она каждый день приносит темноту из космоса, — объяснил Той, — а утром гонит ее обратно, сквозь купол звездолета.

— Ей всегда помогает волшебник Се, — продолжал Тий. — Он сейчас отступает перед Лией — видишь его, в золотом блестящем костюме и со светящимися крыльями?!

Я увидел, как Се взмахами своих ярких прозрачных крыльев словно собирал дневной свет и сметал его с неба, освобождая место Лие.

— Но передвинемся еще на семьсот лет вперед, — сказал Тий, нажимая нужные кнопки. — Ты увидишь урахцев в тот период, когда они всё еще не теряли надежды на успех. «Урах» выходил на прежний курс, и все ликовали по поводу этого события.

— И верно, — вздохнув, сказал Той. — Прошло лет двадцать, и нам встретилась ваша Земля…

— Тий, покажи, пожалуйста, — попросил я. — Ведь я землянин, и мне надо бы хоть одним глазком увидеть…

— Как хочешь, — склонил голову Тий.

Впрочем, я вам рассказал об этом, кажется, еще в первой главе, и нет смысла повторяться; расскажу лишь о новых деталях, увиденных во время Второго дрейфа урахцев.

Экспедицию на Землю возглавил очередной командир астероида-звездолета. Звали его Абрес. С ним отправились еще двое: молодой биолог Ар и астрофизик Ней.

Я видел, как они облетели нашу планету около пяти тысячелетий назад. Ни огней ночью, ни искусственных спутников, конечно, еще не было. На экранах всех телевизоров «Ураха», в том числе и на главном, в машине времени, все же было рассмотреть несколько городов.

Абрес облетел вокруг планеты ночью, то есть постоянно держась в тени Земли, но в космолете имелись приборы ночного видения, и это очень помогало.

Урахцы решили исследовать подробнее район Нила, пересекающего Египет с юга на север, как наиболее населенный. Они пролетели над ним на рассвете на большой высоте и малой скорости, чтобы меньше шуметь.

Неподалеку от самого большого города (я знал, что это столица Древнего Египта Мемфис) Абрес сбросил на парашюте металлический шар размером с наш астраханский арбуз (в среднем это вдвое больше футбольного мяча!).