Зов Пятиликого. Эхо грядущей бури - Андрей Емелин

– Поразительно, – она покачала головой, продолжая удивленно рассматривать Каскада.

– Только не вздумай на фоне этого развить ко мне интерес, – с улыбкой добавил он. – Я понимаю, как должно быть тяготит, то что мужчины не могут смотреть на тебя трезво.

– Вот еще, – деланно возмутилась девушка. – У меня уже есть Рейтан.

– Вот и славно, только не отдавай ему больше амулет. Да и вообще никому.

Как только иномирец вышел, я принялся рассказывать Авене обстоятельства знакомства с их братией, а также все прочие перипетии, случившиеся со мной во Льхоне и его окрестностях. Все, что касалось БПЛА вызвало у девушки невероятный интерес и я был засыпан множеством вопросов. Некоторые из них поставили меня в тупик, потому как я прежде не задумывался, к примеру, о механизме заряда Гамаюна. Ведь если существует способ превращать в энергию Истока обычный солнечный свет, это могло бы серьезно облегчить жизнь не только мне, но и всем людям вообще. Так, по-настоящему хорошие урожаи собирали лишь на полях, засеянных семенами, прошедшими через руки умелых магов, а тем, в свою очередь, требовалось дорогостоящее заряженное вино. Недаром Каганат славился богатством, оттого что в их краях мало людей обучалось колдовству, зато Истоки использовались для наполнения энергией напитков, с целью перепродажи оных в другие страны. Над этим порой подсмеивались, именуя северян донорами благополучия, однако всегда завистливо смотрели на потоки золота, неизбывно льющиеся в казну кагана.

Авена напомнила и о зачарованных вещах, которые мы везли когда-то в горы Альвази, собираясь напитать их от Истока. Были среди них далеко не только боевые посохи, но также масса вполне обычных на первый взгляд стамесок, молотов, топоров, пил и прочего, используемого в ремеслах инструмента, без которого давно не мыслят работы в кузницах, портняжных да кожевенных мастерских.

Куда ни глянь, везде для достижения лучшего результата хоть в чем-то да использовался Исток, а потому, возможность получения его энергии через такую простую вещь как свет, могло бы изменить очень многое.

Я же в очередной раз задумался, над причинами грядущей войны, все крепче понимая ее основания. Однако омрачать такими мыслями проводимое с Авеной время не хотелось. Продолжив рассказ, совсем кратко коснулся событий в черной крепости, зато не поскупился на подробности о том, как летал над Эсфахаром, да убедил иномирцев передать Авене вино. Девушка смотрела на меня с искренней благодарностью, делясь испытанным ей удивлением от подарка, а дослушав мою историю до конца, посвятила в подробности собственной жизни.

Четырежды она переходила из рук в руки, уже после попадания на Алые острова и каждый раз при этом лилась чья-то кровь. Одна золоченая клетка сменяла другую, не принося вместе с собой безопасности. Стражи, поставленные беречь покой красавицы, смотрели на нее с не меньшим вожделением, чем их хозяева, другие женщины, видя как их мужья теряют голову от одного только взгляда в сторону Авены, начинали строить козни, так что однажды в миске фруктового салата обнаружилось аж три разных яда, благо это своевременно заметил приставленный к девушке маг, пожелавший, впрочем, за свою наблюдательность того же, чего хотели и остальные мужчины.

Адалам в какой-то мере стал спасением, развеяв на несколько месяцев страхи насилия и мести. Понимая природу притягательности Авены, принц ограничивал собственные визиты к ней, не позволяя и другим мужчинам видеть девушку слишком часто, для чего пригодились потайные ходы дворца. Однако же и его любовь обратилась в итоге одержимостью, требуя неделя за неделей все новых, более изощренных способов удовлетворения похоти.

Когда небо окрасилось черной мглой, исполненной россыпями звезд, устав от воспоминаний о прошлом, мы сидели плечом к плечу на кровати, смотрели в окно и слушали, как плещутся волны. Единственная лампа в каюте сохраняла полумрак, лишь добавляющий уюта, а шелест ветра в парусах, вместе с мерной качкой, убаюкивали, не давая думать ни о чем, кроме маленького, доступного нам мига передышки от грубых жерновов судьбы.

Новые восемь склянок обозначили полночь, и я сходил до камбуза, прихватив с собой еды. Загодя припасенная карта с темноволосой красоткой позволила взять две порции, предназначавшихся офицерам блюд, а заодно избавить от лишних вопросов.

Как только мы поужинали, Авена сказала с улыбкой, что прекрасно видит мои взгляды, все понимает, и если мне очень хочется, то могу ее обнять. Не воспользоваться этим казалось вершиной глупости. Мы забрались с ногами на кровать и вскоре девушка уснула, прильнув ко мне всем телом. Я же не мог сомкнуть глаз целую ночь, вдыхая аромат волос, рассматривая безупречные черты лица и наслаждаясь ее теплом.

Несмотря на то, что понимал причину притягательности Авены, противиться сладкой эйфории не было сил. И в то же время, помня начало нашего разговора, догадывался, что вскоре придется ее снова отпустить.

Ожидание этой разлуки казалось самой чудовищной пыткой из возможных.

Глава 15. Соблазны

– А ведь раньше здесь был маленький рубин.

Открыл глаза, услышав голос Авены. Не помню, как задремал.

Девушка сидела за столом, со скучающим видом рассматривая свой медальон.

– Или гранат. Я в этом не разбираюсь, – она подняла на меня взгляд и улыбнулась. – Вставай уже, лежебока. Скоро полдень.

Из окна и впрямь лился яркий солнечный свет.

– Легко тебе говорить, ты же не пялилась на меня до рассвета, – я сел в кровати и с минуту разминал шею. – Напомни перед расставанием взять на память локон твоих волос, как делают герои сказок. Буду дышать над ними, когда потребуется бодрствовать ночью.

– А чего же только локон? Бери все, – засмеялась Авена.

– Любопытно, кстати, если и впрямь оставить тебе короткую стрижку, да приклеить фальшивую бороду с усами, мужчинам вокруг ты покажешься самым красивым парнем на свете?

Она удивленно покачала головой.

– Ты первый, кто шутит над моим проклятием, вместо того чтобы очарованно пускать слюни.

– Да брось, помнишь ведь вчерашний взгляд. Сейчас насмотрюсь и начнется то же самое, – встал рядом, тут же почувствовав, что хочу прикоснуться к Авене. Решил себя не сдерживать и положил ей руку на плечо. Она не возражала.

– А что ты говорила про медальон?

– Вот тут, – девушка постучала ногтем по золотой створке ворот возле замка. – Раньше здесь был красный драгоценный камень. Совсем крошечный.

– Может, вылетел, когда я проверял на прочность крыши Эсфахара?

– Да нет, это случилось очень давно. И на нем ведь не осталось выемки. Как будто камень превратился в золото.

– Попытайся вспомнить, что происходило до того? Каскад вечно называет его амулетом, словно он должен от чего-то защищать.

– Думала много