Василий Головачев - Настоящая фантастика – 2015 (сборник)

Один шаг.

– После уроков поговорим, ублюдок, – отступая с дороги, прошипел Марк.

Андрей не ответил. Горло точно раскаленным железным обручем сдавило, и сердце билось сразу везде: в голове, в руках, в ногах, даже в животе. Он победил! Так просто? Все оказалось так просто! Эти сволочи не только умны – эмпатия у генобов тоже развита очень сильно, так что они с ходу прочитали его настрой. Поняли, что развлечения сегодня не получится, а настоящие проблемы им не нужны.

Он слегка успокоился только возле класса. Остановился перевести дух. Губы сами расползались в улыбке. Все будет хорошо. Теперь все будет хорошо! Он еще докажет им всем! Пусть только… Он обернулся на звонкий стук каблуков. Полинка.

Андрей, все еще улыбаясь, шагнул навстречу:

– Привет!

Она прошла мимо и скрылась за дверью класса. Как будто он был неодушевленным предметом. Внезапно выросшим на дороге деревом. Выставленным в коридор шкафом. Презренным натуралом…

Он ощутил непреодолимое желание догнать ее и… Остановить? Ударить? Нет. Намотать на одну руку длинные светлые волосы, другой сжать шею и повторить прямо в лицо: «Привет!» Тогда-то она не сможет сделать вид, что его нет!

Андрей зажмурился, сунул руки в карманы. Заставил себя разжать кулаки. Пальцы наткнулись на гладкий металл.

Кругляш. Со всеми этими проблемами он совсем забыл про украденное у Стаса оружие против генобов.

Андрей посмотрел на дверь кабинета. Представил, как входит, идет к своей парте. Шепотки со всех сторон. Полинка старательно смотрит в сторону. Химик отпускает замечание о неспособности некоторых учеников не то чтобы освоить программу, а даже вовремя прийти на урок. И все это – каждый день. Шесть, семь раз в день. А после уроков – Марк с прихлебателями. И неизвестно, хватит ли внутренней силы на то, чтобы останавливать его раз за разом.

Потом Андрей вспомнил мамины вздрагивающие плечи и узкие ладони, закрывающие лицо. Мертвый голос отца. Чувство могущества и владения ситуацией, охватившее его после маленькой победы над давним врагом.

И вошел в класс.

– Та‑а-ак, – гнусаво протянул химик. – Сейчас к доске пойдет… Есть желающие?

Андрей не стал поднимать руку, хотя задачу, высветившуюся на виртуальном экране, решил чуть ли не раньше, чем учитель успел ее дописать. Все равно не вызовут.

– Пойдет к доске…

– Крамер хочет! – раздался насмешливый голос с задней парты.

– Да, Крамера спросите! – подхватил еще один.

Химик пожевал губами, неуверенно возразил:

– Крамер только что пришел… Алгоритм решения подобных задач мы проходили в его отсутствие, поэтому я не уверен, что…

Ах так, разозлился Андрей.

– Я все знаю, – громко сказал он. – Могу решить.

– Ну… Хорошо, – сдался химик. – Прошу!

Андрей резко поднялся. То есть хотел подняться. Стул больно ударил под коленки и одновременно – спинкой в поясницу. Да что такое?! Андрей дернулся. Дурацкий стул загрохотал о заднюю парту, ни в какую не желая отделяться от седалища.

Редкие недоуменные смешки одноклассников быстро перешли в хохот.

– Смотри, смотри, натурал-то раком уже стоит! Готов к использованию!

– Да он корни пустил, чего еще от овоща ждать!

– Не, почтение выражает, кланяется, убогий!

Проклятый стул, намертво приклеившийся к заднице, вынуждал Андрея стоять в нелепой позе. Оглушительный стыд мешал придумать выход из положения. Да и не было его, выхода! Бежать из класса на полусогнутых, виляя стулом? Снять штаны и гордо удалиться в одних трусах? Нет выхода, нет! Сволочи, какие же сволочи, беспомощно подумал Андрей. Как можно было не заметить клей?! Чтоб вы сдохли!

И стало ясно, что выход есть.

Он плюхнулся обратно, не обращая внимания на крики и гогот. Достал металлический кругляш. Задержал дыхание. И сделал так, как показывал Стас.

Половинки легко скользнули примерно на пол-оборота и остановились. Вот вам, подумал Андрей, получите!

Но ничего не произошло.

Голоса были отчетливо слышны через неплотно прикрытую кухонную дверь. Андрей замер в темноте коридора, забыв про мокрые брюки, противно липнущие к телу.

– Вы же п-понимаете, М-максим Игоревич, что на д-данном этапе ваше участие жизненно необходимо!

Это же Стас, в панике подумал Андрей. Что ему нужно? Пришел жаловаться, что я спер их дурацкий неработающий прибор?

В этот момент из кухни донесся голос отца, и Андрей превратился в одно большое ухо.

– Я повторяю, – с досадой произнес папа, – моя позиция была озвучена еще тогда, и менять ее я не собираюсь! Вы, конечно, толковые ребята. Возможно, лучшие из нас. Но иногда наступает момент, когда нужно принять мир таким, какой он есть. Вы достаточно умны, чтобы понять – будущее за генобами. Как бы нам с вами ни хотелось изменить ситуацию, мы уже опоздали. Борьба на данном этапе невозможна и приведет только к бессмысленным жертвам.

– Не поверю, что они вас сломали, – возразил третий голос.

Чертков! Точно ябедничать прибежали, понял Андрей. Ну и черт с вами! Все равно ваша круглая хреновина оказалась пустышкой.

Он задумался, стоит ли погулять, давая отцу время остыть, или лучше получить свою порцию ругани сразу, и упустил момент, когда разговор принял неожиданный оборот.

– …продвинулись. Но без вашего участия дальнейший прогресс невозможен! – горячо воскликнул Чертков. – Крамер, вы должны помочь нам! С вашими возможностями…

– Ничего я вам не должен, – перебил его отец. – Да и возможностей у меня больше никаких нет. Я еще три месяца назад вам говорил… С завтрашнего дня я выхожу на новую работу, озеленителем. Если у вас имеется участок за городом, могу помочь – посадить, окучить, удобрить… Нет? Тогда всего хорошего, господа.

Скрежетнул отодвигаемый стул – видимо, отец встал, показывая, что разговор окончен.

Андрей отступил на шаг, торопливо напуская на себя выражение «я только что вошел и ничего не слышал».

Три месяца назад? Как раз когда они вернулись в столицу. О какой помощи говорит Чертков? Ясно, что речь не о нем. Но что может быть нужно этим от его отца?

– Ж-жаль, – негромко сказал Стас. – Мы р-расчитывали на вас, Максим Игоревич. В-весьма рассчитывали…

– Ничем не могу помочь, – раздраженно отозвался отец. – Извините, у меня дела…

– Заготовка удобрений отнимает много времени? – насмешливо спросил Чертков.

– Уходите, – глухо сказал отец. – Вон из моего дома!

– Н-напрасно вы так. К-кто бы м-мог подумать, что знаменитый М-макс К-крамер окажется т-трусом! Даже ваш с-сын, н-несмотря на рег-гулярные унижения…