Журнал «Если» - «Если», 2003 № 02

— Плохи дела, земляк, — сказал самому себе Тон.

Он выждал несколько секунд и высунул в дверь голову, чтобы поглядеть вслед уходившим. Шли они — а вернее сказать, кое-как перемещались — не в направлении большого коридора, из которого пришел сюда сам Тон, а в противоположном; в какую-то неизвестность.

В какую — Тон Чугар не знал. Зато теперь знал, что произойдет с ним, если он вернется туда, где все еще находилась половина его товарищей, ожидая приглашения. Оставаться здесь тоже нельзя: сейчас за ним наверняка придут. Надо двигаться вслед за стариками, сохраняя дистанцию. А дальше видно будет, что там окажется — выход или, может быть, крематорий.

В коридоре возникли новые звуки. То были опять-таки шаги; но совсем не те, как у первой группы. Люди не шли, а бежали. Бежали явно за ним. Надо было срочно исчезать. Нырять в первую же попавшуюся дверь, которая окажется незапертой.

Тон дернул первую дверь слева; та не шелохнулась. Четыре шага — дверь справа. Рвануть!

Дверь распахнулась неожиданно легко. Тон Чугар одним прыжком влетел в открывшуюся комнату, закрыл дверь за собой (мягко, без стука) и сразу же, не глядя, всей ладонью нажал широкую клавишу запора.

— Вратарь, повтори!

Такую команду отдал я — пребывающий у себя дома. В форме, конечно же, электронных импульсов, хранимых Вратарем.

Несколько мгновений протекло, прежде чем возник ответ:

— Адресат недоступен.

— Повтори!

И еще два раза — с тем же успехом.

Полагают, что электронным схемам чужды эмоции. Чушь. Пусть спросят у меня.

— Вратарь, все программы — стоп. Мощность — на меня.

Мой верный союзник засомневался:

— И охрану, хозяин?

Электронная дикция его оставалась безупречной. Просто слушать приятно.

— Да кто к нам сейчас полезет и зачем? Выполняй.

Ну вот. Теперь можно все обдумать.

Сигнал не проходит. И я не могу получить с Улара ни бита информации. Почему?

Возможность номер один: Пата Пахтора больше нет в живых.

— Вратарь! Срочный запрос на Улар по ЛК, по общему каналу. В нашем списке это ЛК-4. Выполняй.

Ждать ответа пришлось совсем немного:

— Общий канал на Улар не проходит.

— По военному каналу!

Времени прошло чуть больше.

— Военный канал не проходит.

— Отменяю запрос. Свяжись с супермозгом Службы. Найди программу «Иванос». Скачай и присоедини к моей программе.

— Выполняю.

Это на всякий случай. Вернемся к ситуации. Что мы имеем? Улар не принимает ни одного канала. Это не случайные помехи: все испробованные каналы разбросаны по частотам, а обычно если такое и приключается, то в достаточно узкой полосе. Очень редко — всего два или три раза на моем веку — одновременно перекрывались два основных Канала. А чтобы три сразу — такие случаи не зафиксированы.

Вывод: Пат Пахтор, надо думать, в добром здравии исправно вкалывает на благо того мира. А мир тот по каким-то своим соображением целиком закрылся от внешних Сетей.

Значит, мой запрос с Улара Вратарю о продлении моего пребывания в теле был перехвачен. И расшифрован? Вряд ли… Но адресата сообщения они установить могли.

— Вратарь! Включить защиту всего дома — информационную и от проникновения. Выполняй!

Он выполнил. Но похоже, мы с ним чуть-чуть опоздали.

Не бойся, лапочка, — проговорил Тон Чугар голосом, который ему самому показался добрым, даже ласковым. — Сиди спокойно, пальчики на стол, ножками не шевелить, звуков не издавать — и здоровье будет в полном порядке.

Он не сводил глаз с дамочки, глазевшей на монитор в тот миг, когда Тон ворвался из коридора — она, видимо, даже испугаться как следует не успела. Сидела с полуоткрытым ртом и медленно хлопала глазами.

Топ-топ-топ-топ-топ! Уже совсем рядом.

— Ну-ка — двинь монитор ко мне. Мигом!

Монитор — метательное оружие для ближнего боя. Ударно-осколочного действия.

Звук шагов в коридоре достиг апогея. И прокатился мимо.

Что на мониторе? Коридор. Уже опустевшая его часть. А что слышно? Странный звук. Не снаружи, здесь. Не металл. Не стекло.

Взгляд убедил: пальчики по-прежнему покоятся, подрагивая, на толстенном стекле стола. И ножки тоже на прежнем месте, хотя и вибрируют довольно сильно. Стол ведь насквозь прозрачный — последняя мода. И…

Опять тот же звук.

Господи! Да это она икает от страха.

— Успокойся, я не сделаю тебе ничего плохого… Что у тебя здесь?

— Просто дежурство по этому уровню. Я…

— Можешь проследить за теми, кто мчался по коридору?

Она кивнула. Пробежала пальцами по клавиатуре. На экране промелькнуло несколько картинок. Такая же клетушка, человек за компьютером. Мимо. Кусок коридора — пустой. Дальше. Каморка, потеснее этой. Стол с какой-то, вроде бы медицинской, аппаратурой. В углу…

— Стоп!

В углу — съежившаяся фигура человека. Угол дальний, свет плохой, разобрать детали трудно. Только глаза посверкивают.

— Камера управляется? Тогда чуть правее и ниже… Стоп!

Еще одна фигура. Лежит на полу. Скорчившаяся. Сейчас поймем… Слабые движения. Пытается, похоже, повернуться на бок. Удалось. Хорошо, лицом к объективу. Мужчина. Кажется, хрипит. Вот распахнулась дверь, и ворвалось несколько человек. Что это они?.. А, носилки! Очень бережно подняли беднягу, уложили, пристегнули. И исчезли с экрана. Нет, один задержался в дверях., Что-то говорит той фигуре в углу…

— Милая, а прослушивать вы можете? — спросил Тон. — Так что же вы?!

— Вы не просили…

— Дайте звук!

«…бесполезно! — произносил человек, оставшийся в камере. — Ни один квант никакого излучения за пределы атмосферы не выйдет! А жить вам, кстати, осталось недолго. И вот вам добрый совет: доживайте спокойно! Ясно?»

Но из угла не донеслось ни звука. Человек отвернулся. Щелкнул замок.

— Красавица, что это было за помещение?

— Тридцать восьмая камера. На этом же уровне.

— Просмотрите соседние. Быстро!

— Тридцать седьмая… Сороковая… Сорок первая…

Такие же чуланы. Только не по одному человеку. В тридцать седьмой — два старца. Древнее не бывает. Почему-то в форме Космофлота Федерации. В сороковой — трое ископаемых. В сорок первой — тройка тех, что были перед Тоном. Осматриваются. Их только что привели.

— Теперь отвечайте быстро: ваша идент-карта годится, чтобы туда войти?

— Да… — Медленным, как бы скованным движением женщина вынула карточку из кармашка жакета. Положила на стол.

— Теперь я огорчу вас уходом, мадам. Но хочу предупредить: вы сидите тут до конца смены. Никому ни слова, иначе пострадаете первой. Карточку обронили. Ее и в самом деле найдут в мусоре… к концу дня. Вы все поняли?