Ирина Крупеникова - Предел бесконечности (сборник)

Из кабинета появился осунувшийся Филипп, у него из-за спины выскочила Тамара.

— А мне вот что дали! — она продемонстрировала Анне темный камень с одной отполированной поверхностью и набор игл для выжигания. Девушка узнала этот набор: сколько раз она видел его на столе отца!

— Ну как, отвести тебя в твою комнату?

— Пошли, — Тамара уверенно зашагала вперед.

— Тебе теперь не страшно в лаборатории? — спросила Анна, когда обе покинули кабинет.

— Нет. Я видела место страшнее. Я теперь знаю, почему Глеб не боится того, чего боюсь я.

— И почему?

— Глеб знает, где настоящий страх. И я узнала.

Анна пригляделась к девочке. В тоне ее появились отчетливые взрослые нотки.

— И где же страх?

— Везде, где думают очень плохо. Я видела. Страх там, — она ткнула указательным пальцем в пол и вдруг прошептала. — Анна, я так хочу, чтобы Глеб поскорее пришел! Я засыпаю и вижу страх здесь, рядом с нами. Это очень большой и страшный страх.

— Не бойся, Тома. На базе много мужчин, они не испугаются. Они нас спасут от страха.

Тамара совсем не по-детски устало улыбнулась.

— У тебя есть только один мужчина. Обопрись на него. Его цветок оживил твой цветок.

Глава 21. Друг

— Черныш, нет, ты останешься здесь, — тихо сказал Глеб. — Жди меня, приятель. Я вернусь и позову тебя. Жди, Черныш!

Пес заскулил и отполз в кусты, где осталась сумка.

— Молодец. Жди.

Глеб медленно, пригибаясь к земле, двинулся вдоль высокой двухслойной сетки, обозначавшей зону объекта. Защита была рассчитана безошибочно. Протянутые перед колючей проволокой провода под напряжением предназначались для животных, а второй слой безусловно служил сигнализацией. Дотронься до ограды, и наряд охраны немедленно выследит нарушителя. Деревья вокруг были тщательно вырублены, и первая идея Глеба сигануть через препятствие с ветвей сосны оказалась нереализуемой. Зато появилась другая. Глеб повертел в руке свой посох, прикинул высоту и пощупал многострадальное колено. Кости успешно срослись, и хотя нога еще ныла при большой нагрузке на суставы, можно было рискнуть.

Он выбрал место поравнее, перехватил посох на манер спортивного шеста, закрыл глаза и четко, до деталей представил предстоящий перелет: место упора, угол дуги, момент отрыва. Несколько раз глубоко вздохнул, собрался и сделал рывок.

Короткий разбег и мощный толчок.

От удара о землю из глаз посыпались искры.

Нормальные люди падают на маты, — подумал он весело, когда в ушах перестало звенеть.

Поднялся на ноги. Прислушался. Тишина в лесу и тишина в окружающем пространстве внушали надежду, что проникновение осталось незамеченным. Предположив, что базу охраняют не только электронными средствами, Глеб лег на мокрую землю и ужом пополз к сердцу запретной зоны.

Лесная полоса скоро оборвалась, и началось поле, в центре которого в полукилометре от опушки виднелась крыша низкого здания без признаков окон и дверей. В стороне ближе к зарослям, где затаился Глеб, стояли два небольших одноэтажных дома, предназначенные для внешней охраны. При свете дня нечего было и думать, чтобы подобраться к лаборатории. Глеб устроился в тени молодого ельника и приготовился дожидаться ночи.

Орион никогда не знал снов. И этот — первый в жизни сон — был солнечным и приятным. Он видел Анну, Тамару и других людей, которых не запомнил, видел чистое безоблачное небо и прекрасные неземные дома. Он чувствовал, что улыбается, слышал тихие мелодичные звуки голосов.

Пробуждение состоялось внезапно. Кто-то стоял над кроватью — бестелесный неподвижный призрак.

— Тамара? — он сел и нащупал выключатель. Вспыхнул электрический свет. — Как ты открыла дверь?

— Как ты учил, — она показала магнитную карточку. — Орион, помоги Глебу войти.

— Куда войти? — обычно он просыпался моментально, чуть только открывал глаза. На сей раз приятные грезы продолжали витать где-то поблизости, а сознание с трудом воспринимало действительность.

— Куда Глеб должен войти? — переспросил Орион, справившись, наконец, с дурманящей дремотой.

— Сюда. Он там, наверху.

Орион вскочил, не сразу попал в штанины брюк и долго перестегивал пуговицы на рубашке. По привычке подхватив галстук, он приложил его к вороту, но, чертыхнувшись про себя, отбросил на кровать. Девочка дипломатично изучала стул.

— Глеб хороший, — заговорила она, стоило только Ориону подумать, под каким видом ему встречать незваного гостя. — Вы обязательно подружитесь!

Два часа ночи. Лифт с громким шипением открылся, и Орион невольно оглянулся по сторонам. Тусклый свет и пустота. Тамара первой вбежала в кабину.

Внешний выход из здания базы охранялся с особой тщательностью. Доступ сюда имели всего несколько сотрудников, в их числе находился и Орион. Он настоятельно попросил девочку остаться в помещении, а сам уверенно чиркнул магнитным ключом и ввел код. Ворота медленно поползли в разные стороны…

Скрежет за стеной Глеб скорее почувствовал, чем услышал. Он целый час ломал голову, как вскрыть хитрый замок и не поднять всю базу по тревоге, и вдруг «сим-сим» распахнулась, будто по велению волшебной палочки. В черном проеме появился силуэт человека. Глеб моментально узнал эту статную высокую фигуру с прилизанной прической на голове. Он поборол естественное желание расквитаться немедленно, и прижался к стене. Тамара была совсем рядом. Ее присутствие стало едва ли ни вещественным.

— Я знаю, что ты здесь, Глеб, — послышался приглушенный голос. — Отзовись. Я один. Охраны нет.

Парень оказался в легком замешательстве: чего он никак не ждал от похитителя, так это искреннего шага навстречу.

— Глеб, со мной только Тамара, — продолжали из темноты.

Мысль о том, что девочку держат заложницей, вспыхнула и погасла перед внутренним знанием: она свободна и ждет его тут, возле ворот.

Тень отделилась от стены. Орион облегченно вздохнул.

— Где Анна? — глухо спросил Глеб.

— В лаборатории. С ней все в порядке… Ты нужен нам, Глеб.

Орион опасался, что человек воспримет ситуацию как хитро расставленную ловушку, и поспешно продолжал.

— Я спрячу тебя на базе, никто не узнает, что ты здесь!

Ночь укрывала таинственного гостя, но Орион чувствовал, что его изучают.

Что мне еще ему сказать? — в отчаянии подумал он. — Какие слова нужны, чтобы рассеять подозрительность? Да кто вообще после всего происшедшего способен поверить на слово?

Глеб внимательно рассматривал собеседника. Перед ним был молодой человек с ярким «теплом» внутри. «Тепло» не просто лилось, оно пылало, взывало к встречному «теплу» и рвалось ввысь, как юный весенний цветок к солнцу.