Владимир Гусев - Укус технокрысы

Боль из ушей, наконец, уходит, поле зрения расширяется, руки перестают противно дрожать, и я отчетливо вспоминаю все то, что хотел сделать. Удар левой ногой, еще один...

Распределительные щиты - с левой стороны. В сером железном шкафу, скорее всего, система блокировки. Но вначале - рубильники.

Я сую левую руку в карман, но тут же, споткнувшись обо что-то мягкое, едва не падаю.

Это труп мужчины. Поверх пиджака - белый халат, лицо искажено гримасой боли, ноги подогнуты.

Наклонившись, я беру мужчину за руку. Она холодна, как лед, но еще не закоченела. Жив? Схватив пострадавшего подмышки, я пытаюсь вытащить его в коридор, наступаю на полу собственной шинели и сам заваливаюсь на бок. На мою голову тотчас опускается тяжелая когтистая лапа.

- "Тригон" должен быть спасен! Должен быть спасен! - бормочу я непослушными губами, вскакиваю на ноги и перешагиваю через неестественно изогнутое тело. - "Тригон" должен быть спасен!

Руки сами делают то, что нужно. Вот они, три рубильника. Первый врублен, второй - врублен, третий - готов. Но это еще не все! Не все! Нужно замкнуть пакетный переключатель в операторской. Обязательно замкнуть пакетник, маленькую черную коробочку с белой и красной кнопками. Он где-то в операторской; кажется, справа... Сейчас, сейчас я его... И потом - прочь, прочь, прочь... "Тригон" почти спасен. А уже завтра отыщу главного энергетика, и мы с ним вместе перестроим систему блокировки.

Аккуратно перешагнув через неподвижное тело, я бегу в операторскую. В правой руке - снятый с предохранителя пистолет, левая - в кармане шинели. "Тригон" должен быть спасен! Остался пустячок - врубить пакетник.

Круто затормозив, я заскакиваю в предбанничек - точно такой же, как у Шепталова, в "Кокосе". Обе двери - в операторскую налево, в машзал направо - распахнуты настежь.

Сквозь стеклянную перегородку можно видеть и Петю, и страшную девятиглазую установку. Но я на них не смотрю.

"Тригон" должен быть спасен!

Никакого переключателя с белой и красной кнопками в операторской, естественно, нет. Да он мне теперь уже и не нужен.

Моя левая рука вытаскивает, наконец, из кармана гранату. Я срываю зубами кольцо и бросаю ее низом в правую дверь - словно шар в кегельбане. Правая рука успевает сделать за это время два выстрела по серо-голубым кубам "Мудрецов", и еще два - пока граната катится по полу. Две пули - в один серо-голубой куб, две - в другой.

Это все. В левую дверь меня вносит уже волна ужаса. Последнее, что я успеваю сделать, - два коротких шага и длинный прыжок. Лицо Пеночкина, бледное ненавистное лицо с застывшей на нем глупо-блаженной улыбкой стремительно приближается. Моя правая коленка больно ударяется о подлокотник кресла. Кажется, под двойным грузом наших тел у него ломаются ножки.

- А-а-а-а!..

Ужас выворачивает меня на изнанку и выкручивает, словно половую тряпку. Мы рушимся на пол. Тягучая, словно расплавленное стекло, тишина взрывается,и ее мгновенно отвердевшие брызги разлетаются по операторской. И почти сразу же раздается второй взрыв, в сто раз страшнее первого. Все здание вздрагивает, я глохну. Ужас и боль. Ненавистное лицо Пеночкина стремительно приближается, приближается... исчезает за моим правым плечом... Я больно ударяюсь о подлокотник кресла. Мы рушимся на пол. Я больно ударяюсь. За моим правым плечом. Все стекла разлетаются. Петя холодным трупом лежит подо мною, но он же впивается мне зубами в спину пониже правой лопатки. Боль непереносима. Мы рушимся на пол. Граната катится по полу, словно шар в кегельбане. Сзади что-то оглушительно лопается, и "Тригон" говорит строгим мужским голосом: "Ударную дозу! Ударную дозу, или я за него не отвечаю!" "Отвечаете - огрызается Петя голосом Грибникова. Мы рушимся на пол. Боль и ужас выворачивают меня наизнанку. А-а-а-а-а!.. Мы рушимся на пол. Я, лежа на чем-то теплом и мягком, изо всех сил пытаюсь повернуть голову и открыть глаза. Удается мне только второе, и мой взгляд тотчас скрещивается с пристальным немигающим взглядом трехглазого существа. Оно похоже одновременно и на древнего ящера с огромными когтистыми крыльями, и на низкую черную тучу, беременную дождем, и на только что проснувшегося младенца, с недоумением рассматривающего тремя немигающими глазами новый, незнакомый мир. Да нет, причем здесь младенец? И не дракон это вовсе. Но - умирающий северный ветер смотрит на меня оком тайфуна, леденяще-холодным и непереносимо-грозным. И этот жуткий взгляд, пронизывая меня до дна, до самых глубин сознания, высвечивает в них такое... Такое... Невыносимо. Невыносимо!!

- Переста-а-а-а-нь!..

Ласковая прохладная рука ложится на мой лоб. Из вязкого серого марева выглядывает чье-то бледное лицо. Огромные глаза под светлой челкой, маленький, чуть вздернутый носик... И в этих больших глазах - только добро и сострадание, только ласка и любовь.

- Спи, спи... - говорит лицо Элли голосом Элли и снова исчезает в зябком сером мареве.

И тогда я, наконец, засыпаю.

Глава 30

Луч солнца, отразившись в стакане с водой, дрожит на потолке перепуганным зайчиком. Я блаженно прикрываю глаза. Наконец-то немного солнца в холодной воде.

Вся спина моя облеплена полосками заживляющего лейкопластыря. Если лежать неподвижно, то ничего, но при каждом неосторожном движении приходится вспоминать, что до выписки - еще целая неделя. И все равно хорошо! Самое любимое мое время, когда трудная работа сделана и можно чуть-чуть расслабиться. Когда можно вот так вот спокойно лежать и вспоминать, как все произошло. И знать при этом: все было сделано не только правильно, но и профессионально.

Единственное, что нарушает идиллию - толстая книга одиннадцатого формата в темно-сером картонном переплете. Ее притащил вчера Сапсанов и очень просил сегодня к вечеру подписать. Потому что комиссия, видите ли, сидит на чемоданах и ждет не дождется, когда я подмахну отчет, чтобы со спокойной совестью разъехаться по домам.

Сейчас дочитаю, подпишу - и тогда идиллия станет полной.

"... По-видимому, цели, преследуемые НЛО, потребовали длительной бесперебойной работы ВК "Тригон". Поэтому на протяжении данного периода времени (около семи с половиной суток) все попытки проникновения в корпус № 7 для оказания помощи потерпевшим оказались безуспешными (действия команды спасателей отражены в приложении № 2). Аналогичным образом были блокированы попытки прервать работу вычислительного комплекса "Тригон" путем отключения электропитания. Более того, начиная с 13°° 27 января с.г. даже сама мысль об отключении или другом нарушении работы ВК "Тригон" начала вызывать тяжелые эмоционально-физиологические реакции. После того, как Председатель и некоторые члены комиссии вследствие упомянутых превентивных акций НЛО попали в больницу, работу комиссии негласно возглавил представитель Агентства Федеральной Безопасности г-н Андрюхин Л.Е. Благодаря..."