Темна вода во облацех - Александр Федорович Тебеньков

спросил негромко Баринов неотрывно державшегося за его спиной Акимушкина.

— Эдакое устроить — сколько ж времени надо? Да и силушку пришлось приложить тоже немалую, как, Павел Филиппович?

— Ну, по времени — это нам неизвестно. А вот силу оценить сможем... Значит, так. Выгружай с ребятами аппаратуру, все зафиксируйте и замерьте. А мы с Вадимом в общежитие, пообщаемся с фигурантами. Закончите — ждем.

Спускаясь по лестнице, Журавин спросил задумчиво:

— Кто из пятерых, как думаете? Бабушку и детишек, по-моему, можно вывести за скобки. А вот кто — он или она?

Баринов пожал плечами и промолчал.

— В данном случае физическая сила — не критерий, — ответил за него Акимушкин. — Я бы со счетов не сбрасывал ни грудных младенцев, ни старушек — божьих одуванчиков. А начинать надо, безусловно, с хозяев.

Сначала вернулись в райотдел.

Начальник РОВД оказался мужиком понимающим. Как выразился, «дело-то, слава богу, не криминальное, скорее, ваше, научное». Пообещал подготовить официальные выписки из протоколов осмотра, «правда, товарищи, не всё, только содержательную часть». Осведомился, как долго они здесь намерены пробыть.

— Три-четыре дня, значит... Гостиницы у нас, к сожалению, нет, не в Саратов же мотаться, — сказал он задумчиво. — Вот что, размещу-ка я вас в вытрезвителе. Устроим клиентам праздник, выгоним к чертовой матери, пусть дома трезвеют... Там вполне прилично, тепло, — поспешил заверить он Баринова. — Помещение к ноябрьским праздникам отремонтировали, навели полный марафет. Новые кровати завезли... Вас же сколько, семеро? А там десять коек, разместитесь с комфортом. Сейчас дам команду...

Пообедали в местном кафе и отправились в общежитие птицефабрики, расположились в «красном уголке».

Опрашивать первично свидетелей Баринов стал в присутствии участкового. Так для них было и солидней, и официальней. В то же время спокойнее — все же свой, знакомый, местный. Тем более, участковый довольно изобретательно замотивировал свое, чисто человеческое любопытство — мол, ЧП на моем участке, значит, Павел Филиппович, я просто обязан по службе...

Уже смеркалось, когда появился Акимушкин со своими ребятами. Все сфотографировали, обмеряли, обсмотрели, переговорили с соседями...

— Ну что, Антон, — обратился Баринов к участковому. — На сегодня, пожалуй, закончим. Пеструхиным скажите, что могут вернуться домой... Если можно, проводите их, хорошо?

Тот молодцевато поднес руку к фуражке.

— Есть, Павел Филиппович! Какие приказания будут на завтра?

— На завтра? — Баринов и Акимушкин обменялись взглядами. — А вот завтра давайте и решим. Прямо с утра.

...В вытрезвителе на самом деле оказалось вполне прилично: тепло, светло, чисто, пожалуй, даже уютно. Ну, если забыть об оконных решетках и закрашенных до половины стеклах. И встретили их радушно, разрешили пользоваться служебной комнатой за «дежуркой» — с холодильником, электроплитой, набором посуды... Прямо таки провинциальная гостиница средней руки. А вернее, «Дом колхозника».

С подробным и детальным опросом семьи Пеструхиных провозились весь рабочий день. Журавина тоже снабдили белым халатом, и он неслышно сновал между «красным уголком», где с взрослыми беседовал Акимушкин, и кабинетом коменданта, где детей пытался разговорить Баринов.

Скрупулезно выявляли буквально по секундам — кто и где был, что делал, что говорил, что видел и слышал. Как может объяснить случившееся. «Баловался» ли «барабашка» раньше — и у них в квартире, и по соседству. Не приходилось ли слышать от кого-либо о подобных делах...

Вечером засели за обработку.

«Барабашкин» дебош начался перед ужином, когда все собрались на просторной кухне за столом. Детонатором послужил сын. Мать, доставая тарелки, спросила мимоходом, как дела в школе, он огрызнулся, мол, тебе-то не все равно, дочь Оксана тут же доложила, что Димка по русскому «пару» схватил, а с третьего урока вообще сбежал. Тогда Димка больно пнул ее под столом, а отец громогласно пообещал его выпороть, но вмешалась теща, заступившись за внука, и Татьяна тут же вспыхнула: «Мама, не суйтесь не в свои дела!»...

И пошла писать губерния... Слово за слово, уже скандалили все, да так, что не заметили, кто же столкнул со стола первую тарелку. А может, никто из них и не сталкивал... Да только тарелка вдребезги разлетелась, а следом другая, а потом на пол полетели чашки и вилки, и Володя громко выматерился, чего, вообще-то, в присутствии детей не практиковал, а Татьяна оглушительно взвизгнула, когда ее по спине огрела упавшая с полки кастрюлька. Светлана Андреевна сориентировалась быстрее всех, схватила в охапку Оксану и шустро выскочила из кухни... И тут с гвоздя сорвалась кухонная полка, и все ее содержимое посыпалось на громадную дровяную плиту, в мойку, на пол...

В панике они кучей метались по квартире, врассыпную бросаясь от упавшего с грохотом телевизора, от сорвавшейся картины, от рухнувшего багета... Когда стул в зале вдруг подскочил сам собой и со всего маха ударил в окно, и зазвенели, посыпались стекла, когда в дверь громко забарабанили в несколько кулаков и заорали что-то невнятное, только тогда вроде бы все улеглось, успокоилось. Светлана Андреевна с Оксаной укрылись в дальней комнате. Володя, пригнувшись, пробрался через прихожую, открыл дверь, а там соседи во главе с участковым — кто-то уже сбегал, позвал на пьяный дебош...

Соседка напротив отпаивала у себя валерьянкой Татьяну и Светлану Андреевну, а заодно и Оксану. Димка забился в уголок на подоконнике лестничной площадки, дрожал то ли от холода, то ли по какой другой причине, и молча отмахивался от любопытных. Старший Пеструхин здесь же, запинаясь и заикаясь, бледными губами объяснялся сначала с участковым, потом с нарядом из РОВД, который тот вызвал на помощь, справедливо полагая, что семейными разборками со смертоубийством не пахнет, но и в одиночку ему с ситуацией не справиться.

Вместе с нарядом появился приятель Вадима Журавина, удачно оказавшийся в тот момент в районном отделении. Поскольку он один пусть смутно, но понимал, в чем дело, сразу же энергично взял инициативу на себя. И участковому, и старшим Пеструхиным доступно и авторитетно растолковал, что только наука сможет им помочь, все объяснить, а участников происшествия реабилитировать, и убедил ничего не трогать до приезда ученых...

Баринов разогнул спину, поднявшись от стола, с удовлетворением полюбовался издалека длинной бумажной лентой из подклеенных листов. На ней они с Акимушкиным и Журавиным расписали вдоль временной оси события того вечера — вплоть до отправки Пеструхиных в общежитие, личного осмотра начальником РОВД места происшествия и звонка приятеля Вадима в редакцию «Труда»... Хорошо работать по горячим следам, когда участники еще не отошли от шока. Какие-то детали и подробности, разумеется, попозже всплывут еще, зато сейчас гарантия достоверности и полноты освещения события почти стопроцентная. Без