Пыль - Хью Хауи

Ну а эти люди... Разве вы не видели? Помните, какая у них разная одежда? Они не живут вместе. Эти чужаки будут сражаться, как сражались наши родители. А наши родители тоже не были семьей. — Риксон распустил волосы, собрал свисающие вокруг лица пряди, затем опять связал волосы в пучок. Глядя в темноту, откуда доносились голоса, он негромко произнес: — Они будут поступать, как наши родители: сражаться за еду и женщин, пока их не останется совсем мало. А это значит, что нам придется давать им отпор, если мы хотим жить.

— Я не хочу сражаться, — сказала Ханна.

Она поморщилась, отняла ребенка от натертого соска и начала перестегивать лямки комбинезона, чтобы поменять грудь.

— Тебе не придется сражаться, — ответил Риксон, помогая Ханне с комбинезоном.

— Раньше они нас не беспокоили, — сказал Майлс. — Мы жили здесь годами, и они приходили, брали, что им было нужно, и с нами не воевали. Быть может, эти поступят так же.

— Это было давно, — буркнул Риксон. Он посмотрел, как младенец пристроился к материнской груди, потом пролез под ограждением и нырнул в темноту на поиски пищи. — Они оставили нас в покое, потому что мы были молодые и были их детьми. Где-то твоего возраста — я и Ханна. Вы с братом только начали ходить. И как бы яростно они ни дрались, нас, детей, они не трогали. Выживайте, мол, как хотите. И то, что они нас забросили, было подарком.

— Но они приходили, — возразил Майлс. — И приносили нам разные вещи.

— Вроде Элизы и ее сестры? — спросила Ханна. Теперь и она, и Риксон растили осиротевших брата и сестру. Этот коридор полон мертвецов и ушедших, сказала она себе. — Так что драки будут. — Слова были обращены Майлсу, который в этом, похоже, сомневался. — Мы с Риксоном уже давно не дети.

Она стала баюкать малышку, это сосущее подтверждение того, насколько они теперь не дети.

— Я хочу, чтобы они просто ушли, — упрямо заявил Майлс и стукнул кулаком по фонарику. Тот брызнул светом, как срыгнувший младенец. — Хочу, чтобы все опять стало нормальным. И чтобы Маркус был с нами. Мне без него не по себе.

— Помидор, — сообщил Риксон, с победным видом выныривая из тени.

Он навел на плод луч фонарика, и тот бросил красноватый отблеск на их лица. Материализовался нож. Риксон разрезал плод на три части и первый кусочек протянул Ханне. Похожий на кровь красный сок капал с его ладони, с губ Ханны и с ножа. Они съели помидор в относительной тишине, голоса в коридоре были отдаленными и пугающими.

 

Джимми ругал себя, поднимаясь по лестнице. Ругался он так, как привык, негромко бормоча, чтобы словам не приходилось совершать долгий путь от губ до ушей. Он проклинал себя и топал по лестнице, посылая вибрации вверх и вниз, чтобы они смешались с другими. Присмотр за Элизой перетек в беспокойство. Только посмотришь в сторону — и она уже сбежала. Нечто подобное делал Тень, когда разом включались все лампы в теплицах.

— Нет, не как Тень, — пробормотал он.

Тень почти всегда вертелся под ногами. И Джимми вечно спотыкался о кота. С Элизой было совсем по-другому.

Еще один этаж остался за спиной, одинокий и пустой, и Джимми вспомнил, что такое не было чем-то новым. Или внезапным. Элиза всегда убегала и возвращалась, когда и как ей хотелось. Он никогда не волновался за нее, когда укрытие было пустым. Это вынудило его задуматься о том, что сделало укрытие опасным. Может быть, причина вовсе не в укрытии?

— Эй, ты!

Джимми поднялся на очередную лестничную площадку. Сто двадцать второй этаж. Какой-то человек махал ему из дверей. На нем был золотой комбинезон, и это что-то означало в те прежние времена, когда вещи имели значение. И это оказалось первое лицо, которое Джимми встретил, пройдя с десяток этажей.

— Ты не видел девочку? — спросил Джимми, не обратив внимания на то, что мужчина хочет его о чем-то спросить. Он опустил ладонь на уровень бедра. — Вот такого роста. Семь лет. Одного зуба не хватает.

Он показал сквозь бороду на свои зубы. Мужчина покачал головой:

— Нет. Но ты ведь из тех, кто жил здесь? Выживший? — Мужчина держал нож, отливающий серебром, как рыба в воде. Он рассмеялся и взглянул куда-то за перила лестничной площадки. — Сдается мне, мы тут все выжившие.

Протянув руку, он ухватил один из тех резиновых шлангов, которые они с Джульеттой прикрепили к стене, чтобы бороться с затоплением. Уверенный взмах ножом перерезал шланг. Мужчина начал вытягивать его нижнюю часть, свисающую далеко вниз.

— Он был против затоплений... — начал Джимми.

— Ты должен много знать об этом укрытии. Извини. Меня зовут Терри. Терри Харлсон. Я из комитета по плани... — Он прищурился, глядя на Джимми. — Черт, ты или не знаешь, или тебе все равно, верно? Мы для тебя все из одного места.

— Джимми. Меня зовут Джимми, но большинство людей называет меня Соло. И этот шланг...

— Есть идея о том, откуда на них поступает электричество? — Терри дернул головой в сторону зеленых ламп, подсвечивающих нижнюю часть лестницы. — Мы поднимались отсюда еще на сорок этажей. У радио там есть питание. Часть проводов, что висят здесь повсюду, тоже под напряжением. Это твоя работа?

— Отчасти. Некоторые такими уже были. Сюда пошла девочка по имени Элиза. Ты не...

— Я полагал, что электричество подается сверху, но Том велел проверить внизу. Сказал, что в нашем укрытии электричество всегда поступало снизу, значит и в этом должно быть так же. Все остальное совпадает. Но я видел отметку высокой воды — там, внизу, где все было затоплено. Не думаю, что оттуда какое-то время поступал ток. Но ты должен это знать. Есть ли тут секреты, о которых ты можешь рассказать? Я бы с радостью послушал насчет электричества.

Свернутый кольцами шланг уже лежал возле ног Терри. Он опять взял в руку нож.

— Никогда не думал стать членом комитета?

— Мне нужно найти друга, — сказал Джимми.

Из-за медной сердцевины электрический кабель трудно поддавался ножу. Терри согнул кусок кабеля петлей и стал пилить его ножом, как пилой. Под его заляпанной потом футболкой бугрились мышцы. Вскоре нож перерезал кабель.

— Если твоя подруга не с теми, кто на фермах, то, наверное, наверху с болтунами. Они отыскали часовню.

Терри ткнул ножом вверх, потом сунул его в ножны и принялся наматывать кабель на руке.

— Часовня, — пробормотал Джимми. Он знал, где она. — Спасибо, Терри.

— Все по-честному, — пожал тот плечами. — Спасибо, что сказал, откуда поступает электричество.

— Электричество?..

— Да. Ты сказал, что оно идет сверху. С этажа...

— Тридцать четвертого? Я это сказал?

Терри улыбнулся:

— Полагаю, сказал.

50

УКРЫТИЕ 17

Элизе довелось увидеть людей в самом низу, где когда-то было затоплено. Эти люди прокопали себе выход и теперь работали над тем, как добыть электричество и включить освещение. И еще она видела людей на фермах, собирающих урожай и думающих о том, как всех накормить. А теперь она увидела новую группу людей, которые расставляли мебель, подметали полы и приводили все в порядок. Она понятия не имела, для чего они это делают.

Приятного вида мужчина, который последним видел щенка, стоял в стороне и разговаривал с человеком в белой одежде. На макушке этого человека виднелся безволосый кружок, хотя он и выглядел слишком молодо, чтобы лысеть. Одеяние у него было странное. Как одеяло. И вместо двух штанин, как у комбинезона, была всего одна, и все это было настолько большим, что колыхалось вокруг тела и почти целиком укрывало ноги. Приятный мужчина с черной бородой, кажется, что-то доказывал собеседнику. Мужчина в белом одеяле стоял и хмурился. Время от времени они бросали взгляды на Элизу, и ее