Здесь, сейчас и тогда - Майк Чен

с которой она орудовала на кухне? Кейс со шприцами выпал из неуклюжих пальцев, и оглохший Кин ясно прочел по ее губам вереницу бранных слов. Глянув за плечо, Пенни принялась размахивать руками.

Зовет на помощь?

Прощайте, правила Маркуса.

В поле зрения появились два новых действующих лица. Загорелый мужчина в безрукавке, рыжий и небритый, и брюнетка, с кожей желто-коричневого цвета. Пенни затараторила как из пулемета, в типичном для нее режиме, когда мысли не успевают за словами. Склонила голову, и в отражении солнечных лучей у нее на щеках заблестели слезы.

Женщина, присев рядом, стала ощупывать землю. Пенни спрятала лицо в ладонях. Ветер растрепал ее прическу. На губы Кина легли чужие губы, женская голова перекрыла и без того скудный радиус обзора, но тут же отпрянула. Вновь замелькали лица и руки. Кин ничего не чувствовал, хотя видел, как женщина берет шприц и кладет руку ему на шею, а Пенни из раза в раз повторяет фразу «четыре пальца».

Весь мир разом почернел, но вернулся слух, и Кин понял, что причина этой тьмы кроется не в дисфункции зрительного нерва. Нет, он рефлекторно зажмурился, чувствуя, как по кровотоку струится стабилизирующий препарат. Легкие изголодались по воздуху, и Кин задышал, сначала осторожно, а затем все с большей жадностью, обуздать которую не было сил. Ноздри и память щекотал постпрыжковый запах гари, как от вчерашнего костра, но Кин был счастлив почувствовать хотя бы эту щекотку.

– Смотрите, он дышит, – сказала женщина. – Вот и хорошо. Вот и замечательно.

– Кин? – пригнулась к нему Пенни. – Ну же, Кин, скажи что-нибудь. Укол сделали на четыре пальца ниже уха, как ты и велел. Ну же, давай, поговори со мной!

Самые кончики пальцев начали оживать. Кин почувствовал под ними сухую траву и дуновение прохладного ветра. Жизнь поползла вверх по рукам и ногам, и вскоре Кин сумел шевельнуть ладонями и стопами. Вернулись тактильные ощущения, особенно заметные, когда на щеку ему закапали слезы Пенни.

– Получилось, – просипел Кин, и Пенни истерически захихикала.

– Сэр, по-моему, у вас был какой-то приступ или припадок, – сказала женщина.

Ее спутник приблизился, молча присел рядом, и Кину послышался какой-то странный хруст.

– Вам надо в больницу, – сказал мужчина. – Не знаю, что это за укол, но он не исключает необходимости обследования.

– Кин… – Пенни обхватила его лицо ладонями. – Эти люди проходили мимо. Они туристы, а эта женщина – врач.

Кин чувствовал, как вздымается и опадает грудь. Вдох, выдох… Но все же чего-то не хватает.

– Вообще-то я фельдшер «скорой помощи», – поправила ее женщина. – Вам очень повезло. Поначалу мы ничего не заметили. Такое чувство, будто вы выскочили из ниоткуда.

– Да, точно. Спасибо, – поблагодарил ее Кин и повернулся к Пенни: – Который час?

– Наверное…

Пенни растерянно огляделась, обдумывая вопрос. В новых обстоятельствах она, должно быть, совсем забыла, насколько важную роль играет время.

– Наверное, вторая половина дня?

План. Надо следовать плану.

Кин привстал на локтях и спросил у туристов:

– Какой сегодня день?

– Суббота, двадцать восьмое, – ответил мужчина и посмотрел на спутницу; на лоб ему легли три глубокие морщины. – Примерно четыре часа.

Суббота. Двадцать восьмое. Четыре дня. Сегодня Миранде исполнилось тридцать лет.

И вечером она выложит свой проект в сеть.

Опоздали… Не слегка, а куда сильнее, чем Кин и Маркус предполагали при самом худшем развитии событий. Кин встал, но голова пошла кругом из-за обилия цифр и вариантов, и он снова опустился на колени, а Пенни помогла ему удержаться от падения ничком.

Они едва уложились в рамки, допускающие, что бюро ничего не заметит.

У Миранды осталось несколько часов.

– Нам пора. Опаздываем.

– Кин, ты и ходить-то не в состоянии!

– Давайте мы вам поможем, – предложил мужчина. – Вас зовут Кин? Я Алекс, а это Брайана. Куда бы вы ни опаздывали, спешить не надо. Отвезем вас в больницу. Машина стоит внизу, у начала тропы.

Мир – долгая полоса деревьев и кустов на фоне гор Санта-Круз – завертелся, вместе с ним закружилась голова, и Кина едва не вырвало. Прежде темпоральные прыжки давались ему значительно легче. В поисках надежной опоры он сдвинул стопы к пяткам ботинок и попробовал шагнуть вперед.

– Надо идти. Миранда.

Им предстояло преодолеть полторы сотни миль к северу. Но как?

– Послушай, – цепко схватила его за руку Пенни. – Ты не поможешь Миранде, если свалишься с горы. Пусть тебя отвезут в больницу, а затем сделаем все, что нужно.

Маркус намеревался забрать машину в двадцать минут девятого. Если не перехватить Миранду до этого времени, он будет вынужден следовать формальному плану задания. Автомобиль. Нужен автомобиль, хотя у них уже не было времени взять прокатную машину, зарезервированную Маркусом. В голове с бешеной скоростью закрутились варианты действий, их последствия, процентное соотношение успеха и неудачи. Пришлось напомнить себе: «Отдышись. Приведи мысли в порядок».

Этим Кин и занялся, но очередной приступ головокружения швырнул его в грязь лицом.

– Кин! – бросилась к нему Пенни.

Она перекатила его на спину, помогла сесть и придерживала, пока он не обрел более или менее устойчивое равновесие.

– Прошу, Кин, поехали в больницу, а потом уже к Миранде.

Головокружение прекратилось, оставив после себя знакомую жалящую боль в виске. Кин глянул через плечо. Снаряжение – ускоритель, прокси-рукоятки и сумки, все в целости и сохранности – осталось на прежнем месте. Для начала неплохо. Даже если Алекс и Брайана сочли это зрелище странным, вида они не подали. Наверное, отмахнулись от подозрений, когда стало ясно, что Кин при смерти.

– Ты права, – выдохнул он. – Соберу вещи. Наши туристические пожитки, – кивнул он на бездействующий ускоритель.

– Мы поможем, – предложила Брайана.

– Нет-нет, – отказался Кин. – Многое из этого оборудования я одолжил на работе. Если оно сломается, пусть буду виноват я, а не вы.

Он не без труда изобразил кривую усмешку, в равной степени для того, чтобы выиграть время и успокоить Пенни.

– Минуточку… – сказал он.

У ног лежал открытый кейс с инъекциями. Должно быть, Пенни рылась в нем после приземления. Сохраняя невозмутимое лицо, Кин смотрел на два шприца.

Их должно было остаться три.

Два, что в кейсе, – бустеры. Их надо вколоть перед возвращением домой. Но где же дополнительный, жизненно необходимый постпрыжковый стабилизатор?

Кина охватила паника. Сдавила легкие, и воздух застрял в горле. Не меняясь в лице, Кин ощупал поросшую травой землю. Наконец коснулся чего-то холодного и металлического.

Холод. Металл. И трещина посередине. Из нее сочится жидкость.

Тот шум. Странный хруст, когда Алекс подошел к Брайане. Сразу после того, как к Кину вернулся слух.

У него уже не было сил скрывать бурлившие