О нефрите и драконах - Эмбер Чэнь

– Как хочешь. Можешь подождать в кабинете.

Они прошли мимо знакомой бамбуковой рощицы и оказались в двухэтажной мансарде, где располагался кабинет Е-яна. Орочи распахнул решетчатые двери и жестом указал на деревянные кресла на первом этаже.

– Подожди здесь, – сказал он. – Я пошлю за имбирным чаем.

Цокая языком, он скрылся под завесой дождя.

Игнорируя указания управляющего, Инь поднялась наверх. На первом этаже Е-ян принимал гостей, а на втором работал. Она не хотела ждать ответа, она хотела получить его прямо сейчас.

В кабинете все было так, как она помнила, – элегантно и аккуратно, а на доске у окна оставалась незаконченная партия в го. Воспоминание о партии, сыгранной с Е-яном в этой самой комнате, отозвалось в сердце болью.

Она подошла к столу, на котором небольшая стопка пергаментных свитков соседствовала с подставкой для кистей и незавершенным каркасом лампы, которую, похоже, вырезал Е-ян. Восьмигранная лампа, похожая на ту, что отец сделал для матери.

Может, это он вырезал ей в подарок?

Может быть, это недоразумение. Я ничего здесь не найду, как не нашла ничего в мастерской Гэжэня. У меня паранойя. Для всего этого должно быть разумное…

Но тут ее взгляд упал на разложенный на столе лист пергамента, придавленный по углам каменными пресс-папье. Безобидный, недописанный ответ о торговле рисом… Но почерк заставил ее отшатнуться.

Она его узнала.

В памяти всплыло письмо, которое она нашла в запертом шкафу в шатре брата. С ее губ сорвался придушенный крик.

Тот же почерк. Как это возможно?

Она протянула руку к красной мраморной печати рядом с кистями, и страх пульсировал в ее дрожащих пальцах. Она медленно подняла и перевернула тяжелый каменный блок. На нее скалила зубы мерзкая тварь, а девиз Гильдии словно насмехался над ее ужасом. Она разжала пальцы, и печать с грохотом упала на пол.

– Инь?

Она подняла голову.

Е-ян стоял на верхней площадке лестницы, озадаченно глядя на нее.

– Что-то не так? Посмотри на себя, ты промокла до нитки. Тебе надо срочно принять теплую ванну и снять все сырое, иначе…

– Ты написал это письмо? – перебила Инь, дрожащими пальцами протягивая ему хрупкий пергамент. – Это ты отправил письмо моему брату, предупреждая, чтобы он не расследовал убийство отца?

Задним умом она поняла, насколько подозрительным был тот факт, что до сих пор она и краем глаза не видела его почерк. Правда, она прожила в его доме совсем недолго, но, должно быть, он намеренно скрывал от нее образцы своего письма – в качестве предосторожности.

Взгляд Е-яна потух. Он вздохнул.

– Инь, прошу тебя, я сейчас все объясню!

– Например, почему ты не сказал мне, что нефритовый кулон принадлежит кому-то из личной охраны Верховного главнокомандующего? Или как случилось, что ты – Аогэ Е-ян – командир тех ублюдков, которые убили моего отца? – Инь задыхалась от крика. Накопившиеся страх, неуверенность и мука вырвались наружу подобно лавине, как только она его увидела. В комнате воцарилась напряженная тишина.

Е-ян смотрел на нее молча, а она отвернулась, чтобы не видеть боли и обиды в его серых глазах. Как он посмел, ведь это он приставил кинжал к ее сердцу?

– Я получил приказ, – начал он. – Личная охрана Верховного главнокомандующего подчиняется только Верховному главнокомандующему. Я всего лишь управляющий, назначенный для надзора за порядком.

«Отговорки», – подумала Инь. Как легко переложить вину на других. Он подошел к ней, его голос был серьезен.

– Мой отец жаждал заполучить результаты работы Аньхуэй Шаньцзиня и даже пытался призвать его обратно в столицу, в Гильдию, но твой отец отказался, и тогда привлекли охрану. Я боялся, что твой брат попытается отомстить и тем самым навредит всему вашему клану, поэтому и отправил ему это письмо. Я лишь хотел помочь.

Инь закрыла глаза и, спотыкаясь, отступила назад, упершись в стол спиной. Если бы только он отверг обвинения, сказал, что она ошибается. Но нет, он во всем сознался.

Еще одно воспоминание пронзило ее, и по спине пробежал холодок.

– Когда мы впервые встретились на Муцзы, когда я спасалась от убийцы, ты уже знал, кто я?

Е-ян крепко сжал губы, и его секундное замешательство подсказало Инь, что его ответ будет еще одним ударом в сердце.

– Мой флот причалил на Муцзы для дозаправки на обратном пути из шахт Цзюйваня. Заодно я должен был получить отчет об операции в клане Аньхуэй. – Операция. Хладнокровное убийство ее дорогого отца – всего лишь операция. – Я не ожидал встретить тебя там, но узнал, кто ты, лишь взяв в руки твой клановый знак. В мои планы не входило искать тебя, но… когда я понял, кто ты, у меня возникла отдельная цель. – Он сделал паузу. – Я лишь хотел узнать, нет ли у тебя дневника твоего отца, того самого, который был нужен Верховному главнокомандующему.

Инь горько и холодно рассмеялась. Она смеялась над собственной наивностью и глупостью, над тем, что верила в удачу и судьбу. Все это с самого начала было сплошным обманом. Она угодила в волчье логово, приняла его за своего спасителя и даже мечтала о радужном будущем, в котором они и впрямь смогут быть вместе.

– Значит, с самого начала это была ловушка, – сказала она. Разочарование грозило поглотить ее целиком. – Ты предложил помочь мне вступить в Гильдию, отговаривал от мести, а в Красной башне… – В Красной башне ей показалось, что Е-ян разговаривал с убийцей отца. Она покачала головой, усмехаясь над своей доверчивостью. – Ты все это время все знал, а у меня хватило глупости поверить, будто ты на моей стороне.

– Все изменилось. Теперь все не так! – взмолился Е-ян. Он подошел ближе и взял ее за руку.

Она тут же отдернула ее в отвращении от одной только мысли о том, как была обманута. Сердце разрывалось от боли.

– Инь, прошу тебя. Все должно быть не так. Я признаю, что в самом начале совершил ошибку, но это было до того, как я узнал тебя! После я пытался скрыть от тебя правду, лишь чтобы защитить. Ты одна, и ты хочешь пойти против самого Верховного главнокомандующего! – Он положил руки ей на плечи, пытаясь заставить выслушать себя.

Инь отпрянула. Его слова, его прикосновения – все это было похоже на насмешку.

– Не твое дело – указывать мне, что я должна или не должна делать, или утверждать, что сделал это ради меня, потому что ты – соучастник. Ты знал, за чем я пришла, и знал ответы. Если бы ты действительно раскаивался, ты бы с самого начала сказал мне правду и позволил принять решение самостоятельно, а не вел себя так, будто тебе лучше знать. Ты лгал мне, Е-ян, снова и снова. Единственное, что тебя интересует, так же, как и Верховного главнокомандующего, – это защита твоего положения и власти.

Е-ян поморщился.

– Я не такой, как он, – тихо сказал он. – Я просто… Я не могу потерять тебя из-за него, как уже потерял мать. – Его привычный фасад уверенности в себе дал трещину, и в серых глазах появилась уязвимость, которой Инь никогда раньше не видела.

Но она больше не доверяла своим глазам.

Она запустила руку в складки одежды и достала нефритовое кольцо, которое он некогда надел ей на палец. В последний раз ощутив его прохладу на своей ладони, она положила его на стол рядом с восьмигранной лампой, которая казалась ей оскорблением памяти отца.

– Я больше не знаю, чему верить, Е-ян. Я смотрю на тебя и не знаю, что правда, а что ложь, – сказала она, стараясь, чтобы голос ее звучал ровно. – Я больше никогда не хочу тебя видеть. – Она протиснулась мимо него и направилась к лестнице, но он протянул руку и схватил ее за запястье.

– Подожди. Переговоры с послом Цилиня провалятся, иначе и быть не может. Завтра его голова будет висеть в доках Фэя. – Глаза Е-яна горели, умоляя его выслушать. – Империя не сможет с этим смириться. Верховный главнокомандующий отдал приказ нанести удар первыми. Мы отправляемся завтра на рассвете, – его голос