Роберт Шекли - Алхимический марьяж Элистера Кромптона

Ознакомительный фрагмент

Основатель умолк. Долгую, нескончаемую минуту он сидел неподвижно. Потом опустил голову, возвращаясь к действительности. Видение растаяло.

- Кромптон, - сказал он наконец. - Вы создали превосходный эликсир. Не знаю, как отнесутся к нему мои коллеги, но мне он доставил мгновения редчайшего наслаждения. Воспоминания, конечно, не мои, но картина настолько яркая, что наверняка кто-то пережил все это. Джентльмены, даю двойную премию! Кромптон, я на треть увеличиваю ваш оклад, каким бы он ни был на сегодняшний день.

Кромптон поблагодарил его. Пока кварцевая бутылочка переходила из рук в руки, он выскользнул из зала, и огромная дубовая дверь бесшумно закрылась у него за спиной.

Новость, как пожар, распространилась по кабинетам "Сайкосмелла". Кругом царило веселье и всеобщее ликование. Кромптон, совершенно бесстрастный, вернулся в свой кабинет, запер за собой дверь и, как всегда после трудного дня, сильно потянулся. Потом быстро закупорил драгоценные вещества и сунул их в желоб, по которому они скатились в вакуумные погреба и вернулись в свои герметические хранилища.

Только одно отступление от правил нарушило привычный каждодневный ритуал. Взяв колбу с очищенной эссенцией люристии, самого дорогого в Галактике вещества, Кромптон без колебаний перелил содержимое в плоский герметичный сосуд и опустил его в карман. Затем налил в колбу обычное масло иланг-иланга и отправил ее в погреб.

Теперь он стал единоличным владельцем девятнадцати граммов люристии субстанции, которую получают в результате двухгодичной ручной выжимки из единственного на Альфоне IV дерева, сверхтвердого и сухого. У Кромптона в кармане оказалось целое состояние, которого хватит, чтобы слетать и на Эйю, и на Йиггу.

Он перешел Рубикон - сделал первый и бесповоротный шаг к реинтеграции. Начало положено. Только бы все окончилось благополучно!

Глава 5

- Они и сами не знают, чего плетут, - заявил пьянчужка в красноватой шляпе пирожком, обращаясь к Элистеру Кромптону.

- Да и вы тоже не знаете, - резко осадил его Кромптон.

Он сидел за извилистой стойкой Дамбалла-клуба в Гринвич-Виллидж - районе с сомнительной репутацией. Проигрыватель наяривал старый шлягер "Беби, набей свой животик" в исполнении Генджиса Хана. Кромптон, потягивая безалкогольное пиво, поджидал своего знакомого, Элигу Рутински - главного агента (Н)ГСН.

- Конечно, и я не знаю, - отвечал веселый красношляпый сосед с высокого, как обелиск, табурета, зажав в лапе с черными ногтями и разбитыми костяшками наполовину пустой (или наполовину полный) бокал "Олд Пингслоппа", очищенного сухого виски. - Но я-то, по крайней мере, знаю, что не знаю, а это уже кое-что. И даже до того, как я узнал, что не знаю, я уже знал, что понятия не имею, чего это я плету. Ну вот возьмите, к примеру, нас с вами. Вы, наверное, думаете, что я здесь оказался чисто случайно - просто первый встречный, а то и предмет, на котором вы остановили свой взгляд, а?

Кромптон ничего не ответил. Все это время он крепко держал себя в руках, начиная с того самого мгновения, когда, покинув кабинет, сел в "Силлз-Максвелл" и поехал в Манхэттен, чтобы встретиться здесь с человеком, который опаздывал уже на десять минут. Сосуд с люристией жег ему бок, словно путеводная звезда, предвещающая встречу с потерянными родственниками. А подонок в красноватой шляпе пирожком вдруг наклонился к нему вплотную и обдал его чувствительные ноздри мерзким запахом перегара.

- Mi coche no va [Моя машина не едет (лат.)], - неожиданно произнес красношляпый.

Это был пароль, придуманный давным-давно, когда в мирной обстановке Кромптон обдумывал весь этот план.

- Вы Элигу Рутински! - прошептал Кромптон.

- Он самый, к вашим услугам, - сказал пьянчужка, срывая с головы шляпу, а вместе с нею искусную маску и видимость опьянения и обнаруживая серебряную гриву, обрамляющую длинное печальное лицо неуловимого бдительного Рутински. Предосторожности не бывают лишними, - проговорил он с едва заметной улыбкой.

В качестве главного агента (Нелегальной) Гильдии свободных нюхальщиков ((Н)ГСН, этот человек отвечал за демократизацию и демонополизацию психонюхания в Албании, Литве и Трансильвании. Гильдия, хотя и занимала в США нелегальное положение, была должным образом зарегистрирована и платила налоги, как и положено всем нелегальным организациям.

- Побыстрее, приятель, дорога каждая минута, - сказал Рутински.

- Что до меня, то я времени зря не терял, - возразил Кромптон. - Я пришел вовремя. Вы сами превратили простую преступную сделку в драму плаща и кинжала.

- А если во мне пропадает талант драматического актера? - сказал Рутински. - Это что, преступление? А кроме того, я проявил бдительность. Можно ли осуждать человека за это?

- Я вас вовсе не осуждаю, - сказал Кромптон. - Я пытаюсь доказать, что меня торопить ни к чему, потому что не я тратил время зря. Так приступим к делу?

- Нет. Вы оскорбили меня в лучших чувствах, задели мою честь и усомнились в моей храбрости. Пожалуй, надо выпить еще.

- Ну хорошо. Если мои слова так расстроили вас, я приношу свои извинения. А теперь, может быть, перейдем к делу?

- Нет, мне кажется, вы неискренни, - мрачно заявил Рутински, кусая ногти и сопя.

- Господи, и как это вам удалось стать главным агентом нюхальщиков? разозлился Кромптон.

Рутински взглянул на него и вдруг ослепительно улыбнулся.

- Я стал им потому, что я был умный, находчивый, смелый и очень деятельный. Понятно? А теперь я плевал на все это. Покажите-ка мне свою бутыль.

Кромптон протянул ему флакончик, завидуя про себя темпераменту Рутински. Когда-нибудь, после ре-интеграции, он тоже будет ошеломительно поп sequitors [Непоследовательным (лат.)].

Молча, молниеносным движением Рутински достал из кармана миниатюрный ольфактометр и прижал его к флакону. Для начала он убедился, что это действительно люристия. Затем, удовлетворенный результатом, приступил к измерению интенсивности, чтобы увериться, что Кромптон не добавил туда никакого желе или жидкости.

Стрелка на шкале описала полный круг и уперлась в последнюю точку.

- Н-да, вот это вещь! - благоговейно протянул Рутински и посмотрел на Кромптона увлажнившимися глазами. - Друг мой, вы просто не представляете, что вы сделали для нас! С помощью этой маленькой бутылочки я освобожу свободных нюхальщиков от всех проблем. От имени святого Эдвина Паджера, седовласого главы нашей организации, благодарю вас за услугу, мистер Кромптон!

- Никакая это не услуга, это криминальная сделка. Короче, давайте деньги!

- Само собой. - Рутински достал из кармана набитый бумажник и начал отсчитывать банкноты. - Так, посмотрим... Мы договаривались на сумму 800 тысяч СВУ в валюте Эйи и Йигги поровну. По нынешнему курсу это составляет 18 276 эйянских проников и 420 087 йигганских дранмушек. Вот. Надеюсь, тут все правильно.