Альфред Бестер - Дьявольский интерфейс

Она кинулась ко мне, обняла и зарыдала, надрывно взвизгивая, как будто хирург-оборотень кусал ее за ягодицы. Наконец среди всхлипов и вскриков стали проскальзывать отдельные слова:

— Гилель! Гилель! Сюда! Быстро! Он нашел Эдуарда Курзона!

Гили съехал с палубы вниз по перилам и подбежал ко мне. Он наступил на тарелку из севрского фарфора, которую девушка, будучи в расстроенных чувствах, неосмотрительно поставила на пол. Тарелка тенькнула и разломилась под ногой.

— Привет, Гинь! — радостно воскликнул жгучий носатый брюнет. — Черт, вся нога в бобах с соусом!

— Что происходит, черт возьми? Полчаса назад я своими глазами видел, как Натома погибла в Чарлстоне. А теперь она здесь, со мной, на этой качающейся штуковине…

— Это шхуна, — сказал Гилель. — Парусная. Никаких механизмов, никакой электроники. Мы на середине озера Мичиган.

— И ты это ты, а эта красавица-Натома… Натомочка, я тебя люблю, как и прежде, — с безумной силой, но не надо обнимать меня так крепко. Позволь мне вздохнуть минутку и собраться с мыслями. У меня тысяча вопросов. Во-первых, что за бред про озеро Мичиган? Оно Бог весть когда пересохло, как и озеро Эри!

— Не до конца. Осталась лужа длиной миль сто — и мы как раз посередине этой лужи, где электронные машины за нами не следят.

— Каким образом ты умудрился перенести меня сюда за полчаса. Вечный Проказник?

— Не совсем за полчаса. Потребовалось три месяца.

— Три ме…

— Видите, миссис Курзон, я же говорил вам, что у него будет полная потеря памяти.

— Не хочешь же ты сказать… что я… о, Натома, сойди, пожалуйста, с меня, я должен встать.

Они развязали меня, и я встал. Меня шатало — не только от качки. Сделав несколько неуверенных шагов, я опять сел на кресло.

— Ребята, рассказывайте все, а то у меня голова кругом идет, — взмолился я.

— Рассказывать особо нечего. Взрыв челнока и уверенность в гибели жены спровоцировали у тебя невероятной силы эпилептический припадок.

— Но я же выкарабкался?

— Да, в состоянии безумия. Эпилептическая горячка. Полная утрата памяти. Полная утрата моральных тормозов. А также утрата человечности.

— Господи! А что было потом?

— Ты стал Капо Рипом.

— Кем-кем?

— Самым подлым и хитрым заправилой преступного мира. Я бы не хотел восстанавливать в твоей памяти подробности твоей жизни в этом образе. Впрочем, мне мало что известно. А знал бы — все равно не стал бы рассказывать. Так что поставим крест на этом болезненном прошлом.

— Иными словами, я превратился в подобие низменного Секвойи.

— Не смей так говорить. Хинь!

— Теперь, Натома, я верю, что отсутствовал три месяца — как правильно ты уже щебечешь на двадцатке!.. А касательно твоего брата — правда глаза колет. Он пытался убить меня. Он пытался убить тебя. Кто, кстати, спас тебя?

— Я увидела, что ты задерживаешься, и выскочила из челнока буквально за несколько секунд до взлета. Взрывная волна контузила меня, и я потеряла сознание. К тому времени, когда меня нашли рядом с обломками, ты уже пропал.

— А потом?

— Я взяла в резервации четырех отважных индейских парной, и мы нашли тебя в уголовном подполье. Потом я нашла в Джи-Эм с Гили и ввела в курс событий. А он устроил все остальное.

Я угрюмо зыркнул на мою верную женушку.

— Извини, но мне придется пришить твоего братца-разбойника.

— Бога ради. Хинь, не надо. Не будь больше Капо Рипом.

— Я вынужден убить твоего брата.

— Команда решительно против резни внутри нашей семьи, — сказал Гилель.

— Против? Если Угадай выпустит мне кишки, многие в Команде только радостно перекрестятся.

— А если ты убьешь Угадая?

— Еще больше народу обрадуется. Позволь полюбопытствовать — что ты намерен делать с загадочным предателем? Будешь и с ним цацкаться? Направишь его в тюрьму? Или на перевоспитательную терапию?

— Гинь, ведь это ты подарил Секвойе вечную жизнь!

— Да, тем что убил его. А теперь я свой дар заберу обратно — вторично убив. — Тут я решительно ткнул пальцем в сторону Натомы. — И мне плевать, если это разрушит мой брак!

Натома, заламывая руки, повернулась к Гилелю.

— Гили, милый, помоги! — запричитала она.

— Что я могу сделать, душечка? Он осуществляет то, о чем мы говорили тогда на Пустошах. Но он прет вперед как танк. Как его теперь остановить? Сама видишь. Я никогда не думал, что он станет таким неуправляемым и кровожадным. Он пугает меня.

— Что вы мне вкололи, чтобы я вышел из кризиса и опять стал самим собой?

— Ты отстал от времени. Уколы в прошлом. Мы используем эстрогены.

— Что это за хрень такая?

— Давай поговорим начистоту, — сказал Гилель, немного заводясь. — Ты чувствуешь прилив обновления, но не советую тебе делать из меня что-то вроде боксерской груши для упражнений. Я этого не люблю. Не твое собачье дело, каким образом я вытащил тебя из горячки. Скажи спасибо — и забудь. Может, я и не могу командовать тобой, но я еще в силах не позволить тебе командовать собой! Или мы будем беседовать на равных, или вали отсюда на все четыре стороны. Прыгай с борта и плыви к берегу.

Справедливость была на его стороне, поэтому я извинился.

— Ладно, проехали. Ты нашел Вождя?

— Да, с твоей помощью.

— С моей помощью? Ты что-то путаешь. Мои поиски были бесплодны. И где же он?

— В четверти мили отсюда. Под нами.

— Как! В озере?

— Под озером.

— Ну-ка, растолкуй.

— Электронная шайка прикладывала все силы, чтобы ты держался подальше от Тщикаго, а я — от Джи-Эм. Какая связь между двумя этими городами? Вот тут-то меня и осенило. Под Детройтом — нынешним городом Джи-Эм — начинаются сотни и сотни миль выработанных соляных шахт, которые тянутся до самого Тщикаго. Таким образом, я как бы отирался у одного конца загадки, а ты у другого. И поэтому нас обоих гнали прочь. Профессор Угадай и его гермафродиты где-то между Тщикаго и Детройтом. Возможно, прямо под нами.

— Каким образом он мог затащить космический аппарат в узкий подземный туннель?

— Суть в том, что там нет туннелей. Там, можно сказать, целые подземные проспекты.

— Неужели столько соли нужно было? Зачем?

— Одно время энергию получали, используя натрий, который проще всего производить из поваренной соли.

— А-а! И Вождь, вероятно, использует старые энергетические линии для подпитки своих чертовых криокапсул!

— Не исключено.

— Ладно, мы с тобой. Гили, на равных. Будем говорить о главном, с чего начать. Согласен?

— Да.

— Надо вычислить, где Угадай. И бросить взгляд на этого урода и его уродцев.

— Заметано.

— А убить я его успею. Заткнись, Натома! В любой работе надо поспешать медленно. Я предпочитаю оправданный риск.