Василий Головачев - Сборник "Этические уравнения"

– Я имел в виду – на Земле, на другой планете…

– Даже не в соседней галактике. Карипазим действительно является метавселенной, а где она располагается, я не знаю. Думаю – за пределами нашей собственной метавселенной. Я связан с ней лишь энергоканалом. Был связан.

– Что же случилось?

Гольцова в очередной раз охватил ступор, будто он проваливался куда-то, в иное время или иное пространство.

– Я отказался сотрудничать с…

– С кем?

– С Диспетчером…

– Кто это?

– Тот, кто отвечает за деятельность экзоров и линоров… внешних и внутренних линейных операторов.

– И он послал команду, чтобы вас отрезвить? – догадался Максим.

– Команды такой нет, просто в людей всаживают программы…

– И они делают дело! Никто и ниоткуда! А потом снова превращаются в обычных людей… или умирают.

– То есть как – умирают? – не поверил Гольцов.

– Очень просто, перестают дышать. Если вы правы и в этих людей внедрены были некие программы действия, то они вполне могли иметь и финальные файлы самоликвидации.

– Боже мой! – прошептал Гольцов. – Я совсем не думал… Так вот почему погибли те люди…

– Какие?

– Ко мне приходила милиция… тогда, наутро после того вечера, ко мне пришли двое из милиции и сообщили о трупах в машине… я грешным делом подумал сначала, что это вы их…

– Не мы.

– Теперь я понимаю…

– Да уж, дела вокруг вас разворачиваются серьезные. Думаю, вам будет лучше отсидеться какое-то время у нас.

– Я понимаю…

– Только я вас прошу, не рассказывайте нашему начальству о своей… э-э, «внешнекосмической» деятельности. Запросто можете заработать реноме психа.

Гольцов пожал плечами:

– Ну и что? Или вы тоже мне не верите?

Максим усмехнулся:

– Если бы не ваша дочь, наверное, решил бы, что у вас крыша поехала. Но, как говорил классик: «Вселенная более необычайна, чем мы можем представить». Почему бы и нет? Я не вам верю, а в то, что мир наш более сложен, чем принято считать.

– Спасибо.

– Не за что.

Еще помолчали.

Гольцов вздохнул, сказал с прорвавшейся тоской, не обращаясь ни к кому в особенности:

– Жаль только, что правила Игры назначаются не нами…

Максим не совсем его понял, но продолжать тему не стал. Хотелось спать и ни о чем не думать.

В Москву приехали ранним утром. Отвезли Гольцова в Управление, сдали под охрану Отдела. По телефону доложили полковнику о выполнении задания.

– Живи, майор. – буркнул в ответ Пищелко, явно не обрадованный тем, что его подняли ни свет ни заря. – Но запомни: впредь замазывать твои промахи я не намерен. В десять ко мне, с докладом. Все!

– Получил? – поинтересовался Штирлиц, заметив шевельнувшиеся на щеках командира желваки. – Медаль за службу?

– Орден, – мрачно ответил Максим. – Можешь идти досыпать.

Райхман подставил ладонь, Максим хлопнул по ней своей ладонью. На пороге капитан оглянулся:

– А вообще жаль мужика. Похоже, он вляпался в нехорошую историю. Может, не стоило его привозить сюда?

Максим молча махнул рукой: иди, мол. Он думал о том же.

СИСТЕМА

Три полевые анизотропные оболочки одна в другой. Принцип матрешки. Оболочки невидимы человеческому глазу, но пересечь их, не зная свойств каждой, а главное – координаты кодированных окон входа, невозможно. С виду же – невзрачное строение типа элеваторной станции: круглые бетонные башни, несколько окошек, унылые серо-зеленоватые цвета, запустение кругом, мрачный пейзаж, пустырь. В принципе, здесь когда-то и в самом деле располагалась элеваторная станция колхоза «Путь Ильича» в глубинке Саратовской губернии. В девяностых годах двадцатого века колхоз умер, хозяйство распалось, а новой власти было не до восстановления заброшенных башен, давно переставших выполнять свои функции. И даже потом, в начале двадцать первого столетия, когда были созданы вполне рентабельные сельскохозяйственные предприятия, окраинные земли колхоза «Путь Ильича», а ныне – совхоза «Свобода», так и остались неиспользованными. А вместе с ними продолжал выситься в гордом одиночестве старый элеватор, к которому вели две заросшие бурьяном дороги. Восстанавливать его никто не собирался. Да и не смог бы физически. Потому что именно это строение избрал своим временным обиталищем, изменив весь внутренний объем и интерьер, некий житель, которого далеко за пределами России, Земли и вообще Солнечной системы знали под псевдонимом Диспетчер.

Двадцать первого апреля Диспетчер принимал в своем «элеваторе» исполнителей Системы – инспекторов и линейных операторов, отвечающих за определенные участки контроля. Среди них были и чиновники высшего эшелона власти государства, как правило, заместители министров, председатели партий, главы комитетов Государственной думы, представители спецслужб. Система недавно произвела замену рядового состава исполнителей, и многие из тех, кому была подсажена программа подчинения, посещали «элеватор» впервые.

Диспетчер рисковал, собирая контингент исполнителей в полном составе в одном определенном месте. С другой стороны, все они прибывали в Россию «магическим транспортом», а не воздушным путем или на автомобилях, то есть через сеть внепространственных коммуникаций. Поэтому зафиксировать сбор со стороны было невозможно, разве что по птичьим стаям, то и дело сбивающимся над элеватором в гигантские ажурные шары, или по вспышкам торсионного излучения. Однако ни экологические ведомства России, ни спецслужбы не собирались вести мониторинг излучений в данном районе Саратовской губернии. О поселении здесь Диспетчера знали только его руководители.

Что же касается прибывших на съезд неофитов, имеющих глаза и уши, проявляющих естественное любопытство, то психофизическая Система, управляющая миром и контролируемая Диспетчером, подчиняла себе всех, кто в нее попадал, так жестко, что о сопротивлении или хотя бы о прозрении речь не шла. Случаи «информационного побега» были редки, и те, кто пытался сообщить миру о реальном положении вещей, долго не жили. Участие в Системе высших должностных лиц силовых структур позволяло ей контролировать не только рядовых граждан, но и все государственные структуры, а также преступные группировки, используя их в своих интересах.

Всего в это раннее утро апреля в оранжевом зале-коконе «элеватора» собралось около шестисот шестидесяти человек. Впрочем, «живых» людей, потомков древних богов, присутствовало мало, в основном программированию поддавались «искусственники», потомки созданных жрецами-левитами «из глины» десятки, сотни тысяч и миллионы лет назад слуг, по виду ничем не отличимых от богорожденных.