Далекое лето - Ся Цзя

дальше. У неё не было ни выбора, ни цели. Только вперёд. Вода в бурдюке быстро закончилась, затем закончились сухие лепёшки, но дети в повозке не плакали и не капризничали, а лишь беспробудно спали весь день и всю ночь.

На третий день ближе к вечеру они увидели деревню. Ся Ди спрыгнула с повозки и понеслась по тропинке среди колючих кустарников. Ветра не было, но заросли по обеим сторонам дорожки всё равно шуршали, и кроме этого звука ничего больше не было слышно. Ся Ди изо всех сил кричала и звала на помощь, но в ответ слышала только эхо, разбегавшееся волнами на все четыре стороны.

В центре деревни нашёлся колодец, Ся Ди подошла к нему, но почувствовала резкий неприятный запах. После долгих колебаний она опустила ведро и вытащила его наполовину заполненным водой. Вода выглядела вполне чистой, хоть и слегка красноватой. Она уже собиралась уйти, как вдруг за спиной раздался молодой голос:

– Выпьешь – умрёшь ещё быстрее.

Обернулась она – и ведро выскользнуло из её рук, укатившись по траве куда-то далеко. Прошла ещё целая вечность, прежде чем она вспомнила, что их первая встреча произошла более пятисот лет назад.

На плите стояли два глиняных горшочка: в одном бурлил тёмно-коричневый лекарственный отвар из трав, в другом – золотистая пшённая каша. Юноша стоял рядом, время от времени опуская палец в кипящий отвар и пробуя его на вкус, добавляя ещё щепотки листьев или корней из корзинки сбоку. Ся Ди сидела внизу на корточках и поддерживала огонь. Вокруг кучились дети, с нетерпением наблюдая за кипящими горшками.

– Каша готова, – тихо сказала Ся Ди. Аромат еды щекотал нос, в животе заурчало.

Юноша даже не посмотрел на Ся Ди и, не отрывая взгляда от горшка с отваром, сказал:

– Отставь пока кашу в сторону. Лекарство нужно принять натощак.

Ся Ди подняла голову и посмотрела на его маленькое лицо. Чёрные глаза и брови скрывались в клубах пара, делая его более чуждым, чем при их прошлых встречах.

Ся Ди спросила:

– Как тебя зовут?

– Моя фамилия Цзян, а зовут Сяошань: сяо как «маленький», а шань как «гора», – ответил юноша не раздумывая.

Ся Ди оцепенела на секунду, но тут же поняла, что это его имя в этом времени. Каждый Бессмертный вынужден периодически переезжать с места на место или скитаться как бродяга, постоянно меняя имя, чтобы не привлекать к себе слишком много внимания. Этим Путники и Бессмертные, несомненно, были похожи.

– А тебя? – спросил юноша, наклоняясь к ней. – Как тебя зовут?

Ся Ди откашлялась, быстро вытерла глаза, покрасневшие от жара, и пробормотала:

– Ся. Ся Сяохуа. Сяо как маленький, хуа как цветок.

Они выпили лекарство и съели кашу, после чего все как попало разлеглись на стоге сена и крепко уснули. Посреди ночи Ся Ди внезапно проснулась. Вокруг было слишком тихо и одновременно слишком шумно. Непрерывным потоком нёсся стрёкот хора насекомых. Она осторожно поднялась и увидела фигуру во дворе. Юноша, назвавшийся Цзян Сяошанем, сидел в одиночестве под лучами лунного света и вглядывался чёрными глазами в небо, полное звёзд. Время от времени жучки садились к нему на лицо или волосы, но он оставался неподвижным, как камень.

Ся Ди внезапно почувствовала невыразимую тоску за него. Бессмертные чаще всего одиноки. На протяжении долгих и пустых лет они копаются в бесконечных, беспорядочных воспоминаниях в попытке найти ответы. Он не мог, как она, легко заглядывать в будущее, ему оставалось только ждать, а ожидание – самая тихая боль во всём мире.

Сияние луны, как вода, разливалось по траве. Ся Ди подошла ближе, и забытое давно имя невольно сорвалось с губ:

– Цзян Лешань?

Юноша обернулся и посмотрел на неё без удивления или радости. Он пережил так много всего, но это имя, казалось, пробудило в его памяти какие-то воспоминания.

– Мне кажется, я уже давно не пользовался этим именем, – сказал он. – Мы встречались раньше?

Ся Ди немного помедлила, но ответила:

– Да, мы встречались раньше.

– Кто ты? – спросил юноша.

– Не могу сказать, – ответила Ся Ди.

– Ты такая же, как я? – спросил он.

– И этого я тоже не могу сказать, – повторила она.

– Почему?

– Не могу, – вздохнула Ся Ди. – Но поверь мне, однажды ты всё узнаешь.

Юноша подумал и сказал:

– Ты, наверное, небожительница?

– Небожительница? – удивлённо улыбнулась Ся Ди. – Ты видел их когда-нибудь?

– Не помню. Может быть, и видел, – сказал юноша. – А может быть, это был сон.

– Ты не можешь отличить сон от реальности? – спросила Ся Ди.

– Если однажды я проснусь, то, возможно, тогда и смогу, – ответил он.

Договорив, он снова поднял голову и взглянул ввысь. Ночной небосвод был таким ярким, что казалось, вот-вот загорится. Иногда звёзды внезапно вспыхивали и падали, оставляя за собой длинные серебристые следы.

Ся Ди села рядом с ним и, тихо вздохнув, проговорила:

– Тогда этот сон, возможно, будет длиться ещё очень-очень долго.

Той медленно текущей ночью они больше не сказали друг другу ни слова. Просто смотрели на звёзды. А вокруг – лишь дыхание трав и деревьев. Незаметно для себя, они оба уснули прямо на траве.

Во сне она снова увидела ту самую тёмную ночь без луны. Маленькая девочка, полностью обнажённая, сидит одна в диком поле, слушая печальные завывания волков на холодном ветру. Пошёл дождь, и девочка заплакала.

Никто не услышал её. Она потерялась в незнакомом времени и не понимает, где находится и какое сейчас время. Она начинает прыгать. Один раз, и ещё раз, вперёд, назад, слепо и бездумно, как напуганное дикое животное, но всегда возвращаясь на то самое дождливое поле.

С первыми лучами утреннего света она наконец проснулась.

Ся Ди вскочила и огляделась. Её волосы и одежда были прохладными от ночной росы. Юноша открыл глаза и посмотрел на неё.

– Я ухожу, – сказала она.

– Куда? – спросил юноша. – Или ты опять не можешь сказать?

– Пока не решила, но мне нужно уйти, – ответила Ся Ди. – Ты сможешь присмотреть за детьми?

– Зависит от того, что им судьбой начертано.

– Спасибо, – кивнула Ся Ди. – Спасибо за лекарство.

Она повернулась, шагнула в ещё не рассеявшийся утренний туман и, постепенно ускоряя шаг, побежала. Утренний воздух был слегка сладковат и разбавлял горечь вчерашнего отвара во рту и остатки ночных кошмаров в голове. Она мысленно утешала себя, что память Бессмертных ненадёжна, и, возможно, всего через пару сотен лет он забудет эту встречу.

Старость

Она сделала ещё несколько осторожных прыжков назад и, наконец, оказалась в 490 году до нашей эры. Это было