О нефрите и драконах - Эмбер Чэнь

мимо, не обращая внимания на многочисленных пешеходов, заполнивших улицу. Инь повезло. Многие были травмированы и лежали на обочине; торговцы причитали над безжалостно опрокинутыми товарами. Водитель повозки проявил безрассудство.

– Вокруг хватает молодых нахалов, слишком много о себе возомнивших, – заметил Е-ян. – Эта повозка клана Ула. В последнее время от них немало хлопот. Похоже, они считают, что после смещения Е-Лина следующим в очереди на пост Верховного главнокомандующего будет Номер Четырнадцать, сын госпожи Ду Лэй.

Е-кань?

Инь не думала, что у него столь высокие притязания, но в то же время понимала, что решение может быть принято без него. Борьба за пост Верховного главнокомандующего сопровождалась сильными подводными течениями, в которые были вовлечены многие кланы. Мысль о том, что Е-ян и Е-кань однажды могут оказаться противниками, испортила ей настроение.

– Идем, – позвал Е-ян.

Она инстинктивно напряглась, едва почувствовав его прикосновение, затем медленно позволила пальцам их рук сплестись. Так приятно было вообразить, что они – двое обычных молодых людей, у которых завязались и крепнут отношения, без стен, возведенных между ними статусом и связанным с ним бременем.

Они шли вдоль одного из главных каналов к внешним окраинам столицы, оставляя позади освещенные фонарями улицы и шум ночных рынков. По дороге Инь заметила несколько стаек детей, которые пускали по водам канала фонарики-лотосы, и воспоминание о том, как совсем недавно она делала то же самое, зажгло в ее сердце теплый огонек.

– Городские стены? – пробормотала она, глядя на внушительные серые глыбы, из которых был сложен высокий барьер, ограждавший богатства Фэя.

Е-ян лишь улыбнулся и повел ее вверх по ступеням. Солдаты, мимо которых они проходили, кланялись и уступали им путь на вершину стены. Инь заметила брошенные на нее любопытные взгляды, и порадовалась, что лицо ее прикрывала вуаль.

– Когда мне необходимо побыть одному, очистить разум, я люблю подниматься сюда, – сказал Е-ян. Он подошел к просвету между двумя зубцами стены и остановился, вглядываясь в горизонт.

Инь посмотрела вниз, на длинный участок гранитной стены, напоминающий тело дракона, бесшумно уползавшего в ночь, с огненными маяками, прорезавшими темноту через равные промежутки. Ноздри щекотал витавший в воздухе запах пороха.

Инь подошла к Е-яну, и, когда она увидела открывшийся перед ней вид, с губ сорвался вздох восхищения.

– Отсюда виден весь город! – воскликнула она, восторгаясь причудливой мозаикой из каналов, мостов и парящих пагод. Освещенная лампами и фонарями, похожими на россыпь танцующих светлячков, столица сияла в темноте. Это был Фэй ее мечты, город, который она столько раз рисовала в своем воображении.

Е-ян кивнул, затем повернулся к парапету на другой стороне стены.

– Ночью Фэй – это просто волшебство, – сказал он, – но мне больше по душе вид на эту сторону.

Инь последовала за ним, и яркие огни города сменились абсолютным спокойствием.

– Это море…

– Да. В отличие от города, море не знает границ.

По ту сторону городской стены в свете луны таинственно блестел океан. Инь закрыла глаза, сосредоточившись на шуме волн, бьющихся о берег. На мгновение ей показалось, что она перенеслась в Хуайжэнь и стоит на вершине скалы. Она распахнула руки, как крылья, позволяя морскому бризу танцевать на кончиках ее пальцев.

– Отец, когда-нибудь я прыгну с этого утеса и полечу, – некогда сказала она.

– Ты можешь все, если только приложишь к этому усилия, мой ягненок.

Она открыла глаза, и очарование развеялось. Она снова была в Фэе. Воспоминания о детстве вернулись в глубины ее сознания.

Е-ян накинул ей на плечи свой меховой плащ:

– Ты еще не оправилась после испытания… и маленького ночного приключения со взломом. Не простудись.

Инь удивленно повернулась к нему.

– Откуда ты знаешь? – спросила она.

– Лэгуй.

– Ну конечно. И он доложил об этом как о преступлении, настолько отвратительном и возмутительном, что меня следует лишить чести представлять тебя в качестве кандидата?

– Он сказал буквально следующее: «Недостойный мошенник из какой-то забытой богами дыры, который лишь обманом и может удержаться в Гильдии», – ответил бейл, и в уголках его губ задрожали намеки на улыбку.

У Инь дернулась щека.

– Меньшего я от него и не ожидала, – мрачно сказала она.

– Зачем ты пошла в мастерскую Гэжэня? – В его тоне звучало любопытство, но не осуждение.

– Думаешь, чтобы подсмотреть экзаменационный вопрос?

Е-ян покачал головой.

– Конечно, нет. Я достаточно доверяю тебе, чтобы знать, что ты не станешь делать ничего подобного. И я надеюсь, что ты достаточно доверяешь мне, чтобы сказать правду.

Инь выдержала его взгляд. В кристально чистых радужках его глаз светилась искренность, в которую она уже успела поверить.

С момента прибытия в Фэй она никому так и не рассказала о настоящей причине приезда, об убийстве отца и поисках справедливости. Каждый ее шаг здесь был сопряжен с трудностями и опасностями, и порой ей хотелось все бросить и бежать домой, потому что она боялась, что сгинет здесь, так и не достигнув ни одной из своих целей.

Быть в одиночестве, в одиночку нести это бремя было так тяжело!

Но Е-ян понимает, думала она. Если кто и поймет, через что ей приходится пройти, так это он. Он тоже был один, боролся за выживание посреди волчьей стаи, и ему не на кого было положиться, кроме себя. И разве он не был рядом с ней на каждом шагу, с тех пор как она пустилась в это плавание по неизведанным водам?

Это он открыл для нее эту дверь – и всю дорогу держал ее за руку.

– Можешь ничего не говорить, если…

– Я искала улики, – призналась она. – То, что могло бы помочь мне найти убийцу отца или понять, почему его убили. Я знаю, что в этом замешан кто-то из Гильдии, но не знаю как и не знаю кто. – Слова вырвались из нее, как река, прорвавшая плотину.

– Смерть твоего отца? О чем ты? – В глазах Е-яна пробежала искра, и он помрачнел.

– Кто-то проник в его мастерскую, чтобы украсть часть его работ, но, когда он отказался их отдать, они его убили. – К горлу подкатил ком, стоило в памяти всплыть картинам того рокового дня. Она достала из-под складок одежды кулон из черного нефрита и протянула его бейлу на ладони.

Е-ян взял его в руки и провел пальцами по бороздкам в гладком камне. Он нахмурился, но тут же расслабился, не отрывая от кулона взгляда.

– Я отобрала его у убийцы моего отца, – пояснила Инь. – Ты узнаёшь его?

– Нет. – Он покачал головой. – У тебя есть какие-то подозрения относительно владельца? Почему ты решила, что в этом убийстве замешан кто-то из Гильдии инженеров?

Инь прикусила нижнюю губу, в ней снова проснулась ненависть к организатору убийства и его сообщникам.

– Кто-то из Гильдии предостерег моего брата от расследования смерти отца. Этот человек должен что-то знать. Сначала я подумала, что за этим может стоять Великая Нефритовая империя, ведь дракон – их королевский символ, не так ли? И хотанский нефрит оттуда. Но я не обнаружила больше ни одной улики. – Может быть, она недостаточно усердно искала? Неужели ее настолько увлекла учеба и экзамены, что она забыла о печальной судьбе отца? – Я вообще мало что нашла, – с сожалением добавила она, радуясь, что может скрыть свой стыд за вуалью.

– Так вот почему тебя так заинтересовал мой набор для игры в го. – Е-ян вложил нефритовый кулон ей в руку, осторожно сомкнув вокруг него пальцы. – Храни его и никому не показывай. Если убийцы твоего отца узнают, что ты их ищешь, то и ты окажешься в опасности. Если хочешь защитить память об отце и то, ради чего он работал, то лучшее, на что ты способна, – это остаться в живых. Заверши испытание в Гильдии и сделай ту работу, которую не смог выполнить твой отец.

Гнев и беспомощность бушевали в ее душе, пока она слушала эту речь. Будь она сильнее, ей не пришлось бы так опасаться этих безликих врагов.

– Я постараюсь помочь тебе, поспрашиваю, может, найду что-нибудь полезное, но, Инь, прислушайся к словам того, кто уже прошел через