Журнал «Если» - «Если», 2003 № 12

К краю долины я подобрался только к обеду (в смысле — к полудню, потому что в отсутствие еды никакого обеда быть не может). Город-завод занимал почти все пространство выдолбленной в скалах котловины. Циклопическое сооружение. Завод-монстр. Он был похож на гигантского стального дракона, и я невольно представил себя рыцарем из древних легенд — Ланселотом, которому предстоит схватка не на жизнь, а на смерть. Образ мне понравился. Чтобы узнать, среагирует ли монстр на мое появление, я прикрепил к замку пустой рюкзак и медленно стравил трос. Нет. Видимо, из пустыни взбесившийся монстр никого не ждал, и рюкзак спустился вниз без проблем. Я выбрал место поудобнее, размотал альпинистское снаряжение и начал спускаться на дно котловины. Удивительно, но на спуске со мной ничего не случилось, кроме того, что я не стал отцеплять трос и успел отойти от скалы до того, как сверху свалился приличный обломок. Если бы я задержался на секунду, у меня больше не было бы проблем…

После спуска — километр марш-броска. Феликсу бы понравилось, я уверен. Меня же совершенно не впечатлило. Я обливался потом, скрипел зубами от боли в растертых ногах, проклинал все и вся, а Ефимыча — в особенности. Мне представлялось, что мясо на ступнях совсем стерлось и в ботинках скрежещут голые кости. Я бредил, но двигался. Мне надо было как можно скорее забраться к дракону под хвост, в место, которое на языке спасателей называется «черная дверь». Конечно, никакая это не дверь и уж тем более не черная. Там расположены разъемы портов ввода-вывода, вот и все. Но мне они были необходимы, как меч — Ланселоту.

И какого такого черта этому самовару, как говорит Ефимыч, пришла мысль вооружаться? Неужели машины тоже сходят с ума? Сумасшествие — это ошибка системы, но в любой оперативке на такой случай зашит сторож. Машина просто отрубается, и все. Этот же компьютер действует, и весьма эффективно! Он работает так, словно обнаружил какого-то неизвестного врага и начал принимать меры по спасению людей. Потому что ничего иного машине не может прийти в ее электронную голову. Она может делать только две вещи — спасать людей и работать на людей. Больше ничего. От кого она начала защищать Репейник?

Мне пришла в голову дикая мысль. Может быть, местный агрегат каким-то образом начал считать себя «особым формированием», и оценил вмешательство Земли, как опасное для гомеостаза Репейника? В таком случае он искренне полагает, что спасает рудокопов, заставляя их перековывать «орала на мечи». Тогда в диалоге он мне об этом сообщит.

Но! Я не должен обнаруживать себя в качестве собеседника, пока не прозвоню железо.

Так я потихоньку добрался до этой заветной дверцы. Двадцать минут у меня ушло, чтобы голыми руками освободить люки портов от каменной крошки и пыли. Потом я пять минут чихал. Еще пятнадцать подключал провода и минуту запускал портативный диагностический комплекс.

Поначалу все шло нормально. Я очень нежно прозвонил колбы, у дракона даже в брюхе не зачесалось. С ними все было в порядке. Затем начал сканировать датчики, а на это требуется куда больше времени. Диагностический комплекс работал, как часы, а вот я все же получил тепловой удар. Как же мне было плохо! Меня тошнило, меня рвало, у меня голова трещала и начала подниматься температура. Иногда я терял сознание, что в моем положении вообще непростительно.

После очередного приступа я ошибся. Вместо того чтобы перегнать программную процедуру из одного блока памяти в другой, я ее стер. Хотел заменить другой, но не нашел аналога.

Пока компьютер не обращается к этой процедуре, все хорошо, но рано или поздно он начнет ее искать, обнаружит отсутствие и примет меры. Отсутствие одной процедуры его не убьет, но комп сообразит, что кто-то копается у него в мозгах, и начнет уничтожать меня всеми доступными средствами. А судя по тому звездопаду, который я наблюдал ночью, средств у него достаточно.

У меня мелькнула мысль стереть заодно какой-нибудь жизненно важный файл, чтобы окончательно вывести систему из строя, но до такого файла компьютер меня не допустит. Одно дело — библиотечная процедура, а совсем другое — ядро.

Словом, оставался лишь один выход — написать процедуру заново. Да только немного найдется людей, помнящих наизусть хоть одну такую программу…

И тут меня осенило. Процедура-то стандартная! И если ее нет в компьютере, то она должна быть в диагностическом комплексе. Я порылся в памяти своей машинки и почти сразу обнаружил искомое. Процедура отличалась только шапкой — имя компьютера, сетевой адрес и название планеты, на которой он установлен. Но это можно и вручную переписать!

Довольный находкой, я быстро перебил шапку с клавиатуры и загнал процедуру в компьютер. Дракон слопал наживку и не подавился. Да и с чего ему давиться? Один к одному процедурочка получилась!

Успокоившись, я взялся прозванивать датчики дальше. Перебирал их аккуратно, стараясь ничего не перепутать, не задеть случайно опасные контакты, и записывал прямо на рукаве номера уже проверенных. От мерных ритмичных движений, от боли и усталости тишина в ушах начала наливаться звоном, жара все глубже вбивала боль в затылок. Последней моей эмоцией было сожаление о том, что я проделал тяжелый путь, нарушил решение Совета, угробил катер, покалечился сам. И все это, наверное, зря…

— Вот он! Здесь! — услышал я откуда-то издалека незнакомый голос. — Вынимайте его, осторожно!

Меня подняли, положили на мягкое и понесли. Послышался отдаленный гул. Кажется, я лежал на дне качавшейся на волнах лодки. Это река Стикс, которая ведет в Царство Мертвых, догадался я. И мне представилась медленная черная вода, уносящая в царство теней. Навстречу движению потянуло холодом, и я окончательно уверился в своей догадке.

«Ну и что! — подумал я. — Это даже хорошо, что я умер. Теперь мне не надо проверять контакты компьютера-маньяка. Теперь не надо смотреть в глаза Ефимычу и остальным людям. И вообще, загробная жизнь — не так уж плохо».

Меня бережно опустили на что-то мягкое. Прохлада по-прежнему овевала меня ласковыми дуновениями, и почему-то я был уверен, что меня встретит Аид, а не кто-то другой из богов. Послышалась тихая завораживающая музыка.

Я не хотел выслушивать приговор с закрытыми глазами, поэтому напрягся и открыл веки.

Первым, кого я увидел, был Феликс. Он смотрел на меня строго, но беззлобно.

«И тут уже выслужился, — подумал я смиренно. — Теперь будет моим начальником».

С трудом приподняв руку, я слабо пошевелил пальцами и хотел поздороваться, но из груди вырвался только слабый хрип.

— Что? Что он говорит? — спросил чужой голос.