Игорь Подколзин - Год черной собаки

- Ну разве ненадолго, - будто нехотя согласился Фрэнк и открыл дверцу. - Мне тут подождать?

- Валяй на второй этаж. Там прохладнее. Я мигом, лишь авто припаркую.

Грег направился к гостинице и шагнул в распахнутую дверь. Пахнуло кябабом - жаренным на решетке мясом, распаренным рисом и подгорелым оливковым маслом. Он миновал клевавшего носом старика египтянина в белом бурнусе, вероятно, портье, и по стонущей, покачивающейся под ногами лестнице поднялся наверх. В полукруглой нише, отделенной от лоджии парусиновой бело-зеленой полосатой портьерой, стояло несколько пластиковых столиков и тонконогих, словно игрушечных, стульев. Меж ними из треснутых бочонков топорщились колючими и жесткими листьями мохнатоствольные пальмы. По стенам вились ползучие растения с красными пряно пахнущими цветами. Легкий ветерок парусом надувал маркизу, приятно холодил разгоряченное тело и лицо. Еле слышно шелестели листья, хлопала по металлическому каркасу портьера, и откуда-то снизу едва доносилась восточная музыка. Из-за папирусной занавески, сбоку, выскочил молодой араб в белой куртке и чалме. Выпучил черные глаза, вопросительно уставился на Грега.

- Две пепси. - Грег опустился на заходивший под ним ходуном стульчик.

- Чего там пепси! - Над перилами лестницы возникла рыжая голова Самюэля. - Тащи коньяк! И кока-колы со льдом. Да живее, пучеглазая бестия! - Он, отдуваясь, уселся возле Грега и хитровато взглянул на него.

- Пить так пить, сказал котенок, когда несли его топить. Бутылку осилим?

- Не многовато? Я почти непьющий.

- Знаю я вас, писак. Болтаете, хватит, а потом не оттащить, пока на дармовщинку все не вылакаете. Ты же журналист, правда?

Грег даже не заметил, когда они перешли на "ты".

- А ты как думал?

- Ну вот видишь. - Самюэль потянулся к его голове, словно собираясь погладить по волосам. В ладони блеснул продолговатый предмет.

"Аппарат К", - мелькнуло в сознании Грега, но отдернуться он не успел. Тотчас его встряхнуло, и, теряя сознание, он повалился грудью на стол.

- Знаю я вас, - повторил Самюэль, спрятал прибор и повернулся к неуспевшему уйти слуге.

- Чего вылупился? Тащи в номер, крючконосый. Да шевелись проворнее...

Сознание возвращалось медленно, будто выплывало из тягучей и липкой трясины. Во рту медно-полынный привкус. В голове тяжесть. Грег приподнял веки.

Он полулежал поперек кровати, упираясь затылком и спиной в стену, вытянув, как палки, негнущиеся ноги.

- Очухался? - осведомился участливо Самюэль. Рыжий разместился напротив на журнальном столике. Рядом в плетенном из прутьев кресле - плосколицый тип с оттопыренными ушами.

Грег опустил глаза, на запястьях поблескивали никелем наручники. "Как же я дал себя провести, - подумал досадливо, - а если, пока я был без сознания, они впрыснули радиоактивный висмут, чтобы, как тогда выразился Майк, "окольцевать" на всю жизнь?" В животе появились нервные спазмы, затошнило.

- Вы что, полицейские? - спросил, еле ворочая языком.

- Хуже. - Самюэль подмигнул плосколицему. - Как пить дать, хуже. Давай-ка побеседуем, приятель, - он вынул из пачки сигарету.

Фрэнк увидел: на столе лежало содержимое его кармана, в том числе и зажигалка "ронсон" - прибор РУ. Он похолодел и замер.

Самюэль взял зажигалку.

- Она не работает, - встрепенулся Грег.

Ушастый зажег спичку, дал прикурить "коммивояжеру".

- Ты думаешь, развесил мне лапшу на уши, когда мозги пудрил своими баснями? Не на такого напал, - он выпустил струю дыма в лицо Фрэнка и сплюнул на ковер. - Выкладывай-ка, как на духу. Чем вы занимаетесь со своим профессором? А? Куда подевался одноглазый стервец?

- Да я уже говорил, - начал Грег, не отрывая взгляда от "ронсона".

- Тю-тю-тю, - остановил его гангстер и вытянул руку с растопыренной пятерней. - Ты мне не пой песенки, малиновка лесная. Заскулить бы не пришлось. Видали и не таких птенчиков. Будешь врать, ой как пожалеешь. Мы шуточки не уважаем, нет.

- Я все рассказал, клянусь. Какой смысл врать-то, я себе не враг. Вы же люди деловые.

- Вот это верно. - Рыжий вытянул указательный палец. - Не вреди себе. А вдруг что запамятовал по небрежности? А?

- Да мне и помнить нечего, господи. - Грег дернул плечом. - Не понимаю, чего вам надо?

- Не понимаешь? Сейчас дойдет. - Самюэль кивнул лопоухому. - Напомни-ка ему, Бык!

Сообщник поднялся и без размаха, коротким крюком справа залепил Грегу в челюсть. Голова дернулась. От удара затылком загудела стена, лязгнули зубы, боль свела мышцы лица.

- Ну как? - заботливо, с ухмылочкой, спросил Самюэль. - Начинаешь вспоминать или поторопить? Просветлело в башке? Где одноглазый?

- У профессора есть такой сотрудник. Вернее, был. Сейчас в Сирии, Грег сплюнул кровь, - но я с ним не знаком, да и видел один раз. Когда приехал, он уже улетал. Зовут, кажется, Грин.

- Видишь, сколько навспоминал, - заухмылялся гангстер. - Только, может, не Грин, а Грег?

- Может, и Грег, черт его разберет. Говорю же, не знаком с ним и видел всего однажды. - Он поднял руки и потер ноющую челюсть. - Никакого отношения к нему не имею. У них свои дела - у меня свои. Неужели не ясно, вы же толковые ребята.

- Правильно, - удовлетворенно кивнул рыжий, - приблизительно так же ответила какая-то черномазая обезьяна, видно, холуй ихний. А в чем этот Грег помогает профессору?

- Какую-то статую они откопали или гроб, очень ценные для науки. Но когда я прилетел, они все сворачивали и договаривались с правительством Сирии, как эти вещи вывезти - необходимо специальное разрешение.

- А разве статуя не здесь?

- Нет, в том-то и дело, тут они ничего не нашли.

- И дорого она стоит?

- Понятия не имею. Но, наверное, дорого, если хлопочут, иначе чего же стараться, сами посудите.

- Та-ак, - протянул гангстер. - А ведь сдается мне, Бык, на этот раз он не брешет? Все вроде сходится. Как мыслишь? Какой действительно смысл ему куражиться?

- Дать ему для острастки по шее, и пусть проваливает, чего лишние следы оставлять, - бросил лопоухий и приподнялся, будто собираясь ударить снова. - Если кому хоть слово скажешь, из-под земли достанем. У нас руки длинные.

- Да что вы...

- Черт с ним, отомкни браслеты. - Самюэль встал и направился к окну. Ты, парень, - он резко повернулся к Грегу и поднял указательный палец, учти. Бык дал совет дельный - рта не разевай, языком не трепи...

Грег поднялся, вытер платком лицо, помассировал запястья и сгреб со стола то, что бандиты вынули из его карманов.

- Выпить-то хоть дадите? - проворчал нарочито обиженно. - Избили ни за что, ни про что - не обеднеете от стаканчика, в голове гудит.

- Видали наглеца! - заржал Самюэль и вытаращил желтоватые глаза. - Его облагодетельствовали, отпустили подобру-поздорову и с нас же причитается. Ну дает, парень. Да ты нам бутылку выставить обязан и в ножки поклониться, что целехонек остался. Ну шутник. Ну хохмач.