Бескрылый дракон - Big wolf

сказала о намерении Малфоя восстановить Выручай-комнату.

      — Ты же понимаешь, что это очень подозрительно? А что если…

      — Да! Я тоже об том подумала. О Диадеме, поэтому и вызвалась ему помочь, — перебила его подруга.

      — Ну, и? Вы нашли что-то? — Гарри заинтересованно подался вперёд.

      — Нет, но ищем. Посмотрели в каморке Филча. Часов там нет, — покачала головой Грейнджер. — Знаешь, я не думаю, что он хочет возродить Тёмного Лорда, — поймав напряжённый взгляд гриффиндорца, Гермиона продолжила. — Понимаешь, он со мной

другой

. Не такой, как ты привык его видеть. И тогда, в Малфой-Мэноре он тоже спас меня. Я не говорила, потому что не была уверена. Но это — правда. Он отражал заклинания Беллатрисы. И если бы не Драко, то я бы делила палату с родителями Невилла.

      Повисла тишина. Друг пристально смотрел на гриффиндорку, а она чувствовала как кровь приливает к лицу.

      — У меня такое чувство, что ты не просто ему благодарна, Гермиона, — процедил Гарри.

      Гриффиндорка сжала подлокотник дивана и опустила взгляд вниз.

      — Что значит он с

тобой

другой? Ты же не могла… Что-то начать чувствовать к нему. Влюбиться? — теперь уже прошептал Избранный.

«А почему не могла? Что в этом такого?»

Уши будто заложило. Она продолжила смотреть на свои туфли, и щёки покраснели от смущения.

      — Гермиона, скажи мне что это шутка.

      Гриффиндорка молчала, старательно изучая каждый отблеск языков пламени на её туфлях.

      — И это не смотря на все годы издевательств? Да как ты вообще могла обратить на него внимание? Посмотри на меня! — взорвался Поттер.

      Гермиона осторожно подняла взгляд, нервно закусывая губу. Это был первый раз, когда она боялась реакции друга. Потому как она ощущала себя предателем, но всё внутри желало уладить и смягчить ситуацию. Постараться привести её в допустимую пониманию истину.

      — Зачем тебе это? Он ведь такой высокомерный сноб! Мы же говорим о Малфое. Драко, чёрт возьми, Малфое.

      «Ну, и что? Он изменился. Со мной он другой. И ты это увидишь» — повторяло сердце.

      — Но ты сам говорил, что нужно давать второй шанс, — ответила Гермиона.

      — Вот именно, второй шанс! Шанс измениться. Но я не имел в виду безответно влюбляться в него! — выпалил Гарри.

      Она замолчала, смотря на Избранного.

      — Но это не безответно, — тихо ответила Гермиона, подняв глаза на друга.

      За стёклами очков на неё смотрели два шокированных зелёных глаза.

«По-твоему, я не могу заинтересовать Драко Малфоя?»

— Я тоже ему нравлюсь, — чуть громче добавила Грейнджер. — И мы встречаемся.

      — Об этом ты хотела поговорить? — бесцветным голосом спросил Гарри.

      Он поправил очки на переносице и иступлено уставился на журнальный столик.

      — Да.

      — Давно?

      — Нет. По сути, сегодня начали, может, вчера. Гарри, я понимаю, что сейчас ты удивлён. И это всё странно, но прошу тебя, доверься мне, — Гермиона присела на корточки возле друга. — Он не такой плохой, и ты сам это знаешь.

      Избранный нахмурился. И в его глазах она прочитала жалость и что-то ещё.

«Подозрение? Ты подозреваешь в чём-то Малфоя? Что за взгляд?»

— А как же Рон? — друг отвернулся к камину.

      — Я ведь тебе говорила, что мы остались друзьями.

      — Друзьями? — хмыкнул Гарри. — Ладно я, но как ты собираешься это рассказать ему? Сову отправишь? Мол, привет, Рон, в Хогвартсе всё прекрасно, кстати, я начала встречаться с Драко Малфоем, — съязвил гриффиндорец.

      Весь вид Поттера выражал откровенное недовольство и источал негатив.

      — Откуда в тебе столько желчи, Гарри? Я думала, что лучше расскажу на рождественских каникулах, потому что в письме не смогу… всё объяснить. — раздражённо ответила Гермиона и отсела на дальнее кресло. — Это получилось как-то само собой. Я пыталась сопротивляться, но не могу. И да будет тебе известно, меня к нему тянет. Я хочу быть с ним. Он совсем не…

      — Ему нельзя верить! Я не хочу отдавать тебя ему! — гриффиндорец неожиданно стукнул кулаком по журнальному столу.

      За окном проблеснула яркая полоса молнии.

      — Я не вещь, чтобы меня кому-то отдавать! — вскричала Гермиона.

      Молния сверкнула ещё раз. И, наконец, тишину, повисшую в комнате, разорвали раскаты грома.

      Друзья сидели молча. Оба обладали на удивление жутко упрямым характером. Полил дождь. Капли гулким стуком ударялись о стекло. Прошла, казалось бы, уже вечность, как Поттер выдавил из себя:

      — Прости.

      — Я должна была рассказать раньше, — Гермиона медленно прикрыла глаза. — Хотя вряд ли ты принял бы это лучше. И я не осуждаю тебя. Если бы кто-нибудь год назад сказал мне, что такое случится, я бы ему врезала.

      Гарри горько усмехнулся.

      — Я просто не хочу, чтобы тебе причинили боль, понимаешь? Пытаюсь беречь тебя, — Поттер опустил голову. — Хреновый из меня друг, раз я даже не замечал всего, что с тобой происходит. Я должен был быть рядом.

      — Гарри, ты мне ничего не должен. Перестань! — голос девушки задрожал. — Послушай меня…

      — Нет! Это ты меня послушай, Гермиона, — перебил её друг. — Дамблдор говорил мне об этом! Говорил о том, чтобы я не жалел мёртвых, а жалел живых. А я сосредоточился на тех, кого потерял. Был эгоистом и не обращал внимания на самое главное! Ты ведь мне как семья, чёрт возьми. Я чувствовал, что что-то не так, но даже не пытался разобраться.

      — Брось, Гарри… ты спрашивал кучу раз. Я должна была рассказать сама. Ведь между нами нет секретов.

      — Гермиона, ты… мне очень дорога. Вы с Роном мои лучшие друзья. И я не доверяю Малфою. Не хочу чтобы ты плакала или ещё хуже… — голос парня сорвался. — Чтобы однажды я уснул, и ты

приснилась

мне вместе с ними, — Избранный закрыл глаза и боролся с подступающими слезами.

      Гермиона подошла к другу и села возле него на пол, кладя голову на его плечо. Он дрожал. Отчаянно старался взять себя в руки.

      — Не держи в себе, — тихо прошептала гриффиндорка.

      — Я постоянно думаю об этом. Они снятся мне, — упавшим голосом сказал друг.

      Широкие плечи устало опустились. Гриффиндорец был невысокого роста и достаточно хорошо сложен. Непослушные чёрные волосы и брови, приятные черты лица и до бесконечности добрые зелёные глаза. От него пахло какао, корицей и молочным шоколадом.