Василий Головачев - Настоящая фантастика – 2015 (сборник)

Я усадил Павлика в операторское кресло.

– Значит, так! Даю вводную! Сюда летят люди, очень нехорошие люди, очень много нехороших людей, ты понимаешь?

– Как те, что к нам приходили?

– Намного хуже. Даже сравнивать глупо.

– И они хотят устроить нам ад?

– Что-то вроде того.

– Понятно. А что вы хотите от меня?

– Я хочу, чтобы ты с ними поговорил и попробовал их переубедить. Может быть, они одумаются. Справишься?

– Я???

– Не будем же мы Джессику об этом просить. Ты, конечно. Больше некому.

– Но почему?

– Видишь ли, я на этой планете всего лишь гость. Приехал и уехал. А ты вроде как старожил. Верно?

– Да.

– Выходит, что это твоя планета.

– И Джессики!

– И Джессики. Вот и скажи им об этом.

– Как?

– Так и скажи! Мол, это моя планета и я не хочу вас здесь видеть. Убирайтесь-ка отсюда подобру-поздорову! Справишься?

– Так и сказать?

– Примерно. Лучше, конечно, придумай что-нибудь от себя. В конце концов, это же твоя планета!

– И Джессики!

– И Джессики.

– Я попробую!

– Тогда готовься. Время есть.

– А если они меня не послушают?

– Тогда ты пойдешь освобождать Джессику, а я начну конференцию. Для начала объявлю повестку дня.

Павлик понимающе кивнул, и я поставил микрофон прямо перед ним.

Теремок затаился. Все излучающие системы наблюдения выключены. А рядышком катера «Астории» посылают сигнал бедствия.

Ждем.

Через полчаса экраны показали пришельцев – едва заметные пятнышки в небе.

Я включил микрофон и кивнул Павлику.

– Вы вошли в атмосферу Блика. Назовите себя и цель визита, – сказал он.

Получилось неплохо: важно и отстраненно. Человек занимался серьезным делом и плевать хотел на всяких там пришельцев, но, ничего не поделаешь, приходится отвлекаться на дурацкие формальности и по сто раз на день задавать одни и те же вопросы.

Не удивлюсь, если в прошлом Павлик подрабатывал диспетчером.

– Это шутка? – отозвался громкий самодовольный бас и смачно выругался. Урка-класси́к. Не одну ходку сделал.

– Нет, все очень серьезно. Назовите себя и цель визита. В противном случае вам будет отказано в выса-дке.

Павлик отлично вжился в роль. Прирожденный диспетчер.

– Идет новая власть, сученок. Готовься к встрече. Хлеб-соль не обязательно, а вот жопу помой!

Мой диспетчер не смутился:

– На Блике живут мирные и культурные люди. Здесь не принято ругаться. Считайте это первым предупреждением. Второго не будет. Летите властвовать куда-нибудь подальше.

Я показал Павлику поднятый большой палец.

– А что будет? Перестанешь со мной общаться?

– Вы не назвались. В высадке отказано. Приказываю покинуть атмосферу Блика. – Голосок задрожал. Парнишка теряет контроль.

– Какой ты нетерпеливый! А если мы наплюем на твой приказ и все-таки высадимся, что тогда? Ты обидишься и не будешь мыть жопу? – Колонки разразились дружным хохотом.

Павлик посмотрел на меня. Я пожал плечами и развел руки, выражая полную неопределенность.

– Тогда вы все умрете еще до заката, – сказал он.

Нет! Я вскочил и отчаянно замахал руками. Но было поздно. Павлик смотрел на меня и приходил в ужас.

– Интересно от чего. Не подскажешь? – спросил далекий бас. Ему и правда было интересно.

– Здесь повсюду бродит смерть, безликая и неотвратимая, – ответил Павлик. От прежней важности не осталось и следа.

– И давно она там бродит? – не унимался урка.

– Достаточно!

– Тогда мы ее просто выпьем, как ядреный самогон! Я думаю, она уже готова. Ха-ха! Настоящая смерть сейчас в воздухе, сученок. Смотри – я уже иду!

Пятнышки на мониторе превратились в приличную тучку, она закрыла половину экрана и продолжала расти.

– А вы не хотите высадиться на другом полушарии, чтобы мы не встречались? – жалобно спросил Павлик. – Так будет лучше для всех. Договорились?

– О, я вижу красивый беленький домик. Не против, если мы поживем у тебя некоторое время? Тогда нам не придется лететь на другое полушарие! Ха-ха!

– Против! Я не хочу вас тут видеть! Улетайте назад!

– Хватит булькать! Побереги слюни. – Голос подобрел. – Ты лучше мне вот что скажи… Я слышал, к вам на Блик приезжал отдохнуть один боец. Ничего об этом не знаешь?

– Не врут люди. Было такое, – ответил Павлик не моргнув глазом.

– А где он сейчас? Уже улетел?

– Зачем? Сидит напротив меня, слушает наш разговор и улыбается.

– Улыбается?

– Ну да. Он вообще у нас весельчак: шутит все время.

– А что его сейчас веселит, не можешь узнать?

Павел посмотрел на меня. Я пожал плечами. Мол, как хочешь, так и понимай.

– Да просто так! Настроение у человека хорошее, вот он и улыбается. Может быть, вспомнил ваших дружков с «Астории». Откуда мне знать?

– С «Астории»? А где они сейчас?

Вот нам уже и не до смеха! Насторожились. Начали кое-что соображать.

– В преисподней, где же еще! Ждут не дождутся встречи с вами! Ладно, бублики мои сладкие, интересно было пообщаться, но мне пора идти. Сейчас начнется конференция, и я не хочу пропустить повестку дня. Прощайте!

Он выключил микрофон и побежал «освобождать» Джессику.

Я дернул рубильник.

Ожил радар, взвыла сирена, и где-то снаружи загудели восемь спаренных XTR. «Гвоздь» приступил к уничтожению противника.

Через пять секунд пушки затихли. Вскоре на бликовский грунт обрушился дождь расплавленной стали. В радиусе двухсот километров от моего теремка не осталось ни одной воздушной цели. Только столбы черного дыма подпирали небо. Но и они рассеивались на глазах.

Сирена замолчала.

На всё про всё – тридцать секунд.

«Конференция» закончилась досрочно.

Даже ракетами побаловаться не пришлось!

Полковник опять меня переиграл.

Я так и не понял, откуда появились эти пушки. Может быть, прятались в самих колоннах, может быть, выросли из-под земли, но в шары такую мощь точно не спрячешь. Судя по звукам и результату, за стенами теремка работал полноценный комплекс ПВО. Нечто подобное прикрывает императорский дворец.

Я чувствовал себя обманутым, оплеванным и никому не нужным. Печаль моя была велика. Два дня готовился к последней битве, хотел умереть героем, принарядился, морду гримом испоганил, соседей перепугал – и все ради чего? Чтобы посмотреть тридцатисекундный ролик? Паршивое ощущение! Теперь хоть из дома не выходи. Засмеют. Анекдоты про меня станут рассказывать.

Я оказался марионеткой в руках прославленного полководца. Великий гроссмейстер одержал очередную победу не вставая с больничной койки.

Даже Павел блестяще сыграл свою роль, а я так и не умылся вражеской кровью!