Роберт Силверберг - Лагерь Хауксбиль

Ответа не последовало. Его увели.

Лагерь "Хауксбилль"? Что это такое? Похоже, что-то связанное с машиной времени.

Очень скоро Барретт получил ответ на свои вопросы.

Его привели в просторное помещение, наполненное невероятными машинами. В самом центре была расположена светящаяся металлическая платформа диаметром в шесть метров. Над ней, спускаясь с высокого потолка, висело скопление различной аппаратуры весом во много тонн, переплетение колоссальных поршней и силовых сердечников, похожих на готовое напасть доисторическое чудовище... или, может быть, на гигантский молот.

В помещении было полным-полно техников с сосредоточенными лицами, которые возились возле многочисленных пультов и информационных дисплеев. С Барреттом никто не разговаривал. Его запихнули на огромную, похожую на наковальню, платформу, расположенную под чудовищным молотом. Все вокруг него бурлило кипучей деятельностью. Не слишком ли много шума из-за одного сломленного политического заключенного, подумал он. Они что, именно сейчас собираются выслать его в лагерь "Хауксбилль"?

Помещение озарилось розоватым светом. Однако еще долгое время ничего не происходило. Барретт стоял терпеливо, чувствуя себя несколько глупо. Затем прозвучал голос откуда-то снизу:

- Как калибровка?

- Прекрасно. Мы зашвырнем его ровно на миллиард лет назад.

- Погодите секунду! - завопил Барретт. - На миллиард лет...

На него никто не обращал никакого внимания. Он не мог пошевелиться. Послышалось пронзительное завывание, ноздри его уловили какой-то незнакомый запах, а затем он почувствовал боль. Такой острой, такой разрушающей боли он не испытывал всю свою жизнь. Казалось, на него обрушился молот и расплющил его. У него потемнело в глазах. Он был нигде. Он...

...падал...

...падал...

...приземлился...

...приподнялся оглушенный, весь в поту, ничего не понимающий.

Он был уже в другом помещении, но с таким же оборудованием, и вокруг были не суровые лица техников-исполнителей. Он узнал эти лица. Члены Фронта Национального Освобождения... люди, которых он не видел столько лет, люди, которые были арестованы и чье местонахождение было неизвестно.

Встречал его и Норман Плэйель со слезами на глазах.

- Джим... Джим Барретт... в конце концов и тебя тоже сослали сюда, Джим! Не спеши подниматься. У тебя темпоральный шок, но он скоро пройдет.

- Это лагерь "Хауксбилль"? - хрипло спросил Барретт.

- Это лагерь "Хауксбилль". Какой есть.

- Где он?

- Не где, Джим, а когда. Мы на миллиард лет в прошлом.

- Нет, нет. - Он стал трясти головой. Значит, все же машина Хауксбилля действует и слухи оказались правдой. Вот куда высылают самых закоренелых. - Джанет тоже здесь? - спросил он.

- Нет, - ответил Плэйель. - Здесь только мужчины. Двадцать-тридцать узников, как-то умудрившихся выжить.

Барретт едва верил в это. Но они помогли ему спуститься с Наковальни и повели показывать мир, в котором ему предстояло жить. Он смотрел на голые скалы вокруг, круто обрывающиеся к серому морю, на голый берег, и сознание того, что все это правда, обрушилось на него с еще более мучительной болью, чем Молот несколько минут назад.

14

В темноте Ханн сначала не заметил Барретта. Он медленно поднялся, вздрагивая от ошеломляющих воздействий путешествия сквозь время, а через несколько секунд сел на край Наковальни, свесил с нее ноги и стал ими раскачивать, чтобы улучшить кровообращение. Затем сделал несколько глубоких вздохов и соскочил на пол. Свечение поля прекратилось в ту самую минуту, когда он появился на Наковальне, и теперь он осторожно брел в темноте к выходу, стараясь ни на что не наткнуться.

Барретт внезапно зажег свет и спросил:

- Чем это вы здесь занимались, Ханн?

Молодой человек отпрянул, словно его ударили в живот. Он стал ловить ртом воздух, отпрыгнул назад на несколько шагов и вскинул руки вверх, принимая защитную стойку.

- Ответьте мне, - сказал Барретт.

Ханн, казалось, пришел в себя после первоначального испуга. Он бросил короткий взгляд мимо массивной фигуры Барретта в сторону выхода и произнес:

- Пропустите меня, пожалуйста, я этого сейчас объяснить не могу.

- Для вас лучше, если вы все объясните незамедлительно.

- Всем будет лучше, если я воздержусь, - настаивал Ханн. - Пропустите меня.

Барретт продолжал загораживать дверь.

- Я хочу знать, где вы были сегодня вечером и что вы делаете возле Молота?

- Ничего, просто изучаю, как он устроен.

- Минуту назад вас не было в этой комнате. Затем вы появились как бы ниоткуда. Так откуда же вы появились, Ханн?

- Вы ошибаетесь, я стоял как раз позади Молота, я не...

- Я видел, как вы упали, то есть выпали на Наковальню. Вы путешествовали во времени, так?

- Нет.

- Не лгите мне! Я не знаю, как это вам удалось, но вы каким-то образом перемещались во времени в будущее, разве не так? Вы здесь шпионите за нами, и вы только что отправлялись куда-то, чтобы представить отчет о своих наблюдениях, а теперь вернулись назад.

Бледный лоб Ханна блестел от обильного пота.

- Я предупреждаю вас, Барретт, - стараясь быть сдержанным, произнес он, - не задавайте именно сейчас слишком много вопросов. Обо всем, что вы желаете узнать, вы узнаете в должное время. Оно еще не наступило. А пока что, пожалуйста, разрешите мне выйти.

- Я требую сначала ответить на мои вопросы, - настаивал Барретт.

Только сейчас он осознал, что весь дрожит. Он уже знал ответы на свои вопросы, и они потрясли его до глубины души. Он знал, где был Ханн. Но тот должен был сам в этом признаться.

Ханн молчал. Потом сделал несколько нерешительных шагов в сторону Барретта, который не шевелился. Он, казалось, собирался с духом, чтобы неожиданно рвануться к двери.

- Вы не выйдете из этой комнаты, - твердо сказал Барретт, - пока не скажете мне то, что я хочу узнать.

Ханн бросился вперед.

Барретт стоял прямо перед ним, упершись костылем в косяк, перенеся весь свой вес на здоровую ногу, и ждал, когда Ханн окажется рядом. Он прикинул, что тяжелее Ханна по меньшей мере на сорок килограммов. Этого вполне могло хватить на то, чтобы компенсировать молодость и здоровые ноги Ханна.

Они сошлись, и Барретт впился пальцами глубоко в плечо Ханна, пытаясь задержать его, оттолкнуть назад в комнату.

Ханн чуточку отступил, затем, ничего не говоря, пристально посмотрел на Барретта, и снова стал нажимать.

- Нет... нет... - рычал Барретт. - Я вас не выпущу.

- Я не хочу этого делать, - произнес Ханн и снова поднажал.

Барретт почувствовал, что согнулся. Он еще сильнее сдавил плечи Ханна и старался оттолкнуть его от двери. Но Ханн держался крепко, и вся сила Барретта ушла на то, чтобы самому удержаться на ногах. Костыль выскользнул у него из-под мышки и упал поперек двери. Еще одно какое-то мгновение Барретт превозмогал мучительную боль, когда весь вес его тела оказался на бесполезной для него ноге, затем ноги его подкосились, и он стал оседать на пол. Рухнул он с оглушительным грохотом.