Журнал «Если» - «Если», 2012 № 03

Нелинеен и сам мир, где живут смешарики. Он, как и герои, может приобретать свойства и характеристики от эпизода к эпизоду в зависимости от воли сценариста и в соответствии с логикой отдельной серии. Например, в Стране смешариков по необходимости появляется и пропадает электричество, у них нет телефона, зато есть беспроводной телеграф и компьютер с операционной системой Okna'95.

Мы не знаем и социального устройства этого мира. Понятно, что как таковое оно не интересует ни авторов, ни маленьких зрителей. Подобно тому, как нет общества и государства, скажем, в мире «Голубятни на желтой поляне» Крапивина… Однако совсем без некоторых социальных реперов не обойтись, как нельзя жить в обществе и быть свободным от него, согласно известной цитате. Смешарики живут в утопической идиллии, но к ним иногда попадают, например, существа с криминальными наклонностями (клон Лосяша в серии «Невоспитанный клон»), фея Тигриция оказывается актрисой, связанной контрактом; порой в райском уголке слышится эхо экологической катастрофы («Маленькое большое море»).

Вместо истории мира здесь только ее интерпретация, как иронично показано в эпизоде «В начале было слово». В этой серии каждый из героев переписывает историю на свой лад, а проснувшийся Копатыч полагает, что он единственный оставшийся в живых на земле. То есть зрителю предложены отсылки сразу к целому пласту постапокалиптической фантастики.

Но даже сама реальность в «Смешариках» вполне подвержена редактированию. В эпизоде «Край света» Лосяш демонстрирует фотографии Земли, сделанные из космоса, вынуждая Кроша признать, что планета круглая. Импульсивный Крош берется доказать обратное, мол, Земля плоская и стоит на слонах и черепахе. Вместе с Ежиком они отправляются фотографировать край света. И хотя фотоаппарат тонет, оказывается, что край света все же существует. Привычная нам картина мира пробуется на прочность.

Однако этот антагонизм мнений существует все еще в пределах их мира. Но есть персонаж, который постоянно пытается пробиться через стену, отделяющую мир смешариков от нашего. Это Ежик. «Мне порой кажется, что наш мир кем-то нарисован… И за нами все время кто-то наблюдает», — признается он Крошу, этой фразой возводя постмодернистскую игру на новый уровень. В серии «Почему» он даже слышит голоса переговаривающихся у компьютера мультипликаторов.

Взрослым может показаться, что такая сложная философская структура в детском мультфильме едва ли уместна. Но все дело в том, что в детском сознании еще нет системной и намертво зацементированной картины мира. А потому и нет противоречия: Земля может быть одновременно и плоской, и круглой, и нарисованной. Любая фантазия будет существующей в одной из версий реальности. Например, в серии «Проверка», где искушенный зритель увидит отсылку к рассказу Филипа Дика «Из глубин памяти», Крош, чтобы проверить Ежика, выдумывает пиратов созвездия Большой Стрекозы и мастерит из подручных средств «квантограббер», за которым эти пираты якобы охотятся, после чего к Ежику на самом деле приходят космические пираты.

Мир способен быть таким, каким ты захочешь. «Смешарики» четко отражают эту особенность детского мышления, а взрослых тренируют парадоксами.

Как и любая хорошая фантастика.

Создание целостной картины мира никогда не входило в задачу сериала. Более того, из-за упомянутой особенности детского восприятия такая картина мира ему противопоказана.

В частности, здесь на равных уживаются наука и волшебство. Пин строит космический корабль, мастерит невероятные механизмы и даже самообучающегося робота Би-би, который издает звуки, как лукасовский R2D2. Ученый Лосяш в юности сам себя клонирует, и его отношения с «невоспитанным клоном» напоминают «Странную историю доктора Джекила и мистера Хайда». В то же время Кар-Карыч останавливает дождь, заклиная Лунного Ворона индейскими танцами с бубном, чем посрамляет скептика Лосяша, а Нюше во сне является профессор Менделеев (!) и объясняет, как сделать настоящую волшебную палочку.

Причем в столкновении волшебства и науки первое неизменно выигрывает, хотя, допустим, Кар-Карыч считает свое камлание своеобразным альтернативным знанием и, обучая Лосяша премудростям, заявляет, что «в науке нет мелочей!». Нередко сюжет эпизода разрешается тем, что волшебство, в которое никто уже не верил, все же случается. Например, в серии «Операция «Дед Мороз» неугомонный Крош решил поймать сетью сказочного героя, чтобы доказать: им нарядился кто-то из взрослых. Действительно, в тенетах оказывается Кар-Карыч, однако некто с бородой и мешком, но отнюдь не смешарик, все же появляется в кадре, чтобы заставить поверить в Деда Мороза не шаровидную малышню, а самого старого и опытного смешарика — Кар-Карыча. Любопытно, что по такой схеме часто строились первые сезоны «Секретных материалов».

Почему у магии всегда есть преимущество в Стране смешариков? Причину называет Крош, когда в упомянутом эпизоде «Край света» спорит с Лосяшем о том, что Земля стоит на слонах и черепахе: «Так же интереснее!». Юным смешарикам, как и маленьким зрителям, не интересен мир, разложенный на формулы и скованный расчетами. И даже науку и технику они признают, лишь когда те дарят чудо. Ведь только чудо способно переделать мир по собственному желанию, то есть творить. Правда, как остроумно показано в серии «Два волшебника», где Нюша и Бараш стараются своим волшебством сделать мир «лучше, красивее, добрее» и создают каждый собственную утопию — это «красивее и добрее» у каждого выглядит совершенно по-разному.

Но и взрослых смешариков сказанное касается не меньше. Лосяш в ответ на вполне актуальную новость о том, что Плутон больше не признают планетой, устраивает голодовку, защищая статус этого небесного тела. В бреду он видит десант разумных обитателей Плутона, присудивших ему звание героя, но обиженных на землян и готовых уничтожить нашу планету. Теперь уже он произносит жаркую речь в защиту Земли. В финальном кадре делается намек, что это не было видением, но важно то, что чистосердечный порыв Лосяша оказался сильнее реальности. В эпизоде «Не может быть» ставится с ног на голову распространенный в американском кино сюжет о чужеродном растении, занесенном из космоса. Необыкновенный цветок вполне безобиден, красив и музыкален, но… нерационален. Лосяш в сердцах уничтожает его, однако тоскует по космической музыке и игре света и ночью сам выходит с фонариком вместо чудо-растения. Каждый подобный фантастический эпизод превращается в своего рода анимационную басню, адресованную зрителям всех возрастов.