Джонатан Летем - Пистолет с музыкой

- А я могу сказать вам, - подхватил второй, - что Любовь и Деньги шесть совершенно разных вещей.

- В другой раз, - сказал я. - У меня нет настроения.

Я поставил стакан на стол и направился к двери.

- А я скажу, что считаю Время и Настроение двенадцатью совершенно разными вещами, - заявил за моей спиной Барри.

23

Мне раньше приходилось пару раз бывать в "Капризной Музе" в качестве посетителя - они поздно закрывались, и я пользовался этим, и еще пару раз я бывал там по работе, следя за какими-то алкашами. Я даже знал о существовании задней комнаты, но сам туда никогда не заглядывал. Имя Оверхольт было мне незнакомо. Я сел в машину и поехал туда, хотя не был уверен, что они уже открыты.

Они уже открылись. Входить в "Музу" со стоянки - все равно что попадать в маленькую машину времени, переносящую тебя из шести вечера в глубокую ночь. Парни за стойкой выглядели так, словно они набираются уже не один час, а на полу валялся ночной слой сигаретных бычков, размокавших в лужах пролитого виски и растаявшего льда. Музыкальный автомат выдавал заунывную песню, хорошо идущую под последнюю рюмку, когда весь бар подпевает слова, хотя ясно, что последней рюмки в "Музе" не бывает. Вернее, бывает, но не одна.

Я зашел и сел как можно ближе к задней двери. Барменом здесь был здоровяк, сам то и дело прикладывающийся к бутылке. Ему потребовалось некоторое время, чтобы уяснить мой заказ, и еще некоторое время, чтобы принести его мне. Я не обратил на это внимания. Мне стоило бы спешить, но здесь, в "Капризной Музе", тебя окутывал кокон безвременья. В самом деле кому нужна карма? Я осушил стакан и сунул под него на пятьдесят баксов больше, чем следовало.

Когда бармен увидел деньги, он повел бровью, но не сильно. Он взял бы их как должное, если бы я не поманил его пальцем.

Он наклонился ко мне.

- Я хочу поговорить с Оверхольтом.

- Он, может, и не пришел еще. - Он говорил так быстро, словно ответ был заготовлен у него заранее.

Я вынул одну из рваных сотенных, заполнявших теперь мой карман. Он принял ее за целую и не замечал этого, пока не взял в руки, тогда снова повел бровью.

- Я склею ее после того, как поговорю с Оверхольтом, - пояснил я. Будет как новенькая.

- Бог с ней, с новой, - сказал он. - И так сойдет. - Он повел глазами в сторону двери в задней стене.

- Спасибо.

- Не благодарите меня.

Он забрал у меня стакан, отнес его к шеренге бутылок у зеркала и принес обратно полным.

- Главное, платите больше за питье, вот и все.

Я взял стакан и прошел в дверь. Всю комнату занимал бильярдный стол стены подходили к нему с трех сторон так близко, что это, должно быть, мешало прицеливаться кием. С четвертой стороны уходил вглубь темный коридор. Единственная лампочка свисала на проводе с потолка чуть выше шаров - неверное движение кием, и вы разобьете ее. У стола стояли двое, большой парень и маленький парень, и изучали стол, облокотясь на кии. Я закрыл за собой дверь и поставил стакан на сукно.

Когда большой парень посмотрел на меня, я уже знал, что мне нужен маленький. У некоторых людей все написано на лице, так вот у большого было явно написано что-то не то.

Впрочем, он не был лишен изящества. Он сделал шаг, снял стакан со стола и сунул его мне в руку. Потом пробил. Удар был неплох, и мы с Оверхольтом молча стояли и смотрели, как он один за другим заколачивает шары. Пару раз он задел кием о стену, но это ему не мешало. Он только поднимал конец кия выше и бил так же точно.

Когда он наконец промазал, он только хмыкнул. Конец кия снова уперся в пол, и он принялся ждать. Мгновение мне казалось, что придется ждать конца игры. Потом Оверхольт заговорил.

- Дверь в сортир с другой стороны.

- Я ищу парня по имени Оверхольт, - сказал я.

Оверхольт чуть заметно улыбнулся. Его губы потрескались, словно он слишком часто облизывал их. Он пригладил рукой волосы и снова взялся за кий.

- Ну я буду Оверхольт, - ответил он.

- Хорошо, - продолжал я. - Мне говорили, что вы можете дать мне такие вещи, каких не даст больше никто. - Я понятия не имел, о чем говорю.

- Случается, - произнес он.

Звучало это так, словно он признается в привычке, от которой не может отделаться.

- Плачу за то, чтобы это случилось сейчас.

- Попробуем. - Он окинул меня взглядом. - Мне надо знать ваше имя, и как вы узнали мое. Мне надо посмотреть на вашу карточку.

Мне было не до шуток. Я мог надеяться только, что он не знает моего имени от Фонеблюма. Я подержал карточку под лампой, стараясь не задеть шары.

- Я встречался с парнем по имени Фонеблюм, - сказал я. - Он советовал мне обратиться к вам.

Оверхольт нагнулся и прочитал мою фамилию.

- Толстый такой мужик, - пояснил я. - Никакого подвоха.

Оверхольт мрачно улыбнулся и спрятал мою карточку к себе в карман. Я приготовился делать ноги. Если бы понадобилось, я удрал бы и без карточки. Все равно на ней оставалось только двадцать пять единиц.

- Большой и толстый, это так, - кивнул Оверхольт. - Жаль, что он редко теперь выезжает.

Последовала минутная пауза. Я разглядывал Оверхольта так внимательно, как только мог, не давая ему понять этого.

Он похлопал себя по карману с моей карточкой.

- Не беспокойтесь, - сказал он. - Получите назад в лучшем виде. Простая предосторожность.

Я понял, что задержал дыхание и медленно выдохнул.

- Еще он говорил, что вы можете помочь мне достать немного Вычистителя.

Он покосился на большого парня. Я тоже посмотрел, хотя смотреть было особенно не на что. Потом он снова посмотрел на меня, и в первый раз наши глаза встретились.

- Бывает иногда, - сказал он.

- Мне он нужен.

- Вам бы не стоило употреблять его. Это плохой порошок, - почти искренняя забота.

- Это мое дело. Я хочу достать его.

Он вздохнул.

- Это будет стоить пять сотен.

Я усмехнулся про себя. От денег, что Энгьюин дал мне в баре "Вистамонта", осталось ровно столько. Было бы забавно потратить их на зелье, которое я совсем недавно высыпал в грязь на дороге. Цена меня не смущала - может статься, за эти деньги я получу больше, чем просто зелье. Впрочем, узнать это, не потратив денег, я не мог.

И что я буду делать с новым пакетом Вычистителя? Может, созрею до того, что попробую его.

- Нет проблем, - услышал я свой голос.

- О'кей, - сказал он. - Пошли наверх. Я позвоню.

Он передал кий здоровяку, который не выказал особого огорчения. Он выигрывал, однако таких побед у него осталось в прошлом не счесть, а в будущем ждало еще больше. Дела важнее.

- Ступайте за мной, - сказал Оверхольт и нырнул в темный коридор за столом.

Я шел следом, и он провел меня по короткому маршу наверх, в маленькую курительную с телевизором и парой кресел. Он предложил мне сесть, и я опустился в кресло.