Фрэнк Херберт - Пассаж для фортепиано

Маргарет спустилась обратно на кухню и погрузилась там в работу, пока не пришел вызов от Уолтера. Вид мужа успокоил ее.

- Я так соскучилась по тебе, дорогой, - промурлыкала она.

- Это долго не продлится, - сказал Уолтер. Он улыбался, чуть отклонившись в сторону, и выглядел очень усталым. - Как там поживает моя семья?

Его очень обеспокоил рассказ о Дэвиде.

- Доктор уже прибыл? - спросил Уолтер.

- Что-то опаздывает. Должен был быть в шесть, а уже полседьмого.

- Наверное, слишком занят. Не похоже, чтобы Дэвид был действительно болен. Скорее всего просто расстроился... возбуждение перед отъездом. Позвони мне, как только его осмотрит врач.

- Позвоню. Я думаю, что он очень огорчен тем, что мы оставляем здесь рояль твоего отца.

- Дэвид знает, что это от нас не зависит. - Уолтер улыбнулся. - Боже, представляешь что было бы, если бы мы протащили эту штуку на корабль? Доктор Чарлсуорси просто бы чокнулся!

- Почему бы ему этого не предложить? - улыбнулась в ответ Маргарет.

- Ты хочешь, чтобы я с ним поссорился?

- Как продвигаются твои дела, дорогой? - увильнула от ответа Маргарет.

Лицо Уолтера стало серьезным. Он вздохнул.

- Мне пришлось сегодня разговаривать с вдовой бедняги Смайта. Она отправилась собирать его вещи. Это было так мучительно. Старик опасался, что она все равно захочет участвовать в полете... но... - Уолтер покачал головой.

- Нашли ему замену?

- Да. Молодой парень из Ливана. Зовут Терик. Жена у него очень симпатичная. - Уолтер посмотрел мимо нее на кухню. - Похоже, что ты приводишь все в порядок. Уже решила, что мы с собой возьмем?

- Кое-какие вещи. Хотела бы я быть такой же решительной, как и ты. Определенно мы возьмем мамин сервиз и серебро... для Риты, когда она будет выходить замуж... и Утрилло, что твой отец купил в Лиссабоне... мои драгоценности - это около двух фунтов... а о косметике я не буду беспокоиться. Ты говорил, что мы сможем сами ее производить...

В кухню вбежала Рита и оттолкнула Маргарет в сторону.

- Привет, папа!

- Привет, сорвиголова. Чем занималась?

- Составляла каталог своей коллекции жуков и пополняла его. Мама поможет мне заснять образцы, как только я все подготовлю. Они такие ТЯЖЕЛЫЕ!

- Как это она только согласилась подойти к твоим жукам!

- Папа, они не жуки - они экспонаты!

- Для твоей мамы они только жуки, милая. Теперь, если...

- Папа! Тут еще одно дело. Я рассказала Раулю - это новенький в нашем квартале - про тех, похожих на ястребов, насекомых на Рителле, что...

- Это не насекомые, милая. Это адаптировавшиеся амфибии.

Рита нахмурилась.

- Но в докладе Спенсера четко сказано, что они покрыты хитином и что они...

- Погоди! Тебе нужно прочитать тот технический отчет, который я принес домой месяц назад. У этих созданий метаболизм на основе меди и у них много общего с рыбами этой планеты.

- О, ты думаешь, мне нужно специализироваться в морской биологии?

- Не все сразу, милая. Теперь...

- Папа, а уже известно, когда мы улетаем? Я так хочу побыстрее оказаться на Рителле.

- Этого еще не определили, милая. Но мы можем узнать об этом в любую минуту. Теперь дай мне поговорить с мамой.

Рита отодвинулась назад.

Уолтер улыбнулся жене.

- Кто у нас растет?

- Хотела бы я знать.

- Слушай... не беспокойся насчет Дэвида. Уже прошло девять лет с тех пор... с тех пор, как он выздоровел после вируса. Все тесты показывают его полное излечение.

"Да, вылечился, если не принимать во внимание отсутствие оптических нервов". Маргарет выдавила улыбку.

- Я знаю, что ты прав. Это какой-то пустяк, над которым мы вместе посмеемся, когда... - Зазвонил колокольчик на входной двери. - Наверное, это доктор.

- Позвони мне, когда он осмотрит Дэвида.

Маргарет услышала шаги бегущей к двери Риты.

- Пора закругляться, милый, - сказала она, послав мужу воздушный поцелуй. - Я люблю тебя.

Уолтер поднял вверх два пальца в знаке победы и подмигнул.

- Я тоже. Выше нос.

Связь прервалась.

Доктор Моуэри был седовлас, с кремневым лицом, вечно куда-то спешил и имел обыкновение кивать и знающе (но невразумительно) бурчать себе под нос. Сумку с инструментами он держал в руках. Доктор погладил Риту по голове, крепко пожал руку Маргарет и настоял на том, чтобы осмотреть Дэвида без свидетелей.

- Мамаши лишь будоражат атмосферу и мешают врачам, - сказал он и подмигнул, чтобы смягчить яд своих слов.

Маргарет отправила Риту в верхнюю комнату и осталась ждать в верхнем холле. На обоях между дверью в комнату Дэвида и углом холла было сто шесть вставок с цветочным узором. Она уже приступила к подсчету столбиков балюстрады, когда наконец появился доктор. Он мягко закрыл за собой дверь и задумчиво кивнул.

Маргарет застыла в ожидании.

Доктор Моуэри кашлянул, прочищая горло.

- Что-нибудь серьезное? - встревожилась Маргарет.

- Не то чтобы... Давно он в таком состоянии... апатичный и расстроенный?

Маргарет проглотила комок в горле.

- Он слегка изменился с тех пор, как мы купили электронное пианино... оно должно было заменить "Стейнвей" его деда. Вы это имеете в виду?

- Изменился как?

- Непослушный, вспыльчивый... хочет все время быть один.

- Полагаю, что у вас нет возможности прихватить с собой рояль, заметил доктор.

- О, Боже мой... он должно быть весит всю тысячу фунтов, - сказала Маргарет. - А электронный инструмент только двадцать один фунт. - Она прочистила горло. - Это все из-за рояля, доктор?

- Возможно, - доктор Моуэри сделал первый шаг по лестнице вниз. - Не похоже, чтобы это было что-то органическое. Своими инструментами я ничего не смог обнаружить. Я хочу, чтобы доктор. Линквист и еще кое-кто осмотрели его сегодня вечером. Доктор Линквист - наш главный психиатр. А тем временем я попытаюсь уговорить мальчика что-нибудь съесть.

Маргарет подошла к доктору.

- Я медсестра. Если с мальчиком что-нибудь серьезное, то вы можете мне рассказать...

Он переложил сумку в правую руку и похлопал ее по плечу.

- Не беспокойтесь, дорогая. Колонистам полезно иметь музыкального гения. Мы не позволим, чтобы с ним что-нибудь случилось.

У доктора Линквиста было круглое лицо и циничные глаза падшего херувима. Голос его исходил волнами, разливаясь над слушателями и затягивая тех в водоворот. Психиатр и его коллеги пробыли с Дэвидом почти до десяти вечера. Потом доктор Линквист отпустил остальных и спустился в музыкальную комнату, где его ждала Маргарет. Он сел на скамейку у рояля, ухватившись руками за деревянный выступ рядом с ним.

Маргарет заняла свое кресло-качалку. Это был единственный предмет из мебели, о котором она жалела. От долгого использования кресло приобрело контуры, точно соответствующие ее фигуре, а его грубая матерчатая обивка несла успокаивающее своеобразие дружеской теплоты.