Человек без аппетита - Майлз Джон Брейер

ему визит. Я встречался с ним несколько раз и внимательно наблюдал за ним из-за моего обещания, данного его жене. В тот воскресный день, когда мы всей компанией отправились в Уайт-Сити немного отдохнуть, он казался таким же рассеянным, как обычно; время от времени он сосредотачивался ради нас, а затем снова терялся. Когда мы уселись в маленькой беседке за изящный столик, он несколько раз ковырнул вилкой в тарелке и посвятил себя разговору, чтобы отвлечь внимание от еды.

Неделю спустя он ворвался в мой кабинет.

– Я так давно хотел навестить тебя, – начал я.

– Это может подождать, – быстро сказал он. – У меня есть кое-что еще. Ты нам нужен. Я вспомнил о твоём опыте проведения экспериментов на животных и порекомендовал тебя. Ты можешь заняться стандартизацией. – Он говорил быстро и не давал возможности ответить. – Бид тоже едет. Работы хватит на нас троих. Да, это новый сорт таволги. Отлично! Мы должны исследовать его – экспедиция в Мексиканский залив.

– Да. – ответил я. – Я могу поехать. Я не настолько занят, чтобы не смочь помочь. Когда? В пятницу? К чему такая спешка? Почему? Я так и не увидел твоих экспериментов!

– Я знаю. Но сейчас на это нет времени. Это важно. И интересно. Потом…

Компания Уолдо С. Ханта снарядила небольшой пароход, и вскоре я уже был на его борту вместе с Вольни и ботаником по имени Бид, который во время исследовательской поездки по островам собрал сведения о чудесном растении, излечивающем дизентерию и вызывающем рвоту. Он убедился, что на некоторых островах произрастает большое количество этого растения, и привез его с собой. Из этого материала Вольни удалось выделить вещества, настолько похожие на эметин[1] и цефаэлин[2], что они, вероятно, были идентичны. Это было важно, потому что натуральная таволга и ее действующее вещество эметин с начала войны подорожали на 300%, и их вообще почти невозможно было достать. Появилась возможность найти новый источник поставок, который снизил бы цену и обеспечил лекарством в достаточном количестве для всех целей. Случайно я узнал, что некая фирма предложила Вольни баснословную сумму за усовершенствование и удешевление производства глицерина. Он отказался. «Больше глицерина для взрывчатки!» – воскликнул он. – «Меня тошнит от этих убийств. Здесь у нас есть то, что избавляет от страданий». У нас на борту было полный набор лабораторного оборудования для анализа, стандартизации и физиологического тестирования растения, чтобы в случае, если оно окажется полезным, мы могли сразу же привезти его с собой.

Было бы интересно рассказать о том, как мы искали растение Бида среди тысяч островов Мексиканского залива и, наконец, нашли несколько островов, полностью покрытых им, но этой истории здесь не место. В конце концов мы выбрали для остановки один из них – крошечный островок, на котором имелся запас пресной воды в виде нескольких родников у подножия крошечного горного хребта. Там не было гавани, а лабораторная работа на борту раскачивающегося корабля была невозможна; поэтому нам пришлось работать на берегу в палатках, что было довольно утомительной процедурой. Мы поставили их на небольшом холме, в четверти мили от кромки воды; за ними были три небольшие пальмы и родник, от которого местность поднималась вверх до среднего хребта; с последнего мы могли видеть дальний берег, находившийся примерно в десяти милях. Там было несколько групп деревьев, но в целом это было унылое и пустынное место. Все было покрыто растением Бида, которое он назвал Ipecacuanhua martialis с красновато-зелеными головками, собранными гроздями.

– Все идет отлично, – сказал Бид. – Смотрите, вот уже вечер второго дня, а Вольный уже варит сироп из таволги. Но что этот дурак капитан имел в виду, когда выгружал все корабельные припасы на берег?

– Он пробормотал что-то о перегруппировке груза и балласта, – объяснил я. – Он поймал меня там, но я ничего не смыслю в таких вещах. Но, по-моему, он выглядит странно.

На следующее утро помощник капитана ворвался в нашу палатку.

– Все припасы унесло приливом! – проревел он. – Еды не хватит и воробью.

– Как так? – хором воскликнули мы с Бидом.

Вольни на мгновение поднял глаза и вернулся к своей стеклянной посуде, очевидно, решив доверить это дело нам. Мы выбежали на берег и обнаружили, что на берегу осталось всего несколько металлических предметов. Корабль был пуст, если не считать каменного балласта. Матросы выглядели взволнованными.

– А что говорит капитан? – спросил я у помощника.

– Что он просчитался, – ответил он. – А потом последовало еще какое-то бормотание, которое я не смог разобрать.

Не смог разобрать. Однако, поскольку еды для десяти человек не хватило бы даже на один день, времени на раздумья не было: мы были вынуждены подняться на борт корабля и на всех парах направиться в Тампу. Все, кроме Вольни. Эксперименты в палатках шли полным ходом, и их нельзя было бросать. Поговорить с ним мне не удалось; он настоял на своём и остался. Мы оставили ему буханку хлеба и банку тушенки и поспешили уйти, оставив его склонившимся над перегонной колбой с пузырящейся коричневой жидкостью.

В тот вечер мы с Бидом стояли, облокотившись на борт корабля в тропическом лунном свете, радуясь, что этот бесконечный день закончился.

– Мне кажется, этот человек сошел с ума, – сказал Бид. Мы говорили о капитане корабля. – Я наблюдал за ним, и он ведет себя странно.

Мы услышали громкий смех из каюты, где капитан прибывал в одиночестве. Когда Бид заговорил, смех повторился.

– Ага, я вас услышал! – крикнул капитан, появляясь в дверях каюты с отвратительной ухмылкой на бородатом лице. – Да, я сумасшедший. Он свел меня с ума, и теперь я отомстил ему! – Он снова рассмеялся, отчего у нас по спине побежали мурашки. – Никто на этом корабле, никто в мире не сможет найти остров, на котором он находится, до того, как он уморит голодом свою ненавистную жизнь. Хо! Хо! Никто не знает, где находится остров, кроме меня, а я сумасшедший. Ха! Ха! Я выбросил вахтенный журнал в море! Теперь я отправляюсь в море за ним.

Последнее было предупреждением для нас, и когда он бросился к поручням, мы были уже готовы к этому; мы вдвоем втащили его на палубу. Он ревел и сопротивлялся как демон, но на шум прибежала команда, и вскоре он оказался связан по