Уолтер Уильямс - Престарелый рок

— Слушай, Дрейк, — сказал он, — а ты знаешь, что тут должна появиться Николь?

— Следовало ожидать, — ответил Майджстраль.

— Вы же с ней приятельствуете, как я понимаю? То есть — никаких там обид, и все такое?

— Никаких.

— И это после того, что она полетела с тобой на эту планетку… как ее бишь… а. Пеленг — и потом смылась от тебя к тому мужику, с которым сейчас живет?

— Не было такого, — буркнул Майджстраль.

— Хм? — удивился Кении. — Да нет, правда! Она с ним живет. Это же передавали в новостях. Он не то ее визажист, не то еще кто-то в этом роде.

— Я хочу сказать, — спокойно пояснил Майджстраль, — что мы с Николь на Пеленге не были любовниками, а посему она и не изменила мне с лейтенантом Наваррой.

— О… — Кенни призадумался. То, что в новостях могли наврать, никак не укладывалось у него в голове. Но вдруг он просиял. — Пустяки. Главное, что вы с ней по-прежнему на дружеской ноге. Не откажешься нас познакомить, а? Был бы рад поработать с ней вместе. Связи с Диадемой никогда еще никому не вредили.

«Бедняжка Николь», — подумал Майджстраль. Ну, в конце концов она сама выбрала такую судьбу, а стало быть, отдавала себе отчет, какие издержки сопутствуют этой самой славе. В том числе общение с такими типами, как Кенн, Винки или Ванг-Тхокк.

— Если представится возможность, — ответил Майджстраль, — я вас обязательно познакомлю.

Кенни глянул на кого-то за спиной Майджстраля и нахмурился:

— Какой-то тип в черном пялится на меня. Небось автограф хочет получить, скотина. Надо делать ноги.

— Пока, — попрощался с Кенни Майджстраль.

Пока он жил с Николь, он наелся таких разговоров под завязку.

— Пойду, пожалуй, с Кенни. — Элис откланялась.

Батти и Майджстраль посмотрели друг на друга.

— Какой… настойчивый молодой человек, — отметила Батти.

— Могло быть и хуже, — успокоил ее Майджстраль. — Он мог напиться.

— Вашего отца, — сообщила Батти, — разместили в моей комнате.

— Исключительно любезно с вашей стороны, — поблагодарил Майджстраль. — Можно через некоторое время перенести его в мою комнату, и я найду, кто бы присмотрел за ним.

— Как вам будет угодно, дружочек, но на самом деле это вовсе не обязательно. Я к нему уже успела привыкнуть, и к тому же это мы перевезли его на Землю. И я совсем не против приглядеть за ним, пока вы не уладите недоразумение с Джозефом Бобом.

«А за это, — подумал Майджстраль, — Батти будет продолжать копаться в моей биографии». Правда, отец не знал о нем ничего такого уж сенсационного — повзрослев, Майджстраль старался всячески ограждать семейство от собственных неприятностей, так что Батти суждено было удовольствоваться крошечными перлами вроде Питера Пижамы — такими домашними и, пожалуй, даже в чем-то милыми.

К тому же ему вовсе не хотелось препираться с мертвецом, даже с собственным папашей.

— Ну, если вы правда не против, — сказал Майджстраль.

— А этот молодой человек все еще на нас смотрит, — сообщила Батти.

Откуда-то сверху спикировала маленькая серебристая сфера и подлетела к Майджстралю. Следом за ней, но на своих двоих, подошла молодая дама с крайне необычной прической, в юбке колокольчиком.

— Мистер Майджстраль? — проговорила она на человеческом стандарте. — Я — Мангула Эриш из Службы Новостей Талона.

Появление подобной персоны было неизбежно. Майджстраль полузакрыл ленивые глаза и уставился на журналистку.

— Как поживаете? — отозвался он на том же языке.

К первой информационной сфере присоединилась вторая и повела запись в другом ракурсе.

— Ваше пребывание на Земле протекает продуктивно? — спросила Мангула.

— Нет, — ответил Майджстраль. — Но я ни к какой продуктивности и не стремлюсь.

— Я имела в виду, — бесстрастно продолжала Мангула, — станем ли мы свидетелями исчезновения каких-либо шедевров или драгоценностей, покуда вы на Земле?

Майджстраль вздохнул и снова сказал правду, понимая, что никто не поверит ни единому его слову:

— Я здесь в отпуске, прилетел на свадьбу моих друзей. Если что-то и пропадет, то не по моей вине.

— Обусловлено ли ваше нежелание что-либо красть вашим уважением к историческому величию Земли и ее бесценным сокровищам?

Глаза Майджстраля превратились в узенькие щелочки.

— Оно обусловлено тем, что я отдыхаю.

— Не хотите ли вы попросить прощения у жителей Земли, пользуясь случаем?

Майджстраль удивленно открыл глаза:

— За что я должен просить прощения?

— Но ведь именно на Земле ваш дед, имперский офицер, больше известный под прозвищем Роберт-Мясник, совершил большинство преступлений перед собственным народом.

Кончики ушей Майджстраля наклонились вперед, продемонстрировав его полное недоумение.

— И что же?

— Да то, — не сморгнув глазом, гнула свое журналистка, — что вы, как его потомок, должны бы извиниться за его злодеяния.

— Меня в ту пору и на свете-то еще не было, мисс, — ответил Майджстраль, — и я не имел никакого отношения к тем решениям, которые принимал мой дед, а также к тем действиям, которые влекли за собой эти решения со всеми вытекающими последствиями. Но если кому-то станет легче от моих извинений, я готов сделать это с радостью, хотя и не понимаю, какой от этого прок.

Он хотел было уже покаяться и за поступки предков Джесси Джеймса и Безумного Джулиуса, но дипломатическое чутье подсказало ему, что на сей счет лучше помолчать.

Мангула несколько мгновений переваривала грамматические сложности заявления Майджстраля.

— Так вы, значит, просите прощения? — уточнила она.

— По-моему, уже попросил.

Мангула захлопала глазами. Она-то надеялась вывернуться и задать новый, провокационный вопрос, но Майджстраль ответил именно так, как ей хотелось, поэтому она рванула в атаку, надеясь выжать из интервью как можно больше сенсаций.

— Вы осуждаете дело, за которое боролся ваш дед?

Майджстраль задумчиво потрогал полоску биопластыря на щеке.

— Мисс Эриш, — сказал он, — я полагаю, что история уже все расставила по своим местам и не мне с ней тягаться. Я желаю всем только добра и мира, независимо от политических убеждений.

Для того чтобы превратить интервью хоть капельку в сенсационное, была необходима большая редактура — чистка, как выражаются журналисты, и Мангула решила свернуть разговор и передать материал своему шефу — пусть сам решает, что с ним делать.

Вследствие этого она напрочь забыла поинтересоваться, откуда у Майджстраля биопластырь, который теперь был особенно заметен из-за кропотливой деятельности волокон, прораставших в глубь ткани, из-за чего образовалась выразительная припухлость, — а ведь этот вопрос мог породить по-настоящему скандальный материал.