Владимир Фирсов - Срубить Крест

— Но кавалеры не работают.

— Они будут работать… со временем.

— Когда же это время наступит?

— Мне кажется… наступит. — Диспетчер вдруг замолчал, словно сказал что-то такое, чего говорить не следовало. Я понял его опасения и спросил:

— Летур не сказал тебе, кто я такой?

— Нет.

— Я прилетел с той самой планеты Земля, откуда много лет назад прибыли ваши далёкие предки. В то время на всей нашей планете был навсегда провозглашён лозунг: «Кто не работает, тот не ест». Кое-кому он не понравился, и недовольные сбежали сюда.

Тут в дверь негромко постучали. Я попросил Фея от греха подальше перейти в другую комнату и выглянул в коридор. Там стояла Леннада.

— Пусть кавалер извинит меня, но мне поручено передать, что во дворе его ожидает человек с лошадью.

Девушка явно ждала, что я приглашу её зайти, она так и стреляла глазами мимо моего плеча. Но я закрыл дверь — мне очень не хотелось, чтобы кто-нибудь увидел у меня Фея.

Некоторое время мы шли молча.

— Я хочу, чтобы кавалер завтра проиграл, — сказала вдруг девушка.

— Почему? — удивился я. До сих пор все желали мне победы. Правда, это были мужчины.

— Если кавалер победит в турнире, он не захочет смотреть на меня. У него будет принцесса, он станет королём… Поэтому я хочу, чтобы он проиграл. Тогда кавалер посмотрит на меня не только во время беготни по коридорам и увидит, что я ничуть не хуже Ганелоны.

Я взглянул на девушку, удивлённый её откровенностью. Она действительно была очень хороша — её портил только чрезмерный слой краски на бровях, ресницах, губах. Я уже заметил, что здешние красавицы косметику не экономят. Возможно, к этому вынуждал их зелёный цвет здешнего солнца.

— Ты очень красивая девушка, — сказал я, ничуть не кривя душой. — А без этих ошеломляющих красок была бы ещё красивее. Я уверен, что любой кавалер будет счастлив, если ты выберешь его…

— Я уже выбрала тебя… — ответила она шёпотом. Глаза её вдруг наполнились слезами.

Я растерянно замолчал. К счастью, мы уже вышли на крыльцо. Невдалеке, у коновязи, рядом с великолепным белым конём стоял бравый ресторатор.

Я ожидал чего угодно, но только не этого. Отравил одну лошадь и привёл другую…

— Кавалер желал, чтобы я раздобыл для него коня, — сказал дядюшка Теодор, когда я подошёл. — Кресту было угодно, чтобы я смог выполнить его желание.

— Зачем ты приходил на Ристалище? — в упор спросил я.

— Кавалер обещал мне, что он свалит кавалера Рюделя. Как я мог пропустить такое зрелище?

— А что ты делал возле лошадей?

— Пусть кавалер не беспокоится — меня там никто не заметил. Я только с парнишкой поговорил, с Юликом. Конфет вот ему принёс.

— Ему или лошади?

— А что, разве нельзя? Животное — оно тоже ласку любит. Но если нельзя, то я не буду. Откуда мне знать — я в них не разбираюсь.

Дядюшка Теодор преданно смотрел на меня ясными глазами, словно это не он обещал недавно перерезать мне при случае глотку. Может быть, он действительно ни при чём?

— Почему же нельзя, — пробормотал я и повернулся к лошади.

Уже с первого взгляда я понял, что это самый лучший конь из тех, что я здесь видел, хотя моему Баязету он всё же уступал. Я долго осматривал, ощупывал, оглаживал животное, тщетно пытаясь найти в нём какой-нибудь изъян. Конь был безупречен.

— Спасибо тебе, — сказал я наконец. — Ты честно выполнил своё обещание. Теперь очередь за мной. Я своё тоже выполню.

— Да будет тень Креста над тобой, кавалер, — глухо произнёс ресторатор, глядя в землю. — Ну, я пошёл… А лошадь эту зовут Закатом.

И вдруг я понял, выполнения какого обещания он от меня ожидает. Я ведь собираюсь свалить Рюделя. Но дядюшке Теодору нужно от меня совсем другое: он ждёт, что я поделюсь с ним рецептом долголетия!

Оставив Петровича стеречь лошадь и с трудом отделавшись по пути от Леннады, я возвратился к себе и рассказал обо всём Фею.

— И всё-таки мне кажется, что лошадь отравлена им, — сказал я. — Но зачем тогда он привёл эту?

— Если это проделки Рюделя, — сказал Фей, — можно ожидать любой подлости.

Я вызвал Петровича через браслет и попросил проверить лошадь. Через несколько минут он доложил, что ничего подозрительного не нашёл, и я успокоился. Меня смущало только одно: где дядюшка Теодор раздобыл лошадь? К сожалению, я не спросил его об этом сразу, и мне оставалось только гадать, каким образом человек, совершенно не разбирающийся в лошадях, мог приобрести такое великолепие.

Я поделился своими опасениями с Феем, и он сказал, что не стоит держать Заката вместе с остальными лошадьми. Завтра скажут, что конь ворованный, наложат на конюшню арест… Да мало ли фокусов в запасе у Рюделя!

— Если кавалер разрешит, мы смогли бы присмотреть за его лошадью, — предложил он. — Мы будем дежурить возле неё круглосуточно. А когда она понадобится, кавалер сообщит нам.

На этом мы и договорились.

Когда Фей ушёл, я вызвал спутник. Бабушки там не оказалось. Всё же вскоре её разыскали на Земле. На экране браслета рядом с ней я с изумлением увидел Виолу, которая на этот раз уже не была блондинкой.

— Ты эту девушку знаешь? — спросила бабушка. — Ладно, ладно, не смущайся. Мы тут с ней тебе сюрприз готовим…

— Бабуся, а я получил подарок от Рюделя! — сказал я и поделился с нею своими новостями.

Она долго смеялась над рассказом о том, как я хотел нокаутировать судью, и похвалила Петровича за сообразительность. Но что за сюрприз мне приготовлен, она так и не сказала. Зато я узнал, что спутники обнаружили в том месте, за Южным хребтом, где побывал Юлик, небольшой городишко, и показала мне фотокарту.

— Петрович, не отсюда ли идут те сигналы, которые ты слышал?

Петрович взглянул на экран, мысленно сфотографировал карту и сказал, что пеленги сходятся в районе королевского парка, неподалёку от Ристалища.

— При случае прогуляйся туда, — посоветовала бабушка. — У нас об этой планете информации ноль с хвостиком.

Я немножко поболтал с Виолой, похвалил её причёску и сказал, что ей очень идёт новый цвет волос. Действительно, превратившись в брюнетку, девушка стала ещё привлекательней. Я догадывался, что причиной этой метаморфозы был запрос информатория. Но как она узнала, что это я интересовался ею, ведь моя ячейка заблокирована?. Я слышал не раз, что женщины способны перехитрить любую кибернетику, но считал это изрядным преувеличением. Теперь я начал склоняться к мысли, что женская хитрость не знает преград.

Поручение бабушки я решил выполнить немедленно, как ни хотелось мне посмотреть вечерние схватки. Таинственные импульсы очень интересовали меня. С момента прибытия на Изумрудную Петрович старательно пеленговал их и теперь мог указать местоположение передатчика достаточно точно.