Майкл Коуни - Дети зимы

- То есть "Снежной принцессы", ты хочешь сказать? - торопливо поправила его Малышка.

Морг вытаращил на нее глаза, открыл было рот, но передумал.

На лице Гориллы медленно появилась улыбка.

- Очень жаль, что вся работа, затраченная на "Снежную принцессу", пошла прахом, - сказала Малышка. - Но по сравнению с полученной пользой это небольшая жертва. Можно построить другую лодку. Тюря хорошо умеет делать снежные лодки; в Бови он этим и занимался. Он строил большие лодки. Малышка улыбнулась своему другу-исполину.

Горилла и Морг смотрели на Малышку с восторгом. Несколькими словами девушка уничтожила проблему, которая мешала им долгие недели. "Снежная принцесса" официально прекратила существование.

- Зачем нам лодка? - басисто засмеялся Тюря. - У нас и так есть Снежная Принцесса. - И он крепче прижал к себе Малышку.

Хмурая Кокарда начала сомневаться, так ли уж Тюря глуп, каким кажется...

11

Человек, который прятался под снегом, не действовал опрометчиво; в нем осталось достаточно человеческого, чтобы избегать этого. Несколько раз он делал вылазки: похожий на шар в своих меховых одеждах, выбирался из-под снега, привязывал к ногам широкие снегоступы и тащился на восток, где над волнующимся снежным морем поднимался церковный шпиль. Деревня, скрытая под снегом, до некоторой степени уже была ему знакома благодаря прочитанным мыслям Лап.

"Скоро я узнаю ее получше, - думал он. - А в должный срок все это будет моим". Это и толкало его к действию - жажда власти, которую он не в силах был получить без помощи Лап. Кто-нибудь другой мог бы считать достаточным держать временами под контролем примерно сотню Лап, но он стремился к иному. Человек в снежной норе хотел властвовать над человеческими существами, уничтожать их; он хотел этого все время с тех пор, как его изгнали.

Поэтому теперь он выжидал, пока намеченная добыча не вернется к нормальному образу жизни после вызванного победой возбуждения. Его любимцы приносили ему красное мясо, которое он съедал сырым, обсасывая мякоть с костей, а потом обгладывая кости до безукоризненной белизны. Ему не приходило в голову поинтересоваться у Лап, что это за мясо; это не имело значения. Мясо было единственной пищей, которую он мог достать.

Он никогда бы не признался себе, что перспектива власти была не единственной причиной, побуждающей его прятаться здесь и ждать, вместо того чтобы бродить и охотиться со стаей Лап. Был и еще один мотив в его поведении - правилось ему это или нет.

Изгнанник тосковал по человеческому обществу.

Тюре хватило одного взгляда, чтобы убедиться - конструкция снежной лодки, придуманная Моргом, никуда не годится.

- Нет, дружище, - говорил он, разглядывая глубокие царапины на полированной крышке стола, - нет. Ты очень стараешься, чтобы снежная лодка была похожа на лодку. Но она не лодка, она - как плоский домик.

- Да-да. Я об этом думал. Но вот все, что у меня было. Погляди. - Морг протянул Тюре книгу с лодками. Тюря провел громадным пальцем по очертаниям нарисованного судна.

- У тебя вышла бы отличная лодка для воды, я уверен, - по-доброму сказал Тюря.

Морг вздохнул.

- Это у меня тоже не вышло. Все получалось не так, как надо, даже с помощью Гориллы. Под конец я просто отпиливал куски дерева и кидал их в снег, чтобы Прутик и Кокарда ни о чем не подозревали. Горилла об этом знал, разумеется. Он сказал, что когда-нибудь я научусь лучше и сумею вправду построить лодку. Только я боюсь, этого никогда не будет. Все это выше моего понимания. А Горилла сказал: продолжай дальше, потому что галерея кончена и нам теперь нужна другая цель.

Неожиданно для себя Морг почувствовал облегчение. Несмотря на успехи в других делах, неудача со "Снежной принцессой" терзала его ощущением вины. Теперь наконец он смог об этом рассказать. А лучшего слушателя доверительных признаний, чем Тюря, трудно найти. Гигант не только излучал доброту и сочувствие, но и обладал великим даром немедленно все забывать.

- Иметь цель - это хорошо, - заметил Тюря, у которого никогда не было никакой цели, кроме разве служения Малышке. - Будем, значит, строить другую лодку, лучше этой. - Вопрос цели он выбросил из головы, чтобы освободить место для более важных вещей. - Как назовем эту новую лодку? спросил он.

- Первая лодка называлась "Снежная принцесса", даже не знаю, как так вышло. Вообще, имя хорошее. Давай назовем вторую "Снежная принцесса-2"? предложил Морг.

- Не надо.

- О... - Морг принялся перелистывать страницы своей книги, ища варианты, и увидел фотографию судна, на его взгляд, включавшего все детали, которые должны быть у лодки. У него были высокие мачты с квадратными парусами. Были стройные трубы, черные и, как положено, с дымом. А лучше всего были два большущих колеса с лопастями, крутящиеся в середине корпуса, под которыми вода превращалась в белую пену. - Вот это, что называется, лодка! - восхищенно отметил Морг. - "Южный Крест", прочитал он вслух.

- Отличное имя.

- Хорошо, так и решим. "Южный Крест". Теперь... - Морг оглядел мастерскую. На полу у стен лежали штабелями доски. Кроме стола, стояло еще несколько верстаков, на которых был разложен великолепный набор, какой только любитель-корабел когда-либо мог иметь - весь запас ручных инструментов, который нашелся в процветавшем некогда скобяном магазине. Морг, впрочем, не был ими доволен, считая, что инструменты должны работать. Ясно было, для чего каждый предназначен, а вот действовать они не желали. С помощью специальной литературы Морг разобрался, что для них нужно электричество, о котором так часто упоминал Старик. Но достать электричество Морг был не в состоянии.

- Сойдут эти инструменты? - спросил он с тревогой.

- Сойдут прекрасно.

- Хорошо... Тогда давай начнем.

- Сначала сделаем новую лодку для Гориллы, - сказал Тюря.

Дни ожидания превратились в недели, но время это не пропадало без пользы. Человек, живущий под снегом, размышлял и планировал, контролировал, обучал. Лапы теперь подчинялись его командам без промедления; бежали стадом по снежному полю, как один поворачивали направо, когда он этого хотел, убивали, кормились. О чем бы он ни подумал - Лапы все делали; но - и это доставляло ему немало тревог - власть животных над его собственными эмоциями усилилась. Он разделял родовые муки Лапы-самки, против желания он наслаждался, погружая морду в теплые, дымящиеся внутренности добычи, обнюхивая и жуя. Однажды его вырвало от отвращения, и пришлось копать новую нору.

Встревоженные этим объединением Лап, ловцы мяса перебрались на новые территории, к востоку, где с расправленными парусами охотились в снежных полях на путешествующих между деревнями людей, Лап-одиночек и мелкую дичь: горностая, полярного полка и песца. В должный момент человек под снегом обнаружил, что его стая начинает голодать, что означало голод и для него самого.