Обратный отсчет: Тлакантский синдром - Токацин

получивший дополненную «книжку» в руки, озадаченно на неё посмотрел.

— «При обследовании зон вероятного смертельного поражения включать в бригаду одного или… высшей защиты с ипроновыми сегментами, прикрывающими не менее…», — он, не дочитав, повернулся к Гедимину. — Ага. Теперь твой скафандр записан в инструкцию. Не, ну оно разумно…

— Интересно, что будет делать дневная бригада, — пробормотал обходчик за соседним столом. — И где она такую броню возьмёт…

12 февраля 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

«Сегодня у него было на два отростка больше,» — думал Гедимин, закрывая брешь в ипроновой броне; тёплое щупальце уже пару минут как соскользнуло с его загривка, оставив только ровный фантомный «нагрев» от близкого реактора. «Два отростка… и ещё я видел глаз. Ну, почти видел. Надо попробовать называть его по имени. Вслух. На мысленное не реагирует. Может, я думаю невнятно?»

Борга молча следил за ним; замеры он закончил ещё минуту назад и теперь ждал, когда Гедимин будет готов выйти «на открытую местность». Ни разу со дня «договора» он ни о чём не спросил, и сармат был ему благодарен.

— Тут мы закончили, идём, — сказал он. Борга быстро огляделся по сторонам.

— Гедимин… А они ведь приходили тебя калечить. А может, и убивать.

«А…» — насторожившийся было сармат сдержал облегчённый вздох. «О тех полоумках. Да и в ядерный могильник их. Сидят тихо — их счастье.»

— Могли, — согласился он. — Повезло, что с тебя не начали.

Борга поёжился.

— Пришли в чужой отсек убивать сармата. Ну, ты их отправил в больницу. А потом? Никакого карцера, ничего. Это так теперь делается?

Гедимин пожал плечами. «Карцер… Ну да, наверное, полагалось,» — вяло шевельнулось в мозгу. «Без разницы. Пока сидят тихо — пусть сидят.»

— Унурат их вытащил, — сказал он. — Как и меня. Как-то договорился. Двое — это же треть бригады. Заменить некем.

Борга поморщился.

— Было кем. Двое нормальных сарматов. Вместо двоих отморозков, готовых убийц. Ну да, чуть ниже ростом. Вы, и правда, по росту меряетесь?

Гедимин мигнул. «Я тех двоих в бригаду не взял бы, конечно. Всё-таки тут атомная станция. Но Унурат — он их дольше знает. Может, без филков под боком они нормальные…»

— Унурат боялся, что бригаду расформируют, — пробормотал он. — Её и так пытаются…

Борга громко фыркнул.

— Расформируют? Скажи прямо — сделают смешанной. Унурату чистота расы в бригаде важнее твоей жизни. Тебя ничего не смущает, нет?

Гедимин посмотрел на свои когти. После мытья в карцере он пару раз прокалил их и даже подержал над вскрытым реактором сфалта — но сейчас ему снова захотелось помыться.

— Те двое больше никого не тронут, — мрачно пообещал он. — И другим закажут.

Борга покосился на его когти и криво ухмыльнулся.

— Пока ты тут — уж наверное. Эти штуки, небось, экзоскелет порвут, не то что мясо. Но — странные у вас, Старших, приоритеты…

18 февраля 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Каждый из тонких прозрачных «стержней» был наполнен флюоресцентной краской. Их серебристые концы едва торчали из «стеклянного» шара — но сейчас, в полумраке, они светились сквозь мутноватый рилкар тёплой зеленью. Шарик умещался в углублении ладони, — пять сантиметров в поперечнике, миниатюрная модель Куэннского реактора.

— Возьми, — Гедимин протянул «модель» Иджесу. — Забавная штука.

— Ты для себя совсем ничего не делаешь? — Иджес, подержав «реактор» на ладони, бережно обернул ветошью и спрятал под броню. Гедимин пожал плечами.

— Цацки за всё цепляются. Не на потолок же их вешать.

Он зажёг свет. Взгляд всё время сползал к потайной нише, в которой лежала капсула с ирренцием. «Давно не было настоящих экспериментов…»

— А что станция? — спросил Иджес, нарушив затянувшееся молчание. — Заговорила? Не могу вот представить, как эта штука, излучение, — и прямо словами по-сарматски…

Гедимин тяжело качнул головой.

— Вроде привыкает. Иногда смотрит. Надо подождать, наверное. Может, не словами, но хоть какой-то контакт…

«Или всё-таки пробраться в активную зону,» — добавил он про себя. «Айзек же говорил, что надо гладить твэлы. Может, они от этого делаются общительнее…»

…Унурат встал из-за стола, смерил Гедимина угрюмым взглядом и кивнул на стапель.

— Что, проводить тебя в реакторный? Или сам справишься?

— Как хочешь, — сердце Гедимина сделало лишний удар, но он постарался ничем себя не выдать. — Мне ты не мешаешь.

Унурат выразительно хмыкнул. Обходчики переглянулись.

— Ладно. В этот раз — один. Сразу и пойдёшь. Точки не пропускать, проверять тщательно!

…Гермоворота закрылись за спиной. Гедимин не слышал их шипения — полностью экранированная броня не пропускала звук. Пару секунд он смотрел на зелёное сияние. Яркие потоки излучения казались ощутимо плотными — так и тянуло до них дотронуться. Гедимин сдержался. «Сначала — работа,» — напомнил он себе, отодвигая височные пластины. «Пусть реакторы меня чувствуют. А на последнем блоке попробую пообщаться…»

Хранитель сегодня был «в настроении» — ровное фантомное тепло почти сразу же расплелось на волокна и улеглось вдоль хребта, отростками обвив голову. Гедимин чувствовал, как они шевелятся на висках и смыкаются на макушке.

— Привет, — еле слышно прошептал он, растягивая защитное поле вдоль стен. «Ремонтное чутьё» молчало. «Вот излучатели сброса,» — узкие прорези, прикрытые радиозащитными пластинами, тянулись от пола до потолка вдоль «тел» накопительных сборок. «Ага, тут порядок…»

Щупальце коснулось его запястья и слегка нагрелось. Гедимин мигнул. Волна тепла снова пробежала от плеча к ладони. «Чего оно… Да, вспомнил. „Элидген“ так пытался указывать направление!»

Сармат пошевелил рукой. Ладонь остыла было, но снова нагрелась. «Сейчас она повёрнута… К реактору?»

— Погоди, — прошептал он, направляя сканер на очередную точку. Он помнил их наизусть, мог не шарить по стене, уткнувшись в схему, — его работа была почти закончена. Выждав пару