Тимур Литовченко - Пятая графа

Кстати, о НИИ! Помнится, сгибаясь под тяжестью набитой сигаретами туристической сумки, столкнулся я нос к носу с Тётей Дуней - бывшей ведущей инженершей, которая изумлённо заявила:

- Саша!!! Как, ты ещё не уехал?!

- А что, я по-прежнему жить вам мешаю? - проворчал угрюмо, потому что терпеть не мог Тётю Дуню.

- А вот если бы у меня была хоть капелька еврейской крови, я бы давно рванула из этой проклятой страны хоть куда: в Германию, в США, даже в Израиль... - и Тётя Дуня мечтательно прикрыла глаза.

Лучше бы я не слышал этих слов: именно Тётя Дуня своими кляузами за считанные месяцы развалила наш научный отдел. По этому поводу шутили: "Нормальная женщина за девять месяцев жизнь создаёт, а Тётя Дуня сломала..." Пришлось сделать вид, что моя сумка нуждается в срочном ремонте - что вроде "молнии" совсем не выдерживают, поэтому надо менять маршрут и срочно швейную мастерскую искать, - иначе в тот день от встреченной кляузницы не избавился бы...

А может, это было как раз в период работы инженером в НИИ? Корпел я тогда над несостоявшейся впоследствии диссертацией, опыты какие-то делал. Испытания, бесконечные испытания образцов на разрыв, на срез. И главное - на циклическую усталость... Да-да, зима была лютая, а институтское начальство, помнится, для экономии отопление отключило. Температура в помещениях лаборатории ниже нуля, вода в кранах позамерзала, канализация промерзла, трубы полопались. С порывами ветра снег залетал через разбитые окна, маленькими сугробиками оседал на полу - а эксперименты проводить нужно!..

И вот мы с сокурсником моим Стасом Лещинским сидим перед установкой и на голодный желудок глушим "Стругураш" почти без закуски... Это сейчас на банкетах коньячок с высокосортной водочкой подают, икорочку там, красную рыбку, грибочки, балычки, маслинки, кружочки лимончика. А тогда только на "Стругураше" и держались, хотя это дешёвое молдавское пойло, отдававшее то ли уайт-спиритом, то ли клеем "БФ-2", было гораздо хуже самогона. Но без него нельзя - окоченеешь... Вот после первой бутылки пойла Стас и начинал откровенничать:

- Господи, Санька! Мне стыдно... понимаешь - до жути стыдно за то, каким антисемитом я был в детстве, какими "чёрными" были все мы, что мы вытворяли... А теперь? Не поверишь - я "Тевье-тевеля" в театре имени Франко уже трижды посмотрел! Как Богдан Ступка играет, Боже ты мой, как играет!..

К концу второй бутылки Стас просил у меня прощения потому, что "кого обидел - те далече, у них не могу"... Мы обнимались и довершали очередной эксперимент. А затем по очереди бегали на обширный "заинститутский" пустырь - проверить, не прорезались ли из земли первые "грибы".

- Ну что, Стас, видел?

- Ага, сроежки! Целая куча при самом входе.

- Ну, это ж надо: у кого-то в нашем институте зарплаты хватает на еду, а не только на выпивку. Интересно получается!

- Не иначе как у замдиректора. Как считаешь, Саня?

- Или у его секретарши.

- Не-а, эти грибы выросли на мужской территории, женщины свои ягодки за пригорочком ищут...

- А пойду-ка и я на грибочки посмотрю да заодно аммиачно-мочевинными удобрениями полью.

- Сходи, Саня, сходи. Я за установкой послежу.

Впрочем, однажды Стас отклонился от графика: спьяну на куске латунного листа нацарапал острым гвоздём шестиконечную звезду и прижал к моей груди. Я посмотрел на такой "могендовид", сгрёб Стаса за грудки, вместе с перегаром выдохнул в лицо: "Спасибо, дружище!" - и вышел в коридор, изо всех сил хлопнув дверью. Он потом дико извинялся, сбегал за внеплановой третьей бутылкой "Стругураша" и даже сам починил слетевшую с петель дверь. В общем, инцидент замяли...

А может, было это на выставке? Когда дела в науке шли всё ещё неплохо, командировали меня как-то в Москву на ВДНХ. Помнится, тогда нашему завотделом по чисто "совковой" наивности приспичило с какими-то американскими авиастроителями контакты налаживать, и меня, самого младшего послали в качестве "разведчика".

Так у американцев этих очень интересный переводчик оказался. Сухощавый подтянутый старикан по-русски разговаривал очень даже неплохо, однако первым же делом поинтересовался, не знаю ли я немецкого. Иногда, подыскивая подходящее слово, мистер Шнайдер закатывал глаза и бормотал: "Э-э-э, как это будет по-немецки... Гроссе... Гроссе..." А на второй день общения, когда американцы меня уже на полную катушку комрили-поили и разве что на работу не приглашали, переводчик и спросил:

- Господин Проценко, не откроете ли мне секрет, почему фамилия у вас хохляцкая, но на хохла вы ну совершенно не похожи?

Я едва не выпалил сгоряча: "Потому что я - жидовское отродье!" Но вместо этого сказал только:

- Уважаемый герр Шнайдер, я же не спрашиваю, где вы так хорошо выучили русский язык! А то окажется вдруг, что в Киеве в сорок втором году...

Хотелось ещё что-нибудь про Бабий Яр сказать, но я через силу рассмеялся. И мистер-герр Шнайдер тоже. Посмеялись оба, значит, да разъехались: он - в США со своими фирмачами, я - в Киев...

Хотя что это я НИИ вспомнил, когда дело было в политехническом?! Ага, точно! Во-первых, ректор, который тогда возглавлял институт, заявил откровенно: "Я не собираюсь готовить специалистов на экспорт!" Не в том смысле, разумеется, что он отказался от обучения иностранных студентов: у нас училось превеликое множество негров, арабов и азиатов. Полный интернационал, так сказать! Речь шла о евреях. Вон со мной вместе в КПИ Борька Лернер поступал, медалист из параллельного класса - так ему на устной математике "двойку" влепили, и точка! Спорить бесполезно: экзамен устный не докажешь, что медалист не может не знать формулу процентов... Короче, "натуральный" еврей Лернер провалился, а вот галахический Проценко проскочил! И надо было видеть лица членов приёмной комиссии, когда о результатах последнего экзамена вместе со мной пришла узнавать мамеле Феня... Не лица были - рожи искривлённые! Короче, поняли товарищи ошибку, да поздно: меня-то уже зачислили.

А на втором курсе, когда я не дал списать контрольную по сопромату одной девчонке, то получил в спину: "Ах ты жид проклятый, чтоб тебя разорвало!.." Впрочем, такое было и на третьем курсе, и на четвёртом... А я всё не понимал, почему кто-то должен жить моим умом, а не своим? И списывать не давал.

Да ещё под конец учёбы такая история приключилась. Завкафедрой жутко хотел, чтобы я при нём остался, я же рвался в ведущий по нашему профилю Институт проблем прочности. Так он сообщил тамошнему кадровику, что я полукровка. Рассчитывал, что я назад попрошусь, получив от ворот поворот. Но назло завкафедрой я взял "свободный" диплом и устроился в хилый НИИ, а на поклон к этому гаду не пошёл. Ещё чего...

3

И всё-таки - нет, нет и нет! Не в институте встал ребром вопрос о "пятой графе", а ещё в школе. А вот когда?..