Борис Пшеничный - Капсула

Профессор не успел изложить свои соображения. Снаружи послышались команды на построение, топот солдатских сапог, и Карпов повел его знакомиться с личным составом отряда.

До чего же это непристойно, когда все в военной форме, а ты один в цивильном костюме. Стоишь, как голый. И смотрят на тебя, как на голого. В бане проще, там все нагие.

Покровский старался держаться позади Карпова, выглядывал из-за плеча. Убей бог, если он кого запомнил, хотя в строю было всего шестеро. (Еще один, по докладу Гуськова, находился в наряде). Обходя шеренгу, каждому пожимал руку, каждого ему называли по фамилии. Фамилии разные, а вот лица... Все казались на одно лицо. Единственное, что он тогда усвоил, различия в званиях. Те, что в строю, - рядовые, Гуськов - сержант, а Карпов, выяснилось, - майор: звездочки-то на погонах не лейтенантские, покрупнее, - как это он сразу не разглядел!

Его тоже представили. Со всеми учеными степенями и должностями. Но из множества важных титулов на солдат, настороженно разглядывающих неказистого гостя, произвело впечатление лишь "научный эксперт". В таком качестве он прибыл в отряд, и только это имело какое-то отношение к их сегодняшней службе.

Затянувшееся представление закончилось.

- Какие вопросы будут к товарищу эксперту? - громко, во весь голос спросил Карпов, словно обращался не к тощенькому строю, а к ротной колонне.

Любопытствующих не оказалось.

- Может, вы желаете что сказать? - Майор повернулся к профессору.

- С вашего разрешения. - Покровский посуетился, повертел головой: удачно ли стоит, всем ли будет слышно.

Еще дома он заготовил на такой случай нечто вроде обзорной лекции о так называемых загадочных явлениях природы. Для начала, как ему представлялось, следовало бы напомнить о наиболее нашумевших историях - сколько толков было, к примеру, вокруг Бермудского треугольника, шотландской Несси, НЛО; потом - коротко об экзотике микро - и макромира, включая "очарованные" частицы и "черные дыры", и лишь после этого вести речь о странном объекте, обнаруженном в здешних горах - еще одной загадке, которая, возможно, стоит всех других вместе взятых. Важно было подвести слушателей к мысли, что природа не впервые подбрасывает людям совершенно, казалось бы, невероятные вещи, но рано или поздно для них находятся вполне естественные объяснения. Так и с этим "подкидышем": наука не отступится, пока не узнает, что оно такое и откуда взялось. Закончить свое выступление он намеревался на бодрой ноте: мы, мол, столкнулись с конкретным, хотя и странным, физическим телом, ничего сверхъестественного в нем нет, так что не надо поддаваться дикарским страхам и долой всякую мистику.

Однако домашняя заготовка не пригодилась. По дороге в лагерь он успел растерять весь запас оптимизма, а сейчас, под тяжелыми взглядами угрюмых солдат, и вовсе сник. Ему ли, прибывшему, что называется с корабля на бал, поучать тех, кто уже вторую неделю потеет на этом балу?

- Собственно, у меня только два слона, - торопливо произнес он. Хотелось бы знать, как вы его называете... ну, этот объект.

- Капсулу что ли? - уточнил сержант.

- Капсулу? Почему капсула?

- Потому что... - Сержант, похоже, стушевался. - Потому что - капсула. А что еще?

- Так вы считаете, он полый, сосуд? И что, по-вашему, там внутри?

- Бес ее знает. Она же не подпускает к себе.

Договорились выйти через час.

Отправив профессора в палатку отлежаться после перелета, Карпов позвал радиста, велел связаться со штабом округа. Там, должно быть, уже ждут его доклада и наверняка спросят, как показался ему эксперт. Брюзжать не хотелось, да и сказать пока было нечего - рассмотреть друг друга толком не успели. Но вспомнил консервную эпопею, вспомнил, что ученый муж, едва прибыв, уже дважды порывался рассказывать о жене, без которой, видать, шагу ступить не может, и не удержался, проворчал в трубку:

- Кого прислали? Его же за ручку надо водить.

Из штаба строго заметили, чтобы он не умничал, без него знают, кого присылать. Для полной ясности дали понять, что старшим у них в отряде теперь научный эксперт, а ему, майору Карпову, надлежит обеспечить работу профессора и без его ведома ничего не предпринимать. Словом, знай сверчок свой шесток.

Все это он выслушал спокойно, без возражений. Начальству бывает видней, особенно со штабной колокольни. Только ему здесь тоже кое-что видно, и если его мнение ничего не значит, то, хрен с вами, будет помалкивать. Но тогда уж от него многого не требуйте, сами все решайте, и посмотрим, что из этого получится. Для начала вот вам задачка:

- Как быть с консервами? - вне всякой связи спросил он, сожалея, что не видит физиономии говорившего с ним штабного офицера: ох и вытянулась же она!

- Какие еще консервы?

Ах тебе не понятно? Так я поясню.

- Завтрак туриста.

- При чем тут туристы? Что за чушь!

Какой же ты бестолковый, а еще при штабе.

- Консервы так называются. Саквояж лопнул, банки высыпались, валяются.

- Не морочьте мне м...! - Голос штабиста набрал высоту. - Доложите, как положено! Откуда консервы, чьи?

Вот видишь: тебя уже на грубость потянуло. Ты только сразу не срывайся, побереги нервишки. Они тебе еще пригодятся, мы долго будем разговаривать.

- С профессором прибыли. Жена ему всучила, чтобы не отощал.

- Хватит болтать!

- Он отказывался, а она на своем. Полный саквояж... Лопнул, не выдержал.

- Да вы спятили!

- Там с полсотни будет. Валяются без присмотра.

- Прекратить! - штабист уже визжал. - Вам сказано: решайте все с экспертом!

- Не могу, он спит. Или прикажете разбудить?

Мембрана хрюкнула, связь прервалась. Когда рация вновь заговорила, вместо нервного штабиста был уже другой. Карпов узнал голос полковника Висковского из политотдела.

- Ты там, Карпов, не валяй дурака. У нас здесь и так поговаривают, что вы все уже того...

- Что, заметно?

- В общем, возьми себя в руки и действуй по обстановке. Как на объекте?

- Сейчас сходим, посмотрим... Ваш-то эксперт без смены белья прибыл.

- Опять ты со своими штучками-дрючками.

- Какие дрючки! Он же в штаны наложит. Пусть так и ходит?

Закончив разговор, Карпов долго еще сидел у рации. Ну вот, проговорился полковник. Выходит, уже и в округе знают или, во всяком случае, догадываются, что с ними здесь творится какая-то чертовщина. Кончится тем, что в психушку упекут. А он еще сомневался, на что-то надеялся.

Карпов искоса посмотрел на радиста. Тот усердно ковырял спичкой под ногтями. Маникюрничал с таким видом, будто ему ни до чего дела нет. А ведь слышал разговор, слышал, шельма! Самый ушлый народ в армии - связисты. Ничего от них не утаишь. Хотел было предупредить, чтобы ре болтал лишнего, потом махнул рукой; а, бесполезно. Такой уж сволочной закон: первыми узнают те, кому не положено знать, и как раз то, что держится в секрете, - и с этим ничего не поделаешь.