Джек Вэнс - Тшай планета приключений.

«Что именно считалось нарушением спокойствия?»

«Вульгарная близость. Некоторым людам нравилось прикасаться к другим, прижиматься, что-то шептать. Все это ужасно глупо».

Рейт выбирал слова с осторожностью: «Скорее всего, нарушение спокойствия было нормальным человеческим поведением не глупее поисков пищи, вызванных чувством голода, что-то в этом роде. Ты никогда не нарушала спокойствие?»

«Конечно нет!»

«Никогда даже не думала об этом?»

«Невозможно не думать о разных вещах».

«Разве тебе не встречался молодой человек, с которым тебе хотелось поговорить, остаться наедине?»

«Никогда!» — с искренним возмущением выпалила Зап- Сеитикс.

«Что ж, на поверхности со временем твой взгляд на вещи может измениться... Теперь лучше выспаться. Завтра, того и гляди, за нами погонится полчище хоров со всей округи».

Наконец Рейт задремал. Посреди ночи он проснулся и заметил, что голубая луна уже зашла. В черном небе мерцали созвездия. Далеко среди прибрежных дюн уныло подвывал ветру одинокий ночегонч. Снова завернувшись в плащ, Рейт услышал, как Зап-Сеитикс тревожно бормочет во сне: «Звезды... страшно...»

Рейт придвинулся поближе и бессознательно — или почти бессознательно — протянул руку, погладив ее по голове. Волосы девушки уже становились мягкими и пышными. Она вздохнула и расслабилась, чем возбудила в Рейте острое желание защитить ее и утешить, смутившее его явной инстинктивностью.

Ночь прошла. На востоке прорезалось тусклое красновато-коричневое зарево, постепенно разгоравшееся сиреневомедовым рассветом. Замотанная в плащ Зап-Сеитикс сидела, обняв колени руками, и не спешила вставать. Тем временем Рейт изучал содержимое сумок-кошелей, отобранных накануне у хоров. Найденная сумма, девяносто пять цехинов, его более чем удовлетворила, он ожидал меньшего. Рейт выбросил стальные дротики — острые, как иглы, двадцатисантиметровые снаряды с кожаным хвостовым оперением. Кинжал он засунул себе за пояс.

Рейт и его спутница стали подниматься вдоль выщербленного склона утеса и скоро оказались на самом верху. Карина 4269, всходившая за спиной, озарила открывшийся перед ними еще один залив с плоским, влажно сверкающим берегом, обнаженным недавно отступившим морем. Далеко впереди обрывался над волнами следующий мыс, подобный возвышавшемуся под ними. Слева, в полутора километрах, на пологом склоне холма расположился поселок хоров. Внизу под обрывом извилистой ломаной линией пересекал широкую приливную полосу и выдавался в море рыбацкий причал — ненадежное сооружение из планок, прихваченных веревками к сваям. Причал дрожал и скрипел среди многочисленных мелких водоворотов в такт пульсирующему течению, огибавшему мыс. На привязи у тощих покосившихся свай покачивались шесть промысловых лодок, похожих на оснащенные мачтами дори — с высоким заостренным носом, такой же кормой и глубокой седловиной посередине. Рейт оглянулся к поселку. Над черными железными крышами стелились редкие струйки дыма. Иных признаков пробуждения пока не наблюдалось. Рейт вернулся к изучению лодок.

«Плыть под парусом легче, чем идти, — заметил он. — К тому же вдоль берега дует свежий ветер».

Зап-Сеитикс оторопела: «Плыть? Куда — в бесконечную пустоту?»

«Чем больше пустоты, тем лучше, — подтвердил Рейт. — Море само по себе меня мало беспокоит. Другое дело — по нему плавает всякий сброд... Что ж, на берегу всякого сброда тоже достаточно». Он начал спускаться, девушка испуганно пробиралась за ним. Достигнув причала, они свернули к морю по шаткому настилу. Неподалеку раздалось гневное восклицание — где-то стороживший пострел лет шести со всех ног припустил в деревню.

Рейт тоже побежал: «Скорее, за мной! Теперь мы можем не успеть!»

Оказавшись на конце причала, он обернулся. Зап-Сеитикс не отставала, но задыхалась от усталости и волнения: «Мы не уплывем далеко! Они сядут в лодки, погонятся!»

«Не думаю», — коротко отозвался Рейт. Быстро сравнивая лодки, он выбрал казавшуюся самой добротной. На окраине поселка суетились темные силуэты хоров. Человек десять уже торопились к морю, за ними поспевало еще не меньше дюжины.

«Прыгай в лодку! — закричал Рейт. — Поднимай парус!»

«Поздно! — всхлипнула девушка. — Мы не успеем!»

«Успеем. Поднимай парус!»

«Я не знаю как!»

«Тяни за веревку, подвешенную к мачте!»

Зап-Сеитикс неловко спустилась в лодку и попыталась выполнить указания Рейта. Тем временем, перебегая от одной сваи к другой, Рейт обрезал швартовы. Лодки, подхваченные течением и утренним бризом, стало сносить в море.

Рейт вернулся к оставшейся лодке, где Зап-Сеитикс отчаянно боролась с фалом. Повиснув на веревке и дергая изо всех сил, ей удалось приподнять рей так, что он застрял наискось под передней оттяжкой мачты. Бросив последний взгляд на визгливо вопящую толпу местных жителей, Рейт спрыгнул в лодку и сбросил в воду швартовы.

Разбирать снасти и высвобождать рей не было времени. Подобрав длинные весла, Рейт вставил их в уключины и поспешил отплыть подальше. Содрогающийся причал заполнила шумная орава взбешенных рыбаков. Остановившись, хоры дружно метнули дротики — высоко вспорхнула стая железных стрел, зловещим градом пронзивших волны в каких-нибудь трех-четырех метрах от лодки. Рейт с удвоенной энергией налег на весла, потом занялся парусом — повернул и освободил скрипучий рей, рывками заставил его подняться, затянул конец фала. Тяжелый серый парус наполнился ветром — лодка накренилась, за кормой вскипела вода. Хоры молча стояли на причале, провожая глазами свой злополучный флот.

Рейт направил лодку в открытое море. Зап-Сеитикс сидела, сгорбившись, на средней поперечной скамье. В конце концов она решилась выразить робкое недоумение: «Неужели нужно отплывать так далеко от земли?»

«Необходимо. Иначе хоры проследят за нами и убьют нас, как только мы сойдем на берег».

«Я никогда не видела столько пустоты. Никакого укрытия, никакой защиты — ужасно!»

«С другой стороны сегодня мы в лучшем положении, чем вчера. Ты хочешь есть?»

«Да».

«Посмотри, что у них в сундучке. Вдруг повезет».

Девушка перебралась к закрытому ящику в носовой части, где, среди обрывков старых снастей, крючков и поплавков, обнаружила фонарь, кувшин с пресной водой и мешок сухих галет из стручков травы пилигримов.

Когда берег, наконец, превратился в размытую тень на горизонте, Рейт поставил парус прямо по ветру и взял курс на северо-запад.

Весь день не ослабевал свежий ветер. Рейт держался километрах в пятнадцати от берега, чтобы хоры не могли определить местонахождение лодки. Почти одинаковые утесы, выступающие в море, один за другим вырастали из светлой туманной дали, угрожающе темнели, постепенно растворялись и исчезали за кормой.