Огненная принцесса - Эдмонд Мур Гамильтон

сердце бешено заколотилось. С Адамсом мы могли остановить вторжение, могли предотвратить катастрофу, которая нависла над нашим миром.

— Мы попробуем, но если он заметит нас и позовет на помощь — нам конец! — прошептал я.

Мы подкрались к двери. Адамс возвратился к длинному столу и снова исследовал аппарат, над которым работал. Он стоял к нам спиной, и мы продвигаясь дюйм дюймом, приближались к нему, как хищники, преследующие добычу. Дюйм за дюймом, тихо, украдкой, пока наконец мы не оказались в пределах нескольких футов от него. И затем, предупрежденный некоторым странным инстинктом, он внезапно обернулся!

Его глаза расширились, когда он увидел нас, и затем, в момент, когда мы собирались броситься на него, он пронзительно закричал, и эхо его крика раскатилось по коридору. Закричав, безумец бросился в коридор, и я уже был готов кинуться за ним следом.

Роулинз схватил меня за рукав.

— Теперь схватить его нет шансов! Наш последний шанс — вершина здания!

Мы бросились к конвейеру, и пока мы бежали по коридору, мы видели, что Адамс с криком убегает, и в ответ на его крик уже доносились истошные вопли пауков. Когда конвейер уносил нас вверх, мы увидели, что Адамс вернулся, и с толпой пауков мчится к нам. Но тут лента нырнула во тьму, а затем вынесла нас на вершину конуса. Но Ни Кана и его лодки не было!

Отчаяние и предчувствие приближающейся смерти обрушилось на меня, и мне показалось, что судьба от нас отвернулась. Тут я услышал крик Роулинза, увидел, что он прыгнул к металлическому ограждению, которое окружало аппарат перемещения. Оторвав полосу металла, Роулинз подскочил к конвейеру. Лента подъемника как раз выносила наверх первого паука. Прежде, чем он нацелил на нас свой лучевой жезл, металлический прут в руке Роулинза обрушился на него, и паук бесформенным комком конвульсирующей плоти полетел вниз.

Я вооружился по примеру Роулинза и увидел полдюжины пауков, поднимающихся к нам из недр здания, цепляясь за ленту. Их бриллиантово-оранжевые лучи сверкнули в нашу сторону, но мы успели отпрыгнуть. В следующий момент они, словно горох из стручка, посыпались из выходного отверстия и, встретившись с металлическими прутами в наших руках, отправились в небытие. Тем не менее все новые пауки продолжали подниматься на крышу.

Мы погрузились в безумную свистопляску побоища. Сверкали и шипели лучи, поднимались и опускались металлические прутья в наших руках, чавкала паучья плоть, рушились вниз враги. Мы услышали голос Адамса, подгоняющего пауков, но они не нуждались, ни в каком убеждении, конвейер все нес и нес их к нам. Такое сражение не могло длиться вечно. Я знал, даже в горячке боя, что город гудит как рассерженный улей, пауки проснулись и рвутся в бой.

По тросам к нашей крыше уже мчались белые огни, это было множество разъяренных пауков. Жить нам оставалось считанные минуты. Но даже и этих минут у нас не было. Хрипло вскрикнул Роулинз, и я увидел, что одному из пауков удалось схватить металлический прут Роулинза, вырвать его и нанести им удар самому Роулинзу. Прежде чем паук смог ударить снова, мой металлический прут размозжил его, и я наклонился к своему другу. Враги обступили нас со всех сторон, орда пауков поднималась из недр здания, подгоняемая Адамсом, еще больше пауков мчалось к нам по тросам. Когда я поднял Роулинза на ноги, очередной паук вынырнул на крышу на ленте конвейера. Это был конец, я знал.

И в этот миг отчаяния, длинная машина в форме торпеды вынырнула из тьмы, увенчанная прозрачным куполом кабины, и сквозь этот купол я увидел странную фигуру с головой птицы!

— Ни Кан!

Я закричал, и как раз в этот момент веретено его воздушной лодки опустилось вниз около нас, я почувствовал, что его сильные когти схватили нас и затащили в кабину. Вокруг нас сверкали лучи, но лодка стремительно рванулась в небо, и через миг крики пауков стихли вдали. Мы мчались сквозь ночь.

Теперь, когда воздушная лодка взмыла в небо, а город пауков превратился в созвездие белых огней внизу, я повернулся к Роулинзу, и обнаружил, что, не считая небольшого сотрясения мозга, он не пострадал. Я повернулся к Ни Кану, сидевшему за пультом управления, и улыбнулся ему в ответ на его улыбку.

— Вы прибыли как раз вовремя. Я думал, что нам всем конец, что вы не смогли добраться до воздушной лодки, — сказал я.

— Мне удалось добраться до машины, — ответил он.

И затем он сказал нам (я переводил для Роулинза), как он пробирался к нужному зданию по тросам в темноте, к счастью, без поединков в воздушном пространстве, в отличие от меня. Но добравшись до цели, он был вынужден свисать с края здания в течение долгих минут, прежде чем случайно отвернувшийся охранник паук дал ему шанс вскарабкаться на крышу и запрыгнуть в воздушную лодку, ускользнув в темноту до того, как удивленные охранники поняли, что происходит. А потом он прилетел и спас нас.

* * *

Пока он рассказывал, небольшая воздушная лодка мчалась к югу на огромной скорости, и скоро последние огни города конусов исчезли в темноте позади нас. Теперь бледный свет разгорался по правому борту, белое зарево рассвета. Мы неслись над синей пустыней, избегая городов паучьего народа и стремясь уклониться от встречи с их патрулями. Вскоре, тем не менее, Ни Кан отвернулся на мгновение от средств управления, пристально глядя с тревогой назад.

— Нас преследуют? — спросил я, и он медленно кивнул.

— Ни одна из их летающих платформ не сравнится в скорости с этой воздушной лодкой, но город, из которого мы убежали, уже разослал экстренные сообщения во все южные города пауков с требованием перехватить и уничтожить нас. Наш единственный шанс состоит в том, чтобы добраться до южно-полярной сферы моего народа и ее барьера, прежде чем летающие платформы смогут найти нас.

С этими словами он возвратился к кнопкам и рычагам. Мы держали курс на юг. Ни Кан был вынужден уклониться от прямого курса, двигаясь зигзагом, чтобы проскочить очередной город пауков, и из-за наших маневров солнце сперва уменьшилось, затем вновь увеличилось, близясь к зениту, когда мы вновь повернули на юг. Далеко под нами проносилась поверхность этого странного мира, большие синие бесплодные равнины, низменности или пригорки, большие массы голубой растительности, которая перемещалась медленно и беспокойно в поисках плодородной почвы. Часть времени я потратил, обучая Роулинза странному языку народа птиц, но по большей части мы занимались наблюдением за небом, в поисках врагов. Дважды мы замечали, далеко