Брайан Олдисс - Сразу же после убийства

Они услышали шум моторов, и в темном небе появились размытые силуэты двух самолетов. Тревожно мигали бортовые огни, в салонах горел свет, и можно было даже разглядеть в овальных окошках головы людей, сидевших в креслах. Одна из этих голов принадлежала Кромптону, который нетерпеливо считал секунды, оставшиеся до приземления и встречи с Бернзом и Марло.

- Я должен идти к Марло. Он ненормальный. Я не могу допустить, чтобы ему причинили боль.

- Куда ты собрался? Почему ты не можешь посмотреть правде в глаза? Марло ведь исчез. Ты никак не хочешь осознать то, что произошло.

Он отвернулся, хотя она вряд ли могла увидеть в такой темноте слезы, заблестевшие у него на глазах.

- Ты хочешь сказать, что он… убийца?

Бамбук волновался и кипел, как море, заглушая слова:

- Старый милый дуралей… Я понимаю, как трудно иногда расставаться с иллюзиями… Конечно, ты можешь оправдаться в конце концов и доказать свою непричастность к убийству… Вряд ли им удастся засадить тебя за решетку, но сможешь ли ты пережить позор? Будет задета твоя репутация, тебя будут поливать грязью, и ты вдру^г окажешься человеком без будущего…

Описав круг, самолеты стали медленно снижаться, заходя на посадку.

Она продолжала кричать ему в ухо:

- Я ждала тебя здесь, чтобы предупредить о Марло. Он может появиться в любую минуту. Наверняка он захочет рассчитаться с Расселом. Без борьбы он не сдастся. Он на многое способен, но справиться с ним все-таки можно.

- Как я могу с ним справиться? Я не стану убивать своего сына.

Рода прижалась губами к его шее.

- Ты не можешь позволить ему убивать людей.

Самолеты приземлились почти одновременно и, постепенно теряя скорость, катились рядом по темно-зеленому ковру аэродрома.

- Капитан Гаррис опоздал, когда попытался захлопнуть мышеловку. Марло уже не было в тот момент в доме.

Не дослушав ее, Бернз кинулся бежать к своему автомобилю, за которым мелькнула какая-то фигура. Ему показалось, что это Марло. Тот человек вышел из тени и вступил в полосу света - прожектора сейчас были направлены на самолеты… Сомнений больше не было… Пригибаясь к земле, его сын пытался незаметно пробраться к трапу, по которому вот-вот должен был спуститься Рассел Кромптон. На парня никто не обратил внимания. Взоры охранников были прикованы к Государственному Секретарю Соединенных Штатов Америки, показавшемуся в дверном проеме.

Бернзу удалось настичь сына. Ему-то не нужно было прятаться, и он бежал быстрее. Он бежал и кричал, но Марло не слышал из-за ветра, дувшего навстречу. Догнав Марло, Бернз схватил его за плечо и отшатнулся, увидев нож, блеснувший в руке сына. Но страшнее ножа был невидящий взгляд пустых глаз.

Бернз держал пистолет наготове, но знал, что нет в мире такой силы, которая могла бы заставить его выстрелить в собственного ребенка. Он нажал на спусковой крючок и трижды стрелял в землю у ног мальчика, когда тот занес нож для удара. Выстрелы как будто бы удивили Марло, он замер на мгновение, но тут же шагнул вперед и воткнул нож отцу в бок. Собрав последние силы, Бернз ударил Марло кулаком в челюсть и сбил с ног. Все закружилось и поплыло у Бернза перед глазами, и он рухнул на землю рядом с мальчиком, пачкая кровью волнуемую ветром траву.

Рана оказалась не слишком опасной, нож не задел внутренних органов, а с кровотечением врачи справились быстро. Бернза отвезли в местную больницу, но он отказался оставаться там дольше двух суток. Его перебинтовали туго, помогли сесть в машину и отправили в Гондвану. Бернз считал, что дома выздоровление пойдет быстрее, а кроме того, интуиция подсказала ему, что там его ждет Рода.

Шофер вел машину очень осторожно, не забывая ни на минуту, что он везет больного. Бернз с мрачным видом всматривался в медленно проплывающий за окном однообразный пейзаж. Проехали мимо аэродрома. Один из двух самолетов, прилетевших арестовывать его, стоял по-прежнему на взлетно-посадочной полосе, а это означало, что .полицейские здесь, в Гондване, и перетряхивают дом. На лужайке, у главного входа, сгрудились автомобили - пять лимузинов, две полицейские машины и передвижная криминалистическая лаборатория. Одно только и порадовало его. На площадке для игры в сквош работы были прекращены, и сумасшедшие дизайнеры исчезли. Но тишины и покоя все равно не будет. Полицейские и журналисты не дадут ему поработать над книгой, и неизвестно, как долго все это продлится. Из последних сообщений по радио он узнал, что стал национальным героем, и хочешь не хочешь, он еще должен будет выступить главным свидетелем в суде. Он обязан сделать все от него зависящее, чтобы помочь сыну. Нужно будет также найти хорошего адвоката для Мириам, хотя вина ее огромна, и он никогда не сможет простить ей того, что она приучила мальчика к наркотикам. Проблемы, проблемы… Они навалились на него, стоило ему только появиться в Гондване. Пожалуй, не стоило спешить домой. Его ждут тяжелые времена, он надолго будет выключен из работы над книгой, и только близкое присутствие Роды могло бы как-то скрасить его жизнь.

На верхних ступеньках крыльца его встретил Григсон.

- Миссис Кромптон ждет вас в холле, сэр.

- Не надеялся вновь увидеть тебя, Григсон.

- Мне показалось, что вам может понадобиться моя помощь, особенно сейчас. Я решил не увольняться, пока все не уляжется…

Бернз похлопал секретаря по плечу.

- Ты нужен мне, Григсон. Поможешь мне обороняться от полицейских и журналистов. Твой тяжелый портфель может понадобиться в любую минуту.

Увидев направлявшуюся к ним Роду, Григсон пробормотал что-то нечленораздельное и, извинившись, исчез. Всего лишь полчаса назад Рода выпрыгнула из самолета с парашютом и приземлилась на лужайке возле дома на глазах у изумленных охранников и полицейских. Она успела уже принять душ и переодеться в зеленое вельветовое платье, которое очень шло к ее светлым волосам, но оставалась еще во власти полета, и небо синело в ее глазах. Бернз испытал какую-то неловкость, когда она, подойдя к нему, положила руки ему на плечи и притянула к себе.

- Ты не рад мне? Я думала, что ты нуждаешься во мне. Тебе не нужна моя помощь?

- Какими чуткими вдруг все стали, - пробурчал Бернз., - Всем почему-то кажется, что сам я не справлюсь со своими проблемами. Идем наверх, Рода. Сделаешь мне коктейль. В этой чертовой больнице не удалось раздобыть ни капли спиртного. Не понимают, что это лучшее лекарство, особенно сейчас. Мне нужно принять что-то успокоительное, прежде чем полицейско-журналистская свора набросится на меня.

- Как твоя рана?

- Ничего… побаливает немного… Но в общем ничего серьезного… Разве может меня свалить какой-то комариный укус?