Европа - Грейг Бек

взглянула в переднее окно — впереди возвышались ледяные кристаллы, напоминавшие обелиск Вашингтона высотой в пятьсот футов37. Были там и переливающиеся поверхности, сияющие радужными бликами, и участки льда глубокого синего, морского зеленого и даже пурпурного, словно свежий синяк.

Она в изумлении смотрела на стены чистого льда, будто расколотые и разломанные, а в некоторых местах образующие туннели — темные и загадочные провалы. Всё записывалось на камеры и в личные дневники для изучения дома, и она позволила экипажу собраться за ее плечом, чтобы полюбоваться — она понимала их чувства: всё это было ошеломляюще.

Время от времени они замечали на льду что-то похожее на помпоны размером с кулак.

Хизер Уинтерсон фыркнула.

— Знаете, на что это похоже? — спросила она. — Когда бросаешь снежок и промахиваешься.

Нина хмыкнула.

— Похоже, правда?

— Всё так… иначе, — сказал Джейк. — Я имею в виду, я хочу, чтобы так было, и ожидаю этого, но видеть это заставляет меня чувствовать благодарность за то, что я здесь.

— Это превосходит всё, что я могла вообразить, — прошептала Хизер.

Нина полуобернулась к ней.

— Нет жизни, которую я знаю, чтобы сравнить с чистым воображением.

Хизер кивнула.

— Красиво сказано. Кто это сказал?

— Вилли Вонка, кто же еще? — Нина ухмыльнулась. — Там снаружи красиво. А мы только прибыли.

— Сколько еще до первой точки анализа? — спросил Джейк.

Нина взглянула на один из экранов.

— Еще около пятнадцати минут.

Вездеход подпрыгнул, наехав на что-то вроде ледяного валуна, и стоявший экипаж качнулся.

— Да, лучше присядьте, — сказала Нина. — Было бы досадно, если кто-то сломает запястье или лодыжку в первый же час.

Экипаж уселся и снова проверил оборудование. Нина знала, что скоро они остановят вездеход, и она отправит Джейка на поверхность собирать интересные образцы. Он принесет их для предварительного осмотра, а остальное доставит на «Путешественник» для детального изучения.

У них также была еще одна задача для водной команды — установить ретрансляционные штыри, чтобы усилить сигнал связи. Это обеспечит четкий канал с базой, а также позволит вездеходу оставаться на связи с Брюсом подо льдом.

Они продолжали путь, окруженные долиной ледяных кристаллов, возвышавшихся, словно гигантские драгоценные камни, и затем выехали на огромную ледяную равнину, которая из космоса казалась гладкой, как каток. Но вблизи было видно, что она испещрена буграми, неровностями и паутиной вен, похожих на корни большого дерева.

Вены были коричневыми, золотыми и ржаво-красными, глубокого оттенка. Несмотря на тонкую атмосферу, слабый солнечный свет заставлял их почти флюоресцировать. Пока они не знали, минеральный ли это состав, водоросли или какая-то форма сгустившегося микробного роста.

Нина остановила вездеход, и экипаж присоединился к ней, глядя вперед.

— Красиво, — тихо сказала Хизер.

— Она и правда прекрасна, — ответила Нина.

— Я еще хотел сказать, вау, и мы первые люди, кто видит это вблизи, — добавил Джейк, подняв брови. — Но всё, что мы делаем, — это впервые для человечества.

— Кроме русских, — заметил Олли, подняв брови.

— Верно, но на данный момент мы не знаем, пережили ли они посадку, — ответила Нина.

— Может, у нас будет шанс их проверить, — сказал Олли. — Уверен, Россия хотела бы знать, что с ними стало.

Нина оглянулась на него через плечо.

— Они, вероятно, уже знают. — Она повернулась обратно к окну. — Сосредоточьтесь, люди.

Все изучали огромную равнину, простиравшуюся на многие мили и окаймленную бортом высотой от сорока до пятидесяти футов38, словно кратер. Но эта область образовалась не от удара, а от гейзера, когда нагретая вода вырвалась в тонкую атмосферу, а затем, падая обратно, растеклась и замерзла, разгладив поверхность.

Возможно, через миллион лет, с новыми метеоритными ударами и гейзерами, она снова станет изрезанной и неровной.

В наступившей тишине они смотрели на равнину. Пока вдруг…

— Движение, — резко сказал Олли.

Все замерли на несколько секунд, осмысливая его слова. Экипаж напряженно уставился на лед, и затем Нина медленно повернулась к нему.

— Олли, что и где?

Руки Олли замелькали, проверяя и перепроверяя данные.

— Шестьдесят градусов, восток-северо-восток. — Он начал качать головой. — Маленький сигнал… теперь пропал. — Он фыркнул. — Был и исчез.

Все повернулись в указанном направлении, но теперь там было лишь белое на белом.

— Это Европа, здесь нет ни дождя, ни ветра, ни погоды, — сказал Джейк.

— Но есть гравитация, — ответила Нина. — Хоть и легче, чем дома, но она есть.

— Падающий снежный сугроб? — Хизер подняла брови.

— Вероятно. Может, вибрации от вездехода что-то расшатали. — Нина повернулась в кресле. — Но наш парень Джейк может взглянуть во время прогулки по поверхности. Верно, Джейки?

Джейк отсалютовал.

— Возьму сеть на случай, если увижу пингвина Европы.

Нина хмыкнула.

— Я буду рада, если ты принесешь нам водоросли. Или что угодно живое — это будет хороший день в моей книге. У меня спор с командиром. И я хочу выиграть. Так что экипируйся, мистер Уэсли. — Она повернулась обратно к переднему окну.

— Есть, мэм. — Джейк широко улыбнулся Хизер и направился в заднюю часть аппарата.

Хизер тоже поднялась и пошла следом.

***

Джейк дважды проверил герметичность скафандра, собрал оборудование и надел пояс. Он также взял кейс, в котором находились банки и пробирки разных размеров, а еще шестифутовый коммуникационный штырь.

Он почувствовал, как Хизер за его спиной проверяет уплотнения скафандра, суетясь вокруг него. Он повернулся к ней, и она состроила самое обеспокоенное выражение лица.

— Если почувствуешь хоть малейший холод, сразу возвращайся. Понял?

Он улыбнулся.

— Да, мамочка.

Она легонько стукнула его по груди.

— Я серьезно. Если почувствуешь холод, значит, есть утечка. Если утечка превратится в дыру, потеря плоти из-за некротического обморожения будет еще легким исходом. — Она потянулась вниз и слегка ткнула его в пах. — А кое-что, я уверена, ты точно не захочешь потерять.

— Ты права, это мне пригодится. По крайней мере, когда вернусь домой, — хмыкнул он. — И да, я знаю, я проходил ту же подготовку, что и ты. — Он накрыл ее руку своей огромной перчаткой. — Это всего лишь первый выход. Я буду снаружи минут тридцать, чтобы осмотреть ледяную поверхность, взять несколько образцов и вбить штырь. Вернусь, не успеешь оглянуться.

Она тихо фыркнула, все еще не выглядя успокоенной.

Он