Владимир Гусев - Фрагментарное копыто неподкованной собаки

Потом я мну и тискаю ее перси - вначале поверх платья, потом запускаю руку в глубокий вырез.

Кровь бушует в моих жилах и стучит в висках. Никогда я не был так силен. Никогда не был так счастлив. А ведь это - только преддверие...

.Наклонившись, я ухватываю за подол и стягиваю с девы платье. Она покорно вздымает вверх руки и лишь потом, ощутив свою наготу, тревожится:

- Нас может кто-нибудь увидеть... Давай войдем в хижину...

Но в хижине уже темно, а мне хочется полюбоваться девичьим телом при последних отблесках зари.

- Не бойся... Сегодня ночью никто не войдет в мой лес...

Слегка отстранившись, я долго смотрю на крутые холмы ее персей, на широкие бедра, на нежный темный пушок, скрывающий низ живота.

Потом я начинаю целовать ее - шею, груди, живот. Дева между тем вынимает заколку, и ее волосы тяжело спадают на плечи.

Мои губы скользят все -ниже, ниже...

Резкая боль в спине почти мгновенно переходит в невыносимую боль в сердце. В глазах моих вновь вспыхивает уже закатившееся было солнце, и вслед за этим на меня обрушивается тьма.

- Вот он, попался! - слышу я над своей головой незнакомый мужской голос. Доносится он глухо, словно из могилы. Точнее, наоборот, словно я лежу в могиле.

А еще точнее - в саркофаге.

- Кажется, я не ошибся в выборе главного инженера, - отвечает ему Шпак. Его тенор я не спутаю ни с чьим другим. Небось поглаживает сейчас свою родинку на лысине и смот-рит на всех полным презрения взглядом. Когда-то он смотрел на меня по-другому, этот Шпак. Преданный, энергичный, готовый выполнять любую, самую неинтересную работу... Как я в нем ошибся!

Мое тело абсолютно неподвижно. Я не чувствую ни своих ног, ни рук, вообще ничего. В глазах моих - кромешная тьма, в памяти - ощущение нестерпимой боли.

К счастью, только в памяти.

Этот старый маразматик забыл, что бывает с колдунами, переставшими справляться со своими обязанностями! И я не успел произнести магическую фразу...

- Полицию я уже вызвал, - спешит выслужиться главный инженер. - И не Интерпол. Как только пробуждение закончится, его арестуют.

Да, это правда. Когда я выйду из витатрона, меня сразу же посадят в тюрьму. Это - единственная плата, которую с меня можно взять за те сны, которые я успел просмотреть. Точнее, не сны, а жизни, и не просмотреть, а прожить, и не все жизни, а только наиболее эмоциональные их периоды. Такое не по карману даже миллионерам.

- Ну что же... Даже он не все смог предусмотреть, - отдает должное Шпак моему профессионализму - и ошибается.

Все, конечно, никому не дано предугадать. Но некоторые достаточно тривиальные события - вполне.

Все обрушилось на меня почти одновременно: гибель единственной дочери, смерть жены, неизлечимая форма рака. Вдобавок я заподозрил, что Шпак собирается украсть у меня витатрон. Тогда-то я и решил заложить в программу гипернейрокомпьютера несколько только мне известных функций.

В том числе и такую:

"Информатика слепая бьет печаль по голове!"

Интересно, сработает или нет? Если нет - есть еще пара вариантов.

Но, кажется, в этот раз они мне не понадобятся.

- Что происходит? Пробуждение еще не закончилось - а саркофаг, похоже...

- Витатрон вновь начал сеанс! Проклятие! Он все-таки перехитрил нас!

Ну конечно, перехитрил. И Шпак, и его наследники будут как зеницу ока беречь витатрон, гарант их безбедного существования, а вместе с ним и меня, профессионального путешественника.

- Поднимите крышку!

Да, я - путешественник. Было время, когда меня интересовало совершенно другое. Я увлекался наукой, пытался чего-то достичь. И, чтобы добиться главного, старался не отвлекаться на мелочи. Не тратил время ни на гулянье под луной, ни на болтовню с друзьями, ни на борьбу с подонками.

- Крышка заблокирована.

И кое-что мне удалось сделать. Например - витатрон, восьмое чудо света. Но потом я, понял: жизнь дана человеку для того, чтобы жить. А жить - значит бороться и страдать, любить и ненавидеть, побеждать и проигрывать.

- Взломайте ее!

Иначе жизнь становится пресной и неинтересной. А человек, избегающий сильных эмоций, заболевает раком или впадает в депрессию.

- Вы готовы рискнуть витатроном?

Шпак не отвечает. И я знаю почему: он не найдет ответа на этот вопрос ни сегодня, ни завтра - вообще никогда.

- Пациент, ваши ноги полностью расслаблены... - начинает программу погружения в состояние летаргии украденный у меня витатрон.

Ну конечно, расслаблены. Я их и не чувствую даже. Как не чувствую боли, которая уже была готова на меня наброситься.

- Ваши руки полностью расслаблены... Мышцы шеи и лица тоже полностью расслаблены... У вас просто замечательно все получается, пациент! А теперь представьте, что вы - легкое пушистое облачко, парящее в голубом небе...

Да, я - легкое пушистое облачко. И, как облачко, путешествую из одного страны в другую. А еще - из эпохи в эпоху, из жизни в жизнь. Ведь я профессиональный путешественник. Куда и зачем я стремлюсь? Не знаю. Да меня это в общем-то и не волнует. Так же, как не волнует большинство людей ответ на вопрос, для чего они живут. Мой путь лежит через разные города и страны, и сегодня я не знаю, где буду завтра. Я не знаю также, кем я буду и когда. Я вообще ничего не знаю о своем будущем. Ну разве это не прекрасно?

"Фрагментарное копыто неподкованной собаки!"