Ярослав Смирнов - Цитатник бегемота

С удивлением и тревогой он понял, что стоит практически на том же самом месте, что и секунду назад... или не секунду?..

Ну да - вон и Иордан течет, и те же холмы, и развалины стен неподалеку... хотя нет, развалины все же другие. И кругом никого нет - кроме валяющегося на земле Кляйна, зашедшегося в мучительном приступе кашля, девяти... нет, уже восьми рядовых эсэсовцев и профессора.

Иван внимательно посмотрел на фон Кугельсдорфа.

Почувствовав взгляд, тот повернул голову.

- Все в порядке, - немного насмешливо произнес он, - Сейчас год триста тридцать первый до Рождества Христова... но я несколько удивлен. Никак не думал, что мы окажемся на том же самом месте. Впрочем, об этом можно было бы догадаться...

Он поглядел куда-то в даль, щурясь от солнца.

Иван тоже посмотрел.

На месте города, который был здесь тысячу лет назад, громоздились развалины, и над ними по-прежнему поднимался дым - будто пожар с тех пор так и не утих.

- Города всегда горели, - негромко произнес профессор. - Теперь это сделали македоняне. Александр Великий.

Он подошел к Кляйну и помог ему подняться на ноги.

- Как вы себя чувствуете, герр оберштурмбаннфюрер? - участливо спросил он. - Все ли в порядке?

- Нет, не все в порядке, - прохрипел Кляйн и сплюнул. - Все очень даже не в порядке...

Он оттолкнул профессора и выпрямился.

- Вы видели? - произнес он злобно. - Вы только видели, как этот... как он меня... а?!

- А в чем дело? - недоуменно спросил профессор. - Подумаешь событие; скрутили и хотели допросить...

-Да ведь это были евреи! - заорал Кляйн. - И они посмели убить одного из моих людей!..

- Ну и что с того? Мало ли вы евреев поубивали на своем веку...

- Да, я их убивал, - ядовито произнес Кляйн. - Убивал и буду еще много убивать!

- А чего же вы тогда жалуетесь? - пожал плечами профессор. - Вы - их, они - вас... Чего обижаться? В природе все должно быть гармонично...

Некоторое время Кляйн злобно таращился на профессора и угрожающе пыхтел, но фон Кугельсдорф так наивно глядел на оберштурмбаннфюрера, что тот понемногу остыл.

- Может, вы и правы, - пробурчал он. - Солдату негоже обижаться на то, что его самого хотят убить...

Профессор покивал.

- И я о том же, - сказал он. - Убивайте своих евреев на здоровье, и пусть вас тоже убивают... Кляйн неожиданно расхохотался.

- Мне нравится ход вашей мысли, профессор, - весело сказал он. - Вы совершенно правы. Истинная нация сверхлюдей должна выращиваться не в тепличных условиях, а на полях сражений...

- Кажется, сейчас вам будет сражение, - перебил его Иван, краем уха прислушивавшийся к ахинее, которую несли два немца. - Глядите. - Он указал рукой.

К ним стремительно приближалась группа всадников - Десятка три человек. Их шлемы и щиты ярко блестели на солнце.

- С ними мы не справимся, - с легким беспокойством произнес Кляйн. - Их слишком много.

- И не надо справляться, - невозмутимо сказал профессор. - С этими мы разберемся по-другому...

Легкий ветерок приподнял полу его хитона. Иван посмотрел на одежду профессора, потом на свою.

Интересное дело: одежка более раннего времени уступила место другой, совершенно древнегреческого вида, если судить по картинкам в учебнике истории... или еще где-нибудь.

- А как это мы сменили гардероб? - поинтересовался Иван.

- Молчите, Курт, - нетерпеливо сказал профессор. - Так получилось... Какая вам разница? Все продумано...

Иван хмыкнул и хотел было продолжить расспросы, но тут всадники приблизились к ним, окружили, наставили копья.

Как и тогда, в первый раз, мысленно усмехнулся Иван, но тут же, приглядевшись внимательнее к всадникам, вынужден был признать, что не совсем так. Прежние рядом с этими выглядели просто оборванцами и разгильдяями невзрачное мужичье на корявых лошадках. Нынешние же кавалеристы - на могучих конях, сами здоровенные, сытые, в панцирной броне, в блестящих шлемах с топорщившимися щетками конских волос на гребне, с внушительного вида мечами и тяжелыми щитами... Регулярная армия, закаленная в боях.

- Кто такие? - властно задал сакраментальный вопрос самый здоровенный в броне побогаче.

- Я - философ из Книда, последователь Аристотеля Стагирита, - спокойно ответил профессор, - а это - мои ученики. Мы были в Египте, а сейчас направляемся в армию божественного Александра.

- А зачем? - сдерживая своего грызущего удила могучего коня, поинтересовался македонянин. В том, что это был именно македонянин, сомнений у Ивана не было.

- Я хочу писать историю великого похода, а мои ученики - сражаться в армии великого полководца, - пояснил фон Кугельсдорф.

- Хм, - буркнул всадник. - А сражаться-то вы умеете?

- О да, - заверил его профессор. - Все мои ученики с детства приучены обращаться с оружием...

- И что, все они родом из Книда? - подозрительно разглядывая Кляйна, спросил всадник.

- Нет, конечно, - безмятежно ответствовал профессор. - Есть и фессалиец, и беотиец, и милетцы, и афиняне... а вот он, - фон Кугельсдорф указал на Кляйна, - фиванец...

- Фиванец? - переспросил всадник и несколько брезгливо посмотрел на немца. - Понимаю... Эпаминонд там, священный отряд...

-Да нет, - благодушно сказал профессор. - Вообще-то он вольноотпущенник, а сам родом из Иерусалима... . Иван увидел, как вытянулось лицо у Кляйна.

- Понятно, - произнес всадник, разглядывая побагровевшего оберштурмбаннфюрера, который бросал на шутника-профессора яростные взоры. - Да, а кто это у вас тут фессалиец? - вдруг спохватился он.

- Вот этот, - ткнул пальцем в Ивана фон Кугельсдорф. - Родом из Ифамы.

- Да что ты говоришь!.. - воскликнул всадник и спрыгнул с коня. Землячок, значит!..

Иван чуть было не выругался вслух.

- Как звать-то тебя? - спросил, улыбаясь и подходя к нему, македонянин. Росту он оказался немалого - почти с Ивана, а в плечах - так и пошире него.

- Леонтиск, - ляпнул наобум в меру начитанный Иван, надеясь, что попадет в точку. И попал.

- Как!.. - вскричал пораженный квазиземляк. - Клянусь Зевсом, вот чудеса! Я-то ведь тоже Леонтиск!..

"Пропади ты пропадом со своими чудесами", - получал Иван, любезно улыбаясь в ответ.

- Нет, ну бывает же такое, - радостно продолжал настоящий Леонтиск. - Кого только не встретишь в этих краях... Слушай, давай к нам служить, в фессалийскую конницу под мое начало?..

- О нет, славный Леонтиск, - встрял профессор. - Мои ученики хотели бы служить в пехоте, к лошади они непривычны...

- Ерунда, - отмахнулся легендарный кавалерист. - Лучше конницы ничего нет. А что касается неумения... В армии ведь знаешь как? Не умеешь - научим...

Иван поднял брови.

- ...а на все остальное - воля богов олимпийских. Так что, философ, не путайся под ногами и не мешай солдату делать свой выбор.