Надя Яр - Джеремия

— Нас спас отряд твоей сестры. Cidai вдруг перестали ломать дверь. Потом там были выстрелы, крики… почти не слышно через эту дверь. Потом стало тихо. Через какое-то время дверь открылась, и мы увидели Джейн Грэй. Она стояла на лестнице с большим чёрным ружьём в руке, в костюме, который был похож на вулканический камень. Так я её и помню — женщина, облачённая в чёрный камень. Она была вся какая-то… чистая. На ней даже крови не было видно, хотя на лестнице лежали эти cidai и всё вокруг было в крови. Она смотрела на нас с таким странным выражением, как… «вот я, а вот вы, и всё правильно, так и надо». Она была… совсем она сама. Я посмотрела на неё и поняла, что значит люди.

Да, думал он, и я понимаю, что значит люди, только это не делает меня человеком. Ко мне прицеплено что-то ещё, какой-то невидимый груз. У этой ракеты тяжёлые модули спрятаны в подпространстве. Я же чувствую их. Процесс пошёл.

— Что значит люди? — мягко спросил он.

— Я их тебе станцую, — она вскочила. — Я сложила этот танец о Джейн, смотри.

Осторожно, подумал он, не упади, здесь нет перил — но вслух этого не сказал. Если она подойдёт близко к краю, он успеет её остановить. Потом она начала танцевать, и он уже ни о чём не думал, смотрел, а танец был совсем не такой, какого он от неё ожидал. Площадка — это мир, обрыв же — это смерть, своя или чужая гибель, а точные, ловкие движения рук — это твоя программа, твой инструмент, которым ты пользуешься, чтобы упорядочить мир. С этим оружием ты и идёшь от края до края. Только смотришь ты иногда не туда, надо смотреть под ноги, а твоя голова, как на ниточке, то и дело норовит глянуть вверх. Твои волосы пляшут в воздухе, голова твоя — в небесах. Спотыкаешься — и снова здесь. Круг замкнулся, взгляд опустился, и рука решительно отодвинула гибель прочь. Нога чётко ступает. Назад. Сначала, с вариациями. И когда она всё-таки подходила к обрыву, Джереми знал, что это часть танца, и не двигался с места.

Вилена закончила танец и легла на камень, подперев голову руками. Её взгляд шёл куда-то мимо Джереми и был печален. Она села и взяла его правую руку в свои ладони. У неё был такой вид, будто она пыталась вытащить его откуда-то, от чего-то спасти.

5. Агора

Их было слишком мало, и они не всегда, не везде успевали. Они опоздали в деревню Умэ. Её жители были убиты и брошены в мёрзлые колодцы — первые, но не последние жертвы этого января. На выходе из деревни нелюдь наткнулась на отряд хоргор и расплатилась по счетам, однако месть за убитых не возвращает их к жизни. У деревни Химэ убийцам приготовили встречу.

Они ждали в засаде за полсотни шагов от ворот, и Северин сказал одними губами:

— Идут.

Сквозь редкий ельник Джереми смотрел, как нелюдь подбиралась к частоколу. Этой ночью деревня доверила двоим воинам свою жизнь. Врагов была ровно дюжина, и они не издавали ни звука. Лес почти не замечал их. Почти. Зима заковала его в снежный панцирь. На еловых ветвях лежали сугробы — миллионы и мириады снежинок. Краем глаза Джереми видел эти пышные груды кристаллов — сокровищницы драконов, обречённые на смерть теплом грядущей весны. Враги этой земли не доживут до рассвета.

Нелюдь была почти рядом. Северин подал знак, и он дёрнул за нить, спустив ряды стрел из ловушек. Нелюдь ровно попадала в снег — кто-то замертво, кто-то с оружием наготове. Не давая им опомниться, Джереми спустил ещё ряд стрел с холма напротив, выхватил меч и вслед за Северином бросился на врагов, раздавая холодную смерть.

Они оставили нелюдь стыть в крови под луной и постучались, как было условлено, в ворота Химэ. Им долго не открывали, зато потом сразу же поднесли горячего мёду. Пока они пили и грелись в сторожке, несколько жителей Химэ сняли оружие с вражеских трупов. Тела отволокли подальше к лесу и бросили волкам. Воины до утра дежурили на частоколе и видели, как пришла стая.

Отоспались они в большом, чистом доме. После обеда седлали коней. У ворот к ним подбежала кругленькая в пышной богатой шубе девочка и протянула еловую ветку с крупными шишками, блестящими в ледовых доспехах. Джереми принял подарок.

Ехали на юго-восток. У кромки леса веселилась волчья стая. Джереми привязал обледенелую ветку к ремню своей дохи. Рано или поздно лёд на ней растает. Джереми решил сделать такую же ветку по приезде домой — черенок из бронзы, иголки из малахита, шишки из горного хрусталя. Подарок будущей невесте.

Тропа вилась через холмы. Сумерки уже стучались в ворота зимнего дня. Небо было громадно, высоко и бело и слало эхо далёкого северного сияния. Они остановились на вершине холма и долго смотрели в безмолвную, вольную даль.

— Они идут, — сказал Северин.

Высоко в небе реяли чёрные птицы. Было сумрачно. Мир потускнел. Духи покинули свои стылые замки и вышли на лик земли.

— И я тоже, — сказал Северин. — Осталось три часа пути. Я иду к тебе, брат. Продержись три часа.

Потом всё превратилось в камень — лес, воздух и небо. Стало холодно, и свет погас.

Сон ушёл враз, без следа, и Джереми подхватился, готовый к бою. Противника не было. Озеро лениво дышало во тьме. Недалеко от берега из-под воды мерцал свет — фонарь свалился со скалы и затонул. Почему? Скачок силовых полей, какая-то встряска? Что его разбудило? Джереми поднял голову, пытаясь пронзить взглядом черноту и мраморные горизонты. Что-то случилось в лабиринте? В посёлке? «Они идут… Продержись три часа…»

Он вытащил фонарь из воды. Вилена сладко спала в своей песочной ямке, укрытая одеялом.

— Вилена, — сказал он.

Она спала. Громче:

— Вилена.

Она открыла глаза. Перед ней был грозный тёмный воин. Джереми.

— Вилена, пришла беда. Плыви на середину озера, сядь на скалу и жди, пока я за тобой не приду.

Они не попрощались. Он смотрел, как она уплывает в ночь, к скалам, водорослям и рыбам, и не стал даже ждать, пока она перестанет оглядываться. Через минуту он был уже глубоко в лабиринте и приближался к выходам в старый карьер. Там можно было сесть в лифт, идти напрямик или свернуть в один из коридоров, ведущих под посёлок, в монастырь.

В кабине лифта он включил терминал связи и увидел красный огонёк. Тревога, Code Red. На нас напали. Жёлтый огонёк рядом с алым звал граждан на агору. Не тратя попусту время, Джереми ввёл в систему свой код перехвата и команду показать пространство над Мирамаром. Система подчинилась, и он увидел врага. Это был боевой корабль cidai.

Джереми ввёл новый код и, невидимый для остальных, вступил на агору.

На виртуальное вече явились практически все. Система подавала антураж: античная площадь, колонны, тень, каменные ступени. Многие люди носили здесь виртуальные маски — кимоно, римские тоги, костюмы Дикого Запада или времён Ренессанса. Жбан был одет римским сотником. Мэр, как обычно, косил под сенатора. В виртуальном голубом небе вместо Бриарея висело жёлтое земное солнце. Мэр со своим глупым именем, в тоге, стоял выше всех на широких ступенях. Ступени эти уводили в никуда. На площади царил гул голосов.