Шестерни песочных часов - Денис Балан

но его все прогоняли. Наконец, в зал зашли двое ребят с мечами на поясе. Они подошли к бездомному и только хотели его уводить, как их остановил Эзоп:

— Не нужно, он со мной. Я прослежу — больше он буянить не будет.

Переглянувшись между собой, охранники незамедлительно удалились.

Торговец усадил бездомного за стол, представил ему присутствующих и подозвал официанта.

— Что ты будешь есть? — спросил Чад у незнакомца.

Тот лишь удивленно уставился на него, но ничего не ответил. На лице мужчины читалась крайняя степень замешательства.

— Ты наверняка голоден. Что бы ты хотел поесть? — повторил торговец.

— Можно мне тоже этого цыпленка? — осторожно поинтересовался бездомный.

— Одного цыпленка и чарку пива, — продиктовал Чад заказ официанту.

На глазах у незнакомца выступили слезы.

— Вы первые кто решил меня угостить за все время пребывания здесь, — сдавленным голосом прошептал он. — Чем же я обязан такой милости?

— Ничем, считай это жестом доброй воли. Каждый может оказаться в скверной ситуации, — Чад сделал паузу. — Хотя нет, кое-что тебе сделать все таки придется.

Бездомный вопросительно посмотрел на торговца.

— Расскажи о себе.

— Это я с радостью. Мое имя Алихар Хизрад, — несмотря на легкий акцент, он прекрасно говорил на центральном. — Я родом из небольшого поселения близ Аула. Что-нибудь слышали про этот город?

Эзоп утвердительно кивнул и слегка улыбнулся.

— Здорово. Ну что еще рассказать… С детства сопровождал торговые караваны, чем и зарабатывал на жизнь. Так я познакомился с Хагмадом, он научил меня читать и писать, помог мне встать на ноги и накопить небольшой капитал. В общем, был мне вторым отцом. Когда он умер, я начал торговать с компаньонами. Но где-то с месяц назад на нас напали хурун. Пятерых моих попутчиков убили. Хорошие были люди, — рассказчик закрыл глаза, сложил руки и что-то быстро пробормотал, видимо, молясь о своих товарищах. После чего продолжил. — Весь товар, понятное дело, забрали, как и верблюдов. Меня избили до полусмерти и бросили умирать, но я выжил и кое-как добрался сюда. В Аюле у меня осталась семья: жена и двое детей, обе девочки.

С глаз Алихара снова потекли слезы. Он быстро вытер их рукой и как ни в чем не бывало продолжил:

— Но вряд ли я их увижу в ближайшее время. Пересекать пустыню сейчас сродни самоубийству. Знаете что я думаю? — вдруг шепотом спросил рассказчик, а его лицо как-то неуловимо поменялось. — Это все не просто так. Хурун явно что-то замышляют, и то, что их до сих пор не истребила ваша армия, очень странно. Еще я заметил, что бандиты больше не нападают на путников со стороны Местрианы. Когда мы только выдвинулись в путь, то ни раз видели хурун, причем целые отряды, но они нас не трогали. Ко всему прочему, они перестали делать набеги на скот местрианских фермеров, что тоже вызывает подозрения. В общем, не знаю, что там происходит, но это явно что-то неладное.

Рассказ этого безобидного человека задел за живое каждого, но все молчали, не зная, что сказать.

— Мдаа, — протянул Эзоп. — Печальная история. Но, к сожалению, это действительно может случиться с каждым. Ты сильный человек, если смог выжить.

— Мне просто повезло, — скромно возразил Алихар. — А откуда вы, и куда путь держите?

К столику подошел официант и поставил заказ на стол. Алихар вопросительно посмотрел на Чада, тот утвердительно кивнул. Аюлец взял столовые приборы и принялся чинно поедать мясо.

— Видишь ли, мы тоже из Аюла, а едем в Фиаз, — ответил Эзоп.

— У вас свой корабль?

— Нет, мы на конях передвигаемся.

Челюсть Алихара отвисла, а вилка остановилась на полпути ко рту — его удивлению не было предела.

— Как? И когда же вы прибыли? — недоверчиво спросил он.

— Меньше часа назад, — спокойно сказал Чад. — Считай, что нам тоже повезло…

— Везение? Нет, скрыться от хурун в такие времена — это не везение. Это…Это поистине божий промысел.

Чад с Эзопом переглянулись.

— Да мы особо и не скрывались, — улыбаясь сказал Эзоп.

— Пусть они мне только попадутся. У меня с ними разговор короткий, — грозно дополнил Чад.

— Они сожгли мою деревню, — неожиданно промолвил Эйрик. — А Чад с Эзопом меня спасли.

Из груди Алихара вырвался тихий выкрик сострадания.

— Оо, вот оно как, — сказал он.

Недоверие аюльца улетучилось полностью, сменившись безграничным уважением. Он почесал затылок, не зная как реагировать на сказанное.

— Я не знаю, что вы за люди, и люди ли вообще, но, мне кажется, у нас с вами есть кое-что общее. Я вижу, вам тоже ненавистно это отребье, так давайте же сражаться вместе. Как вы могли заметить, я собираю людей, так вступайте же в мою скромную армию.

Услышав эти слова, Эзоп прикрыл рот руками, пытаясь скрыть улыбку. Он не в коем случае не хотел обидеть Алихира, но его простота и отвага смешили и умиляли одновременно. Чад наоборот резко сделался серьезным и пронзительно посмотрел на бездомного. Мужчина это заметил и, испугавшись сурового взгляда, хотел было переменить тему разговора, но было уже поздно.

— Ты хоть раз участвовал в битвах? — спросил Чад.

Алихар растерянно покрутил головой.

— А приходилось ли тебе убивать?

И снова мимо.

— Послушай, Алихар, — ласково продолжил торговец. — Езжай-ка ты домой. Тебе это не нужно. Мы тут как-нибудь сами разберемся

Эзоп с Эйриком удивленно переглянулись и уставились на друга. Такой реакции они явно не ожидали.

— Эх, господин, я бы с радостью, но боюсь путь домой для меня пока-что закрыт, — ответил и печально вздохнул Алихар. — Караваны через пустыню больше не ходят, а на место на корабле я еще не скоро накоплю.

— И сколько же стоит это место?

— У кого как, но обычно цена начинается от пяти тысячь айрунгов.

— Немало, — согласился торговец и замолчал, о чем-то задумавшись.

Эйрик что-то шепотом сказал Эзопу на ухо, после чего оба рассмеялись. Алихар смущенно опустил глаза и бесцельно уставился в пол, пытаясь скрыться от насмешек. Заметив это, Чад толкнул сидящего рядом друга и холодно посмотрел на мальчика. Оба тут же замолкли.

— Как их зовут? — внезапно спросил фиазец, обращаясь к Алихару.

— Что? — недоуменно переспросил тот.

— Ты сказал, у тебя есть дети и жена. Как их зовут?

— Аа, мою женушку зовут — Зула, старшую доченьку — Амаори, а младшую — Тиси, — при этих словах его бесхитростное лицо засияло, а рот расплылся в блаженной улыбке.

Однако вскоре он снова загрустил, глаза потеряли прежний блеск, но печальная улыбка осталась нетронутой.

— Мы тебе поможем, — уверенно произнес Чад.

— Вы отправитесь со мной? — радостно спросил Алихар.

— Нет, ты отправишься домой сам, но перед