Тёмные Воды. Зимний апокалипсис - Алексей Тимофеевич Черкасов

это значит, что сейчас сюда приедет поли… тьфу, милиция, и нам несдобровать!

Нравы советской милиции нам были известны по рассказам родителей да и сами из детства кое-что помнили. Знакомиться с пенитенциарной системой Советского Союза вовсе не хотелось. Мы принялись таскать грунт с удвоенной энергией. Я таскал, Стас трамбовал, потом менялись.

Когда горка получилась уже приличной, со стороны посёлка появилась машина, в которой, скорее всего, ехал обещанный Иваном Семёновичем наряд. Мы со Стасом быстро запрыгнули в «Ниву», и я аккуратно тронулся. Несколько минут у нас ещё было, поэтому суетиться было необязательно. На этот раз нам удалось заехать в нашу «мрачную» асфальтовую современность, и я дал по газам.

Автор ждёт читателей, желающих задать вопросы, в своей группе в Telegram: Тёмные воды Алексея Черкасова (https://t.me/AlexCherckasov)

Глава четвёртая

Предстояло снова выезжать на шоссе со зверьём. Отъехав, я остановил машину, и мы со Стасом стали изучать карту. Хотелось, если уж и ехать по шоссе, то как можно меньше. В конце концов, мы составили обходной маршрут, по которому надеялись достичь Каюжного часа через четыре — при условии, что дороги с карты пятидесятилетней давности всё ещё существуют.

Весь дальнейший путь прошёл у нас без приключений. Благодаря карте мы нигде особенно не блуждали. Некоторые дороги по пути оказались размытыми и разбитыми, но всё же дорогами, по которым полноприводная «Нива» проезжала без труда. Примерно к полудню мы подъехали к поваленному указателю с надписью «Каюжное, 12». Шоссе в этой местности было усыпано обглоданными костями, кажется, в основном, человеческими. Но собак здесь было немного. Мы свернули и покатились по накатанной дороге, на которой местами были довольно глубокие лужи. На повороте машину снова здорово тряхануло, но никаких изменений не произошло.

Минут через двадцать мы въехали в населённый пункт, видимо, это и было Каюжное. Мы ехали медленно и вглядывались в дома в поисках имеющего жилой вид. Но все домики были покосившимися, со следами разрушения от сил природы.

Каюжное оказалось небольшой деревушкой, и проехали мы её, не торопясь, минут за десять-пятнадцать. Нигде не обнаружив ничего, напоминающего дом с живыми людьми, мы поехали назад, по пути заезжая во все переулочки, исследуя и их тоже. Однако всё было напрасно. Не было никаких следов того, что здесь в последние год-полтора жили люди.

Зато было полно собак. Казалось, что они заселили буквально всё — дома, сараи, старые собачьи будки… отовсюду высовывались собачьи носы. Собаки бежали вслед за нами и истошно лаяли.

— Интересно, чем они тут питаются? — спросил Стас.

И как будто в ответ ему, прямо на наших глазах один из псов поймал какого-то мелкого зверька — то ли белку, то ли крысу, мы не успели разглядеть, так как охотник с добычей моментально убежал, а целая свора кинулась за ним вдогонку.

— Может, где-нибудь есть другое Каюжное? — спросил я.

— На карте одно, а вообще не знаю.

— Иваныч же не мог просто так ляпнуть… значит, или мы плохо ищем, или есть другое.

— Ну куда лучше-то? Всё объехали и даже не по разу.

— Иваныч говорил — двухэтажный, кирпичный… а тут одни развалюхи.

Решили ещё раз медленно проехать до конца деревни по центральной улице. Я часто сигналил в надежде, что нас услышат. У последнего дома я остановил машину и заглушил мотор.

— Давай попьём кофейку, — предложил я, и Стас полез за термосом.

Кофе у нас было столько, сколько его, наверное, не осталось в Бразилии — и растворимый, и натуральный молотый, и в прожаренных зёрнах, и в сырых. Сколько было сортов, я даже не интересовался. Наши кофейные гурманы, Томка с Алёной, как-то этот кофе сортировали.

Термос был старый — со стеклянной колбой. Он очень хорошо удерживал тепло, бывало даже через сутки кофе в нём оставался горячим. Термосов с металлической колбой у нас было с десяток, но в них напитки, во-первых, быстро остывали, а во-вторых, приобретали какой-то неприятный привкус. А со стеклянной колбой термос у нас был только один, и мы берегли его пуще ока.

Пока мы пили кофе с пирожками, Стас молча всматривался куда-то вдаль. А потом вдруг сказал:

— Ген, а куда ведёт эта дорога? Может прокатимся?

— Точно, — стукнул я себя по голове. — Иваныч же говорил, что Игорь не в деревне, а в доме за деревней! Ну и тормоза же мы с тобой, Стас!

Допили кофе и двинулись вперёд. Дорога была размыта, и я в очередной раз порадовался тому, что у Стаса был такой старомодный вкус на автомобили. На каких-нибудь вольво-мольво нам бы не только здесь не проехать, мы бы и от Полян отъехать не смогли.

Дорога шла вверх, километра через два мы поднялись на бугорок и увидели невдалеке крепкое двухэтажное здание красного кирпича. Вокруг него что-то постоянно двигалось и копошилось. Подъехав поближе, мы увидели, что это огромное скопление крупных собак, волков, шакалов и прочих представителей отряда хищные. Они взяли дом в плотное кольцо и, похоже, вели осаду по всем правилам военного искусства.

Впрочем, единства среди осаждающих не наблюдалось: поминутно они устраивали стычки, вгрызались друг в друга, рычали, скулили, а стоило кому-то упасть на землю, как он тут же становился жертвой своих собратьев, которые буквально в считанные секунды разрывали тело неудачника на части. Повсюду валялись окровавленные куски шерсти, в воздухе стоял тяжёлый запах гниющей плоти.

Стас присвистнул.

— Если в этом домике находится Игорь, то я ему не завидую.

По мере нашего приближения к дому, псы всё больше нами интересовались. Они бросались на машину, рычали, лаяли, пытались запрыгнуть на капот, били лапами по дверям.

— Жаль нет никакой хлопушки, чтобы их пугануть, — сказал Стас.

— Хлопушка есть, — сказал я, показав на заднее сиденье, где лежали автоматы. — Но сначала подъедем к дому…

Когда до дома осталось метров пятьдесят, мы ехали уже буквально сквозь свору. В ней было немало волков, которые выделялись особой грацией и мощью. Вокруг стоял страшный гвалт.

— Они не просто так здесь собрались, — сказал Стас. — Ждут добычу. Наверняка и всех травоядных вокруг истребили.

— Нас ждёт нечто в таком же духе, — сказал я. — Иваныч сказал, что здесь было тепло практически всегда, зверьё сюда сбегалось от морозов, плодилось здесь, потому тут