Стивен Бакстер - Корабли времени

– Демонстрирую. – Он покатил шар по столу. – Вот наш шар. Теперь представим множество историй – их пучок, в котором одна, естественно, будет иметь классическую траекторию – вот она катится через стол. Но другие истории по соседству, в том числе и с большими отклонениями от классического курса – существуют параллельно. И, вполне возможно, хотя и невероятно, что в одной из этих историй движение шара скомбинируется даже так, что он подпрыгнет в воздух и ударит вам в глаз.

– Очень хорошо. То есть, ничего хорошего, но продолжайте.

– Теперь, – он длинным пальцем обвел ближайшую лузу. – Вы обратили внимание на этот цвет?

– Платтнерит.

– Совершенно верно. Карманы представляют собой миниатюрные машины времени – ограниченные по размерам и зоне действия, но вполне функциональные. Как мы убедились на опыте, в процессе перемещений во времени объекты могут встречаться со своими двойниками. Причинно-следственные связи разрываются и истории буйно разрастаются, подобно сорнякам. Итак, шар стоит в середине стола – «наш» шар, как мы называем его. Затем копия нашего шара возникает из лузы и вышибает его со сцены. Шар доходит до борта, рикошетирует и попадает в лузу, оставляя своего двойника на столе, в позиции, точно соответствующей первоначальной позиции оригинала…

Его наукообразный язык начинал утомлять, если не сказать больше.

– Затем, – неспешно продолжал Нево, как мне казалось, даже растягивая слова от удовольствия быть таким наглядно умным, – наш шар идет сквозь время обратно – видите? И возникает из лузы в прошлом…

– Но поверхность стола – это же одно время, настоящее. Мы-то, наблюдатели, не смещаемся с ним, – горячо запротестовал я.

– И следует, – как ни в чем ни бывало, продолжал он, – вышибает себя со своего места и снова заменяет его… Я с отвращением посмотрел на этот коварный стол, сперва казавшийся столь невинным бильярдом.

– Вы хотите сказать, этот стол – моя жизнь? Да? Только вы не учли. Нево, что я все тот же шар, каким и был с самого начала.

– Еще раз повторяю – отбросьте застарелые понятия причинности, раз уж вы изобрели машину времени. Все переменилось! Столкновение шаров – это лишь одна из возможностей происходящего настоящего! Вам понятно? При условии существования машины времени причинность столь уязвима, что каждый неподвижный исходный шар окружен бесконечным числом таких непостижимых вероятностей. И ваш вопрос о том, «как такое началось?» отныне не имеет смысла – потому что вчерашнее и завтрашнее уже перепутались местами и стали принципиально неразличимы – при применении, как я уже упоминал, машины времени. Стоит вам потянуть рычаг – и разрушается причинно-следственная связь событий, прошлое смешивается с будущим. Итак, мы находимся в петле времени, в которой нет такой вещи как первопричина – или исходная позиция. Поэтому вы не можете говорить о «настоящем». Или, наоборот, вы только о нем и можете говорить, потому что ни прошлого ни будущего у вас уже нет.

– Может, оно и так, – откликнулся я, – но посмотрите: куда же исчезает шар, если их было два. Ведь материи присутствовало в два раза больше?

– Вас беспокоит нарушение закона о сохранении энергии? Исчезновение массы?

– Вот именно!

– Что-то я не заметил такого беспокойства с вашей стороны, когда вы, очертя голову, бросились в прошлое за своим двойником, – съехидничал он. – А там было, между прочим, нечто большее, чем нарушение такого закона!

– И, тем не менее, не слышу ответа. Внятного, простого, как и подобает в научных спорах. Разве я не прав?

– Правы, но узколобо, в единственном историческом пути. Вы были бы правы, если бы история существовала одна. Универсальные Конструкторы занимаются парадоксами путешествий во времени уже веками, – продолжил он. – Точнее сказать, очевидными парадоксами. Именно они сформулировали принципы закона о сохранении энергии в новых условиях. Этот закон работает в высшем измерении Множественности Историй. Взять хоть вас.

Я пытался переварить сказанное.

– Парадокс исчезает, если размышлять в категориях Множественности. Таким образом, и проблема причинности разрешается в рамках Множественности. Этот стол призван продемонстрировать нам это. Машина Времени доказывает существование расходящихся историй на макроскопическом уровне.

И он поведал мне об остальных Законах сохранения во Множественности.

– Представьте себе ситуации, – рассказывал Нево, – в которых Множественность приближается к нулю или бесконечности. Если множественность равна нулю, то история в принципе невозможна. Множественность с потенциалом единицы – это ситуация, которая предсказывалась ранними философами – поколением Ньютона. В ней единственный путь развертывания цепи событий разворачивается в каждой точке времени, постоянной и неподвижной.

Тут я понял, что он описывает мой собственный первоначальный и наивный взгляд на Историю: нечто вроде огромной комнаты, с более или менее определенными размерами, через которую моя Машина Времени может слоняться по собственной воли взад и вперед, и в каждой точке которой я могу остановиться и застать все неизменным.

– Что ж, пожалуй, все ясно, – Очевидно, дивергенция произошла в тот раз когда я впервые потянул рычаг машины времени. История разделилась на правую, левую сторону и центр.

– Да. И как наследники человечества все глубже роются в прошлом, так и Генератор Множественности тяготеет к бесконечности и дивергенция происходит все шире.

– Но, – сказал я несколько в замешательстве. – Вернемся к нашему вопросу – для чего придуман стол? Зачем Конструкторы его нам подсунули? Что они пытаются сообщить?

– Не знаю. Пока трудно сказать. Но у них вызревает проект.

– Проект?

– Грандиозный проект, – подтвердил морлок. – Назначение, цель и смысл которого мне до сих пор неясны. Но это дело времени, полагаю.

– И в чем его суть?

Нево стал объяснять:

– Ну, вот, представьте, могут ли взаимодействовать, так сказать сообщаться между собой две параллельные истории?

– Нет, – признал я. – Две версии не могут взаимодействовать.

– Прекрасно. Итак, Истории-двойники, сразу после их раскола перестают влиять друг на друга. Употребляя техническую терминологию, можно сказать, что квантум-механические операторы линеарны, но… – в голосе Нево снова появилось возбуждение, – на фундаментальном уровне они могут оставаться связанными. Если же мы добьемся хоть небольшого количества нелинеарности в квантовых операторах, даже настолько малого, что не поддается обнаружению, то…

– Тогда такая коммуникация возможна?

– Пока даже у Конструкторов все находится в стадии эксперимента, в дозачаточной стадии развития.