Ольга Акимочкина - Парк аттракционов

— Клем, ты в порядке? — Ли держала его за плечо.

— Кажется. Рука…

Ли навалилась на панель. Клеменс старался помочь ей правой рукой. Панель качнулась и рухнула на пол. Рука была свободна и тут же Клеменс взвыл от боли. Пальцы жгло огнем, боль сковывала локоть и отдавалась в плече.

— Кажется, переломал пальцы, — сказал он Ли.

— Пошли наверх, займемся сразу твоей рукой, — Ли взяла его под локоть и помогла подняться. — Тебе еще повезло, что ты не успел шлем снять.

Клеменс не ответил и поднялся с Ли на второй уровень, где находилась небольшая лаборатория. Здесь Ли помогла ему снять шлем и расстегнуть скафандр. Клеменс все понял, когда стягивал рукав. Он посмотрел на Ли и опустил руку.

— Ну, снимай рукав, — Ли уже держала наготове инъектор с анестезией.

— Ли, у тебя крепкие нервы? — Облизав сухие губы, спросил Клеменс.

— Пока не жалуюсь, — насторожилась Ли. — Не тяни время, Клем.

Клеменс и сам боялся достать руку. Он стиснул зубы, быстро стащил рукав и сел за лабораторный стол, положив на него руку. Ли охнула. Где… они? — дрогнувшим голосом спросила она.

— В перчатке остались.

Четырех пальцев как не бывало. На столе уже набежала лужица крови. На кисти остался только большой палец и ворох кровавых лохмотьев.

Ли встряхнулась, ее лицо стало сосредоточенным. Она прижала инъектор к коже чуть выше кисти руки Клеменса и нажала спуск. С тихим гудением три иглы одновременно вошли в тело: одна с анестезирующим веществом и две с универсальными вакцинами. Чтобы как-то отвлечься от жгучей боли, Клеменс считал про себя. Не успел он досчитать и до двадцати, как боль начала утихать и ее сменило онемение. Отсутствие боли показалось Клеменсу просто блаженством, он расслабился и вздохнул. Ли действовала быстро и четко. Она обработала рану, срезала лохмотья кожи и залила всю кисть хирургическим коллоидом, который почти сразу застыл. После этого Ли вытерла на столе и взялась за рукав скафандра Клеменса. Ее передернуло, когда она добралась до перчатки. Клеменс увидел свои пальцы на выпачканной кровью ладони Ли, но почему-то остался равнодушным. Просто внутри он чувствовал какое-то оцепенение. Ли сунула пальцы в черный пластиковый пакет и бросила его в утилизацию. Затем она тщательно, даже слишком тщательно, вымыла руки и подошла к Клеменсу.

— Спокойно, Ли, — проговорил он. — Не надо душеспасительных бесед. Все могло быть хуже.

— Да, — тихо согласилась Ли. — Могло…

Она помолчала.

— Иди к себе, Клем, — сказала она после небольшой паузы. — Коллоидный наполнитель скоро начнет действовать и ты заснешь. Тебя проводить?

— Не надо, — Клеменс встал. — Посмотри там, что можно будет запустить. На аварийной вентиляции мы долго не протянем.

— Ладно.

Клеменс вышел из лаборатории и пошел к себе в каюту. «Все нормально, — твердил он про себя. — Все можно пережить.» Клеменс старался не смотреть на левую руку, но она, как назло, все время попадалась в поле зрения. Отвратительный обрубок, покрытый серой блестящей пленкой. «Все будет нормально», — с этой мыслью Клеменс лег в постель, замотал руку простыней, чтобы не мозолила глаза и уснул.

Дверь в каюту отворилась и на пороге появился служащий фирмы «Астросчастье».

— Добрая ночь, сэр, — сказал он, улыбаясь. — Я пришел предложить вам услугу, в которой вы нуждаетесь. Вы хотите здоровую руку?

Клеменс приподнялся на постели.

— Не отвечайте, я и так вижу, что она нужна. Нет проблем.

В каюту вошла Ли. Служащий фирмы, так же улыбаясь, достал откуда-то длинную секиру и, размахнувшись, отрубил Ли руку по локоть. Ли закричала и осела на пол. Клеменс с ужасом наблюдал эту сцену, но не мог встать и прекратить это. Тело не слушалось. Ли корчилась на полу и кричала. Служащий протянул отрубленную руку с судорожно сжимающимися пальцами Клеменсу.

— Эта подойдет? — спросил он услужливо.

Клеменс с ревом бросился на него и вцепился зубами в горло.

Теплая кровь хлынула ему в рот, но он не разжимал челюстей. Служащий хрипел, цепляясь руками за Клеменса. Под зубами что-то рвалось и хрустело. И Клеменс проснулся.

«Эти чертовы кошмары меня доконают», — подумал он, скрипнув зубами. Потом он глубоко вздохнул и сел на постель. Судя по корабельным часам, Клеменс спал двое суток — нормальное действие коллоида. Рука так и была замотана в простынь. Он освободил ее и ему стало дурно. Сердце упало куда-то вниз и в животе стало холодно. Коллоидная пленка была разорвана и отошла от кожи. Клеменс осторожно снял ее и включил верхний свет. Раны не было и следа, а на кисти появились новые пальцы. Но не те, что были раньше. Эти короткие, длиной в одну фалангу, покрытые мягкой нежной кожей и с маленькими розовыми ногтями. «Я опять сплю», — решил Клеменс и упал головой на подушку. Ему стало страшно. Он потянулся правой рукой к радиофону и вызвал Ли. Она отозвалась с пульта.

— Проснулся? Как чувствуешь себя?

— Нормально, — Клеменс сглотнул слюну. Это явно был не сон. Он тряхнул головой и спросил:

— Как дела?

— В четвертом мы сами ничего не сможем сделать. Будем просить помощи на Аксо.

— Что такое Аксо?

— Это земная колония о которой я тебе говорила.

— Так мы должны были еще вчера прилететь туда?

— Я перебросила всю энергию на аварийную вентиляцию. Пришлось идти на малой тяге.

— Понятно. Ли, какое сегодня число?

— Девятнадцатое. У тебя что, таймер сломался?

— Нет, все в порядке.

— Отдыхай. Если что-нибудь понадобится — вызывай.

— Спасибо. — Клеменс отключился.

Он окончательно удостоверился, что не спит и поднял левую руку к лицу. Новые пальцы были на месте. Он пошевелил ими и ему стало тошно от этого зрелища. Тут он подумал, что у рептилий активная регенерация нормальное явление. «Господи, теперь я точно превращаюсь в монстра, — ужас овладел Клеменсом. — У меня вырастают отрубленные конечности, потом появится хвост…»

Клеменс соскочил с кровати и вошел в душевую. Он внимательно осмотрел свой тыл, но признаков хвоста не обнаружил. Он подумал, что это идиотское занятие — разглядывать себя в таком ракурсе. Ему стало немного легче. «Я все равно человек. Я — Клеменс Мэйпл. Я дышу легкими, а не жабрами. И то, что у меня растут пальцы — это просто прекрасно. Интересно, если голову отрубить, новая вырастет?»

— Нашел время острить, — сказал Клеменс вслух своему отражению в зеркале. Страх еще сидел где-то под лопаткой. Клеменс потряс левой рукой в воздухе. «Не стоит Ли это видеть», — решил он и, одевшись, направился в лабораторию. Там он наложил на кисть руки многослойную пластичную повязку. Теперь все выглядело, как надо. Затем он достал три ампулы обезболивающего и засунул их в утилизацию, чтобы Ли думала, что он ими пользуется, если вздумает учитывать медикаменты. Он вышел в коридор, плотно прикрыв дверь лаборатории. Она была ему уже не нужна.