Офелия и янтарные хроники - Мехтильда Глейзер

Умирать не хотелось. Но воспоминание о Леандре было, по крайней мере, приятной последней мыслью…

Вдруг лезвие пропало.

И Пан больше не прижимал меня к земле.

Я открыла глаза.

Леандр. Это был Леандр, и я смотрела на его настоящее лицо, точно такое же, как в мечтах.

Однако этот Леандр не улыбался, наоборот. Его футболка висела клочьями, на груди алела свежая царапина. Она была глубже, чем остальные порезы, и кровоточила. В волосах Леандра и на его правой щеке мерцала пыль. Он скрипнул зубами. Схватив президента, Леандр стащил его с меня и отбросил в сторону вместе с ножом.

Потом помог мне подняться.

– Офелия, – сказал он. Дышал Леандр прерывисто, как будто долго бежал. – Ты не ранена?

Я ошеломлённо помотала головой, а Пан что-то крикнул, и слова были искажены до неузнаваемости чудовищем, которое им завладело. Уголком глаза я увидела, как блеснуло лезвие.

Секунда – и оно окрасилось кровью. Так, как мне показали души. По изукрашенной рукоятке бежали красные ручейки.

Но в том видении, в Конце времён, я, должно быть, не заметила рану, которую нанёс этот кинжал.

Рану в груди президента Пана.

Кровь быстро заливала всегда безупречный мундир. Президент шагнул к трибуне, приложил палец к своим губам, потом к губам Прекрасной Елены, без которой он, вероятно, потерял смысл жизни. Его рука дрогнула, колени подкосились. Он рухнул на землю. С последним вздохом в его груди что-то булькнуло.

Голова Пана опустилась на колени Елены, как будто найдя последнее пристанище. Его глаза потускнели, кровь превратила синий шёлк в почти чёрный. Всё произошло очень быстро. Как же так бывает, что минуту назад кто-то дышал, а сейчас…

Я вдруг будто вернулась на много лет назад, в машину под дождём.

Прикрыв рот рукой, я отшатнулась.

Леандр обхватил меня за талию и оттащил от двух неподвижных фигур.

– Всё в порядке, – негромко сказал он. – Теперь всё кончено. Ты всё сделала правильно. Все Вневременны́е свободны.

– Да, – так же тихо ответила я и добавила: – У тебя кровь.

Леандр посмотрел на свою грудь.

– А, это. – Он передёрнул плечами. – Дарий до меня добрался. Пытался убить, чтобы в последний момент самому стать Повелителем времени. Наверное, подумал, что в таком хаосе будет проще очистить себе дорогу. Даже мантию заранее надел.

Только сейчас я заметила тёмный плащ, который Леандр тем временем накинул на плечи. Чёрный и тяжёлый.

– Но это была и остаётся твоя судьба, – прошептала я и принялась застёгивать пуговицы на его изорванной одежде. Одну за другой. Пальцы дрожали, онемевшие и будто чужие. Поэтому показалось, что прошла целая вечность. Но Леандр не торопил меня, просто стоял и ждал.

– Ну вот, – закончив, сказала я. – Теперь тебе осталось взять Часы.

Леандр моргнул.

– Твои глаза, – удивлённо сказал он. – С ними что-то не так.

– Давай сейчас не будем обо мне. Мне совсем не хочется обсуждать смерть с новым Повелителем времени. Мы собирались расстаться друзьями, помнишь?

Я снова протянула ему то, что украла сегодня ночью. И всё же он колебался. Бесконечно долгое мгновение он смотрел на меня, как будто видел в первый раз.

– Офелия.

– Я знаю, – прошептала я. – И чувствую то же самое.

Он опустил взгляд. Выдохнул.

Наши пальцы соприкоснулись, и он наконец взял в руки Часы смерти.

Часы тут же застрекотали, постепенно набирая ход. Звук этот был естественный, как биение сердца. И в то же время совершенно другой, не от мира сего.

Не с этой стороны.

Леандр поворачивал круглый корпус туда-сюда, рассматривая непонятный механизм. Тем временем в воздухе появилась и начала сплетаться в узор серебристая лента. Была ли то струна или цепь, верёвка или нить – я понять не успела. Может, и волосок, на котором висели наши судьбы. Но один его конец соединился с Часами смерти, а другой обхватил Леандра за пояс, как ремень.

Так привязало его к себе новое «Я».

Столько лет Леандр ждал этого мгновения! Однако сейчас всё это, похоже, привело его в замешательство. И всё же на моих глазах Леандр Андерсен наконец-то занял место, предназначенное ему судьбой.

Внешне он не изменился. Его глаза остались такими же ясными и загадочными, как и прежде. Глаза, которые видели больше, чем принято: цвета и тени, отсчитывавшие дни. Но в то же время Леандр изменился, стал больше и в то же время меньше, чем обычный человек. Внезапно его охватило тёмное свечение.

Аура из пыли и звёздного света.

Он посмотрел на Часы смерти в своей руке. Циферблат мигал и светился, тиканье становилось всё громче, настойчивее. Я попыталась улыбнуться и поняла, что получается у меня просто ужасно, хуже, чем сегодняшние гримасы Пиппы, и это придало мне сил.

– Наверное, ты занят, – тихо сказала я и подняла голову повыше.

– Да, – пробормотал он. – Наверное, так и есть. – Он не сводил пристального взгляда с мерцающего циферблата, казалось, ему очень нужно было во всём разобраться.

Я чуть отвернулась, глядя ему за спину.

Леандр вдруг протянул ко мне свободную руку. Кончики его пальцев скользнули по моей щеке и за ухо. Прохладные и лёгкие, как пёрышко. На мгновение он бросил на меня странный взгляд, будто собираясь сказать: «Давай сбежим!» Так же он смотрел на меня в тумане времени, в Лувре, и это было очень давно. Он наклонился вперёд.

Пальцы Леандра легли на мой висок, он прислонился лбом к моему лбу. Вместе мы дышали в такт с Часами смерти. Вскоре он отпустил меня и потянулся к капюшону. Надев его, натянул так глубоко, что его глаза скрылись в тени.

– Офелия, я… – проговорил было он, но замолчал.

– Ничего. Всё нормально.

Казалось, он хотел что-то ответить, но просто резко отвернулся. И осталась только высокая зловещая фигура, которую встречаешь в самом конце.

Повелитель времени.

Конечно, первые души уже давно его ждали. Светящиеся облачка, они висели в трёх шагах от него и вздрогнули, когда к ним потекли ручейки пыли. Душ было две. Их нужно было доставить в безопасное место.

Поскольку эти двое были связаны друг с другом почти две тысячи лет, казалось вполне уместным, что и в своё последнее путешествие по Реке времени они отправятся вместе.

Новый Повелитель времени наклонился над ними и нежно взял на руки.

Глава 23

Спустя неделю я всё ещё была жива. Чудеса, да и только! С той ночи в Колизее я шла по жизни как во сне. Я будто бы оцепенела и ни на что не надеялась, ни о чём