Дипломная работа - Василий Кораблев

сопротивляться, а это порча товара и прямой убыток его работе. Поэтому копают всегда на упреждение и на крайняк лопатой его по гнилой башке.

Голова у них самое слабое место.

Некоторым вообще голова не нужна. Потому как зубы отрастают только при определённых условиях созревания. А вот если например, заложный находился несколько лет в торфе, то у него может запросто отсохнуть голова. Голова отсохнет - зато в ладонях появятся новые органы обоняния. Такой руками нюхает. Руки выставит вперёд и идёт. Пережёвывать твёрдую пищу, разумеется такой не может, но ему и не надо. Заложные, в основном падальщики. Им тухлятину подавай и желательно пожиже. Человека грохнет, а потом в ямку его с прелыми листьями и ждёт пока еда не заквасится.

Таких тоже, помнится, добывали, но сейчас Адольфычу был нужен чистый товар. С головой и без проволочника. Под Брянском, на старой свалке, вот-вот должны были ожить трое. За ними Валера и ехал.

Глава 3

В первую минуту на Брянском автовокзале, он решил, что оказался на рынке. Крики, гам, сутолока - Валера зевая выбрался из автобуса и его тут же сшибли с ног какие-то наглые тётки. И пока он с недоумением почёсывал ушибы и пытался сообразить, что происходит, эти бабы, бесцеремонно принялись занимать багажное отделение. Его сумку безжалостно спихнули на землю, следом полетели вещи других и тут же начался громкий скандал между теми кто приехал и теми кто отправлялся. Ну ещё бы. Те кто приехал желали забрать свой багаж, а те кто отправлялся, хотели избавиться от своего как можно скорее. Возле входа в автобус возникла давка, потому как спешившие на посадку стремились занять лучшие места. У Валеры сразу заболела голова. Вокруг кричали на русском, на украинском, а ко всему этому примешивалась и белорусская речь. Складывалось впечатление, что вокруг не люди, а дикари какие-то.

«Великое переселение народов, — подбирая в суматохе свою сумку размышлял Валера. — Автобус опоздал, вот поэтому вокруг и происходит это чёртова свистопляска. А кто виноват? А никто - дорожные обстоятельства, но всех можно понять. Все пережили Ад. Мои попутчики, так же как и я, пострадали от жары, вони и автомобильных пробок, а новоприбывшие - пострадали от ожидания. Ожидание невыносимо, оно терзает душу почище зубной боли. А уж страшнее зубной боли, в очереди к стоматологу, а ещё того хуже - к советскому стоматологу... Страшнее этого, наверное ничего нет. Сидишь себе, трясёшься, а за дверьми кричат и запах жжёной кости так и терзает...Что ты говоришь, мальчик? Обезболивающее? Ты же мужчина! Ты пионер! Подумаешь, ковырнут нерв иголкой...И ты такой... А-а-а-а!»

— А-а-а!!! — послышался возле передних дверей автобуса возмущённый рёв. — Где эта сука очкастая? Расступитесь падлы - меня ограбили! Водила - звони в милицию. Он не мог далеко уйти! Он где-то тут! Держи вора!

«Ой, а вот и хозяин баульчика. А чё это он так орёт? Неужели колбаса была из мраморной говядины?»

Очкарик не стал дожидаться встречи с недовольным пассажиром и благоразумно смешался с толпой. Благо тут многие орали. Не прошло и минуты как он оказался у выхода где увидел стоянку местных таксистов.

Возле них он притормозил и задумался. Тут ему делать нечего. Привокзальная стая волков была как на подбор: состояла из бывших ментов и бандитов, ломивших заоблачные цены за свои услуги. Если бы таксист был один, Валера отвёл бы ему глаза и заставил бы везти себя бесплатно, но этих было много и стояли они слишком кучно. К таким подобраться, пока что не хватало силёнок. Ну, отведёт глаза двоим или троим, а остальные сразу поймут, что их дурят.

Валера вздохнул и поплёлся искать таксиста - бомбилу на ближайших улицах. Ну а куда деваться? Настоящей налички было мало. Всего, каких-то несчастных 300 рублей и ещё та мелочь, которую он отобрал у Шамана. Все последние деньги у напарника, а то что он привёз - это им на еду. Чем прикажете кормить Дениску? А если заночевать придётся, а если ещё какой форс-мажор?

Бомбила действительно вскоре нашёлся. Высокий мужик в пиджаке, наброшенным поверх тельняшки, протирал тряпкой лобовое стекло у Шахи цвета баклажан.

— Везёте? — спросил Валера.

— Тебе куда? — оглянувшись в его сторону уточнил бомбила.

— Сумская 37. Это промзона. Только денег у меня нет, — сообщил Валера, — но зато могу предложить часы. От дедушки достались.

Он отвёл глаза таксисту и вроде бы всё сделал правильно: протянул настоящие часы из цыганского золота в качестве оплаты. Но в этот раз что-то пошло не так.

Таксист взял часы, осмотрел их и, недовольно цокнув языком вернул назад:

— Как тебе не стыдно! Твой дед кровь проливал, а ты их в качестве оплаты предлагаешь? У тебя пацан, что - вообще никакой совести не имеется ?

— Чего? — ужаснулся Валера. Такой случай в его практике был впервые.

— Кидай свою сумку на заднее сиденье и поехали! — грозно велел ему таксист.

Очкарик занял пассажирское сиденье пребывая в полном недоумении. До сих пор его способность не давала осечек. Нужно было только знать: как и против кого ее применять. А тут-то почему? Обычный же таксист?

— Я Афган прошёл, понял? А ты память о дедушке готов поменять на одну несчастную поездку, — разговорился в салоне таксист. — Я тебя пацан бесплатно довезу, только больше так не делай, понял?

«А-а, — догадался Валера. — Триггер сработал. Ну, что же делать. Бывает. Психологическая травма переиграла восприятие таксиста и вместо подделки он увидел что-то своё.»

— Извините, просто денег нет, — честно признался он.

— Что же за молодёжь такая пошла? Куда страна катится? Ельцин, ладно, довёл страну до ручки, но теперь-то, у нас нормальный президент. К стабильности стремится - учит вас, долбоёбов, жить по-новому, — по-отечески возмущался бомбила.

— Клянусь! Больше такого не повторится! — пообещал очкарик, только чтобы тот успокоился.

— Ладно. Ловлю тебя на слове, — смягчился бывший афганец и представился. — Меня, дядя Витя зовут. К кому тебя там везти?

— Да просто, возле указанного места и остановите, — рассеянно отозвался Валера. — Извините ещё раз. Вы правы. Дедушка - это святое.

— Да я сам бывал в похожих ситуациях, — повеселел дядя Витя и принялся рассказывать. — Вот был у меня такой случай…

Валера слушал и краснел от стыда. Он уже был не рад,